Олег Ернев

Жилище для белого медведя

Действующие лица

                Владислав
                Лена
                Валентина Федосеевна
                Семен Петрович
                Геннадий

Небольшой городок под Петербургом. Частный дом. Большая комната, в центре которой стоит огромный самодельный мольберт. На стенах картины, изображающие пейзажи, портреты,
этюды, наброски. В комнате - хаос. За мольбертом - Владислав. Он сосредоточенно работает.
Стук в дверь. Владислав не реагирует. Стуча более настойчиво, наконец, просто сильно.Художник бросает кисть, вскакивает, открывает дверь.
Входит Геннадий.

ВЛАД. Какого черта? Я же просил! Не мешать мне!
Не мешать! Я сосредоточен! Я ра-бо-та-ю!
ГЕНА. Кто мешает? Работай на здоровье! Правда,
насчет здоровья я сомневаюсь, от работы
кони...
ВЛАД. Короче!
ГЕНА. У тебя телевизор: а у меня его нет.
ВЛАД. А мне-то что! Я снял комнату. Я плачу
огромные бабки, чтобы мне не мешали.
ГЕНА. Работай. А я хочу телевизор посмотреть.
ВЛАД. Какой еще телевизор?
ГЕНА. Обыкновенный, квадратный. С этой ихней
пропогандой.
ВЛАД. О чем вы говорите? С какой пропагандой?
Вы моджете понять, что я работаю. Я
портрет делаю. Мне писать недо.
ГЕНА (назидательно). Вот и ты уже попал под их
пропаганду. Им верблюды нужны.
ВЛАД. Кому?
ГЕНА. Им. Сказано в писании: "Работай, работай,
работай - и будешь с огромным горбом!"
Притча Соломона.
ВЛАД. Ты кто такой?
ГЕНА. Я сосед. Давно пора познакомиться. А то
ты уже пять дней тут, и я из-за тебя
телевизор не могу смотреть. Заперся, как
медведь в берлоге. А как образованному
человеку в наше время жить без
телевизора?
ВЛАД. Так купи себе телевизор.
ГЕНА. Купи. Легко сказать. Сейчас проще телку
купить. чем телевизор. Телку дешевле.
ВЛАД. Какую телку?
ГЕНА. Обыкновенную. На Сенном рынке за рупь -
- пять штук дают. Одел в намордник, и учи уму
разуму.
ВЛАД. Ты про баб что ли?
ГЕНА. Нешто про коров? Про баб конечно.
ВЛАД. Меня телки не интересуют. Меня интересует
только моя работа. Творчество! И
телевизор я не смотрю! И радио не слушаю.
И газет не читаю! Усвоил? Забирай свой телевизор
и вали отсюда!
ГЕНА. В моей комнате он показывать не будет.
ВЛАД. Почему не будет?
ГЕНА. Не знаю. Там волны на что-то наталкиваются и
и отражения не дают. Думаю, что это из-за меня.
У меня поле отрицательное.
ВЛАД. Откуда ты знаешь?
ГЕНА. Женщины так говорят.
ВЛАД. Какие женщины?
ГЕНА. Всякие: блондинки, брюнетки. Они от меня
отталкиваются. Не прилипают ко мне.
ВЛАД. Кто ты такой?
ГЕНА. Ну вот, хоть по-человечески заговорил. А то оскалился
как чеченец. Самого-то как кличат?
ВЛАД. Владислав я. Влад.
ГЕНА. Гаврила значит.
ВЛАД. Чего?
ГЕНА. А я - Лука.
ВЛАД. Лука?
ГЕНА. Это сегодня. А завтра я Иннокентий.
ВЛАД. Не понял.
ГЕНА. А по пятницам по разному.
ВЛАД. Тридцать баксов - в дыру.
ГЕНА. Ладно, не сердись. Пойду печку топить.
Потом, когда прервешься для чая, крикни меня. Я хочу
хоккей посмотреть. Ты куришь? Тогда курить на балкон
выходи. Я воздух свежий люблю. От дыма у меня чесотка
на животе делается.

Уходит. Влад закрывает дверь, подходит
к мольберту. Разглядывает его, потом
берет кисть и начинает писать. Стук в
дверь. Влад работает. Стук настойчивее.

ВЛАД. Меня нет!
ГОЛОС Печку топить через раз будем. У тебя же не комната,
ГЕНЫ. а махина. Хоромы целые. жилище медвединое. Ты у белого
медведя комнату занимаешь. Слышь, Иннокентий?

Влад вскакивает, подходит к двери, хотел было
открыть, но передумал, вернулся обратно. Взялся
за кисти. Геннадий затих. Влад начал втягиваться
в работу. За дверью послышался какой-то шум, воз-
ня, грохнул опрокинутый кем-то таз и снова стук в
дверь. Тишина. Через промежуток - опять стук.
Влад с ненавистью переламывает кисть в руках, вска-
кивает, опрокинув стул, подбегает к двери, рывком
ее отворяет... Перед ним молодая, очень хорошенькая
девушка.

ЛЕНА. Здравствуйте.
ВЛАД. Беличья.
ЛЕНА. Что?
ВЛАД. Я сломал свою любимую беличью кисть. Из-за вас.
ЛЕНА. Простите, я не хотела. Войти можно?
ВЛАД. Теперь уже все можно. Входите.

Посторонился, дав девушке пройти. Она осматривается.

ЛЕНА. Я вам не помешала?
ВЛАД. Вдохновение к черту.
ЛЕНА. Меня Лука сюда послал.
ВЛАД. Лука?
ЛЕНА. Он назвал себя Лукой. Смешной такой дядечка.
ВЛАД. Да. Очень смешной. И по какому вопросу?
ЛЕНА. По объявлению. Но кажется... Лука не сказал, что здесь
вы. Он сказал: "Стучите и вам откроется".
ВЫЛАД. Он пошутил.
ЛЕНА. Жаль. Мне очень дом понравился. И от вокзала близко,
и недорого. А больше комнат здесь нет?
ВЛАД. Нет.
ЛЕНА. (поежившись). Жаль. А я надеялась.

В комнату просовывается Гена.

ГЕНА. Такие хоромы занимает и один. Пригрел бы девушку. Чайком
напоил.

Влад показывает ему кулак. Гена скрывается.

ЛЕНА (поспешно). Нет-нет, спасибо. Я пойду.

Чувствуется, что уходить ей не хочется. Тем не менее,
она делает шаг к двери. Влад хватает ее за руку.

ВЛАД. Постойте. Куда вы сейчас?
ЛЕНА. Смешной вопрос. Комнату искать. Ветрено и сыро. Я у подруги
жила, а к ней муж вернулся. Сами понимаете. А мне готовиться
надо в фармацевтический. Очень хороший институт. Знаете?
ВЛАД. Не знаю. Я не Питерский. Но связано с
этой... с травушкой-муравушкой?
ЛЕНА. Почти.
ВЛАД. Потом аптекарем будете?
ЛЕНА (улыбнувшись). Ну, можно сказать: аптекарем.
ВЛАД. Ага. А сейчас где вы работаете?
ЛЕНА. Нигде. Мне папа деньги присылает. Я из Читы.
ВЛАД. Где это?
ЛЕНА. Чита? Она в Сибире.
ВЛАД. А Сибирь где?
ЛЕНА. Вы шутите?
ВЛАД. А что? Заметно?
ЛЕНА. Заметно. По глазам. Они у вас смеются.
ВЛАД. Это маскировка. В душе я рыдаю.
ЛЕНА. И какова же причина ваших слез?
ВЛАД. Не догадываетесь?
ЛЕНА. Уж не любовь ли?
ВЛАД. А вы сметливая.
ЛЕНА. Несчастная любовь? Как в романах?
ВЛАД. У меня все любови несчастные.
ЛЕНА. Чего так?
ВЛАД. Сам не знаю. У меня поле отрицательное,
женщины отталкиваются.
ЛЕНА. Какие женщины?
ВЛАД. Разные: блондинки, брюнетки. Вот вы
чувствуете мое поле?

Берет ее за руку. Лена мягко
высвобождает руку. Лена мягко высвобождая руку.

ВЛАД. Вот вы и оттолкнулись.
ЛЕНА. Нет. Неправда. Я... Нормальное у вас поле.
Хорошее. Правда. Притягательное. Впрочем, я не очень
разбираюсь в полях. Да и в людях тоже.
ВЛАД. Даже если вы заблуждаетесь, ваше
заблуждение вселяет в меня надежду.
ЛЕНА. Я рада. Ну пока.
ВЛАД. Пока. Впрочем, нет... Подождите. Сибирь ведь очень далеко.
ЛЕНА. Я не в Сибирь. Я - из Сибири.
ВЛАД. Да, я помню. Из Читы.
ЛЕНА. Из Читы.
ВЛАД. А папа? Старенький, небось?
ЛЕНА. Не молодой.
ВЛАД. А мама?
ЛЕНА. Не будем о маме.
ВЛАД. Понял. Значит, в институт.
ЛЕНА. Да. Я должна, обязана поступить. Надо усиленно заниматься.
У меня нет денег на платное обучение. А папа запретил
мне работать. Да и куда идти? На рынке стоять?
ВЛАД. Не надо на рынке.
ЛЕНА. Спасибо, я пойду.
ВЛАД. Да погодите вы. Погрейтесь. Как вас звать?
ЛЕНА. Меня Лена.
ВЛАД. Я Владислав. Я тоже поступаю. В Академию. Дал себе
клятву, что поступлю. И поступлю. Поступлю. Вы мне
верите?
ЛЕНА. Верю. У вас такое лицо вдохновенное. А папа меня учил,
что у вдохновенных людей все получается.
ВЛАД. А что и сейчас вдохновенное?
ЛЕНА. Очень.
ВЛАД. Это вы меня вдохновляете. Послушайте, Лена, а вы не
могли бы мне попозировать?
ЛЕНА. Что? Прямо сейчас?
ВЛАД. Да. А что? Сами же сказали, что у
вдохновенных людей все полкучается.
ЛЕНА. Не я - папа.
ВЛАД. Вы не поверите, но я уже обожаю вашего папу. Знаете,
Я вот сюда вас посажу. Нет, вот сюда. Так освещение лучше.
А может, вот здесь?

Таскает растерянную гостью по комнате, выискивая
место получше. В дверь прососвывается голова Гены.
Он с интересом наблюдает за происходящим. Наконец,
Влад усаживает Лену на один из стульев.

Я отличный портрет сделаю. Давно такую натуру искал.
Какая натура!

Идет за палитрой, за красками и
кистями.

ЛЕНА (встает со стулда). Простите, Владик, но я не могу. Мне...
мне надо квартиру искать. Извините.
ВЛАД. Не надо ничего искать. Оставайтесь у меня. Будете спать
на этой кровати.
ЛЕНА. А вы?
ВЛАД. А я? Черт побери! Я не найду где спать? Могу с вами.
ЛЕНА. Что?
ВЛАД В одной комнате. А могу и на веранде.
ЛЕНА. С ума сошел. Там же холодно.
ГЕНА. А он белый медведь. У него шкура. (Захлопывает дверь).
ЛЕНА. Нет, это неудобно.
ВЛАД. На веранде удобно. Там диван. И свежий воздух.Оставайтесь.
Я мечтал о такой натуре. Вы меня не
боитесь?
ЛЕНА. На насильника вы не похожи.
ВЛАД. Запомните, Лена: все насильники никогда не
похожи на насильников.
ЛЕНА. Так мне бояться?
ВЛАД. Всех, кроме меня. Я безвредный. Итак - крыша на двоих.
ЛЕНА. Нет, я так несогласна. Сколько вы платите за комнату?
ВЛАД. Тридцать баксов.
ЛЕНА. Пополам. Пятнашка с меня. Тогда я себя буду чувствовать
равноправной хозяйкой.
ВЛАД. Не буду сопротивляться. Еще и бабки на еду останутся и
на сигареты.
ЛЕНА. Курить будете на веранде.
ВЛАД. Как прикажете.
ЛЕНА. Я пойду вещи принесу.
ВЛАД. Я помогу.
ЛЕНА. Не надо. Там одна сумка. А вы работайте. А то как же
клятва? Я недолго.

Уходит. Влад подходит к мольберту, внимательно
его разглядывает, потирает руки. Им снова начи-
нает овладевать вдохновение. В дверь протискива-
ется Гена.

ГЕНА. Слышь, Гаврила. А девка-то ничего. Тут до тебя две чу-
хонки жили. так они страшненькие, как селедки. А эта -
ничего. и ротик, и волосики, и это все.
ВЛАД. Слышь, Лука, или как тебя там?
ГЕНА. Зови Феофаном.
ВЛАД. Значит так, Феофан, к девушке не приставать. Ты меня
понял?
ГЕНА. Это как водится. Как ты скажешь, Гаврила, так и будет.
И фигурка у нее умеренная. Нет, что бы там ни писал
святой апостол Иуда, а с девками всегда веселей.

Та же комната через пару недель. Гена смотрит
теллевизор. Лена позирует Владу.

ЛЕНА (показывая на портреты). Это все твоя жена?
ВЛАД. Да.
ЛЕНА. Ты ее очень любишь?
ВЛАД. Не разговаривай.
ГЕНА. Тоже мне футболисты. Я бы задом здесь мяч закатил, а
они...
ЛЕНА. А она тебя любит?
ВЛАД. Любит.
ЛЕНА. И каждый день письма пишет?
ВЛАД. Не шевелись.
ЛЕНА. Я все-таки живая.
ВЛАД. Скоро отдохнешь.
ЛЕНА. А почему ты ее бросил?
ВЛАД. Она слишком хороша для меня.
ЛЕНА. Как это?
ВЛАД. Она ангел, понимаешь? А я слишком земной. Я большой
грешник.
ЛЕНА. Опасно быть ангелом в нашем мире: рискуешь остаться
одной. Или одним.
ВЛАД. Одному быть хорошо.
ЛЕНА. А одной плохо.
ГЕНА. Тьфу! Пропади вы пропадом. Мазилы чертовыв! Разве это
футбол? Это бальные танцы, а не футбол. Аэробика
какая-то, прости меня господи! Это все ихняя пропаганда.
ВЛАД. При чем здесь пропаганда? Зенит играет.
ГЕНА. Ну и что, что Зенит. А у них указ есть. Они и вредят.
ВЛАД. Лука, тебе не пора в больницу? Я могу отвезти.
ГЕНА. Да ты слушай, дурень. У них указ сверху. Нарочно
указали Зениту проиграть финикам. Чтоб народ в траур
ввести. Народ-то за Зенит болеет. Вот народ и в трауре.
А тут берут Грозный, молотят скулы этим стервятникам -
- и у народа праздник. После траура праздник милее
покажется, и жертвы не так ощущаться будут.

В это время из телевизора доносятся крики, свистки,
вопли. Голос коментатора: "Счет становится один
один. Еще раз Зенит показал, на чсто способны рос-
сийские футболисты, если их разозлят горячие финские
парни. Посмотрите еще раз. как красиво был забит
этот гол".

ВЛАД. Ну понял? А ты - пропаганда. Дурень!
ГЕНА. Это вы дурни оболваненные. Они просто указ не выполнили
в азарте. Увлеклись, бестолочи. Надо сегодня Свободу
послушать. Аналитические размышления. Там люди грамотные.
Они объяснят. При Сталине того, кто забил, сразу бы в
Гулаг или к стенке, а сейчас - демократия.
ЛЕНА. Влад, я устала.
ВЛАД. Все. Отдыхай. сейчас второй гол будет.

И тут же в подтверждение его слов Зенит забивает
второй гол.

Ура! Победа!
ГЕНА (слегка недоуменно).
Во разыгрались-то, проклятые. Видно указ другой был:
выиграть во что бы то ни стало. Такие указы тоже есть.
При Сталине-то как было: не выиграешь - расстреляют,
или в Гулаг сошлют. Точно, указали выиграть. Люди
развеселяться и жертвы не так считать будут. Сегодня по
Свободе все узнаю. В "Поверх барьеров".
ЛЕНА. Гена, тебе что, телевизора мало? Ты его днем и ночью
смотришь.
ГЕНА. У меня голова есть, а в ней мозги, чтобы думать и
сравнивать. Это вы во все верите, кроме Христа.
ЛЕНА. Я в церковь хожу.
ГЕНА. В церковь. Попы тоже в церковь ходят, а потом грешат.
ЛЕНА. А я и не хочу быть ангелом. Я не хочу остаться одна.
ГЕНА. С Господом одной не будешь.
ЛЕНА. Влад, это правда?
ВЛАД. Не знаю. Я его не видел.
ЛЕНА. Я не про это. Гена говорил, что ты жене машину оставил и
квартиру трехкомнатную.
ВЛАД. А что такого? Ну оставил.
ЛЕНА. В наше время не многие мужчины... А машина тоже твоя
была?
ВЛАД. Нет, машина была Олесина. Слушай, тут проблемы
возникли. Хозяйка плату навернула.
ГЕНА. Вот стервятница. С меня тоже вчера содрала. Кризис
говорит по ней больно ударил. Уголь подорожал. Вот я
сейчас пойду и целую тонну сожгу этого угля. (Уходит).
ВЛАД. Лен, ты извини, но я остался без бабок. Холсты, краски,
кисти. Подгулял малость. На нулях. А хозяйка требует
немедленно.Как у тебя с деньгами?
ЛЕНА (сильно занервничав). Понимаешь, Владик. У меня тоже
кризис. Папа почему-то не прислал. Им по
полгода зарплату не выдают. Но скоро пришлет.
Обязательно.
ВЛАД. Она требует денег немедленно.
ЛЕНА. Это так на него не похоже. Может, что-то случилось?
Надо бы позвонить, но опять-таки деньги.
ВЛАД. Надо искать бабки.

Входит Гена.

ГЕНА. Не дает уголь. Два замка навесила, стерва. Вот она -
русская буржуазия. Всех, говорит, повыгоняю, если
платить не будут.
ВЛАД. Лука, купи картину.
ГЕНА. Какую?
ВЛАД. Любую. Выбирай. Хочешь, мой портрет?
ГЕНА. На что мне?
ВЛАД. Повесишь, красиво будет.
ГЕНА. Рожу твою на стенку вешать? Ты что, Иисус что ли?
Нет, тебя мне не надо. Это пусть девки
любуются.
ЛЕНА. Пойду чайник поставлю. (Уходит).
ГЕНА (помявшись, вкрадчиво). Вот если бы ты мне
женщину... голую нарисовал.
ВЛАД. Нет у меня женщины голой.
ГЕНА. Такую бы я купил.
ВЛАД. Нет у меня голой.
ГЕНА. Так нарисуй.
ВЛАД. Не хочу. Я лица люблю. Глаза.
ГЕНА. Это само собой. А вот ты бабу приведи.
ВЛАД. Лука, катись отсюда, ладно?
ГЕНА. Да ты не понял. Ты же художник. Приведи бабу и рисуй
Сисечки ей приоткрой, и остальное. А я посмотрю. И за
это тебе отстегну. Для такого мне денег не жалко. Я-то
сам с ними не умею разговаривать, боюсь
их. Поля у меня... с искажением. А ты парень
видный, к тебе девки вон как липнут. Видел тебя
позавчера с одной в городе. Ох хороша. Висела на тебе,
пьяненькая. Тащи и рисуй, а я вроде как твой ассистент,
кисти помыть, краски разбавить. И за квартиру заплатишь.
ВЛАД. Слушай, Лука, да ты оказывается, сексуальный террорист.
ГЕНА. Тоже выдумал. террористы они вон как взрывают, а я
так... посмотреть. Эстет я. Понял?

Входит Лена с чайником.

ВЛАД. Феофан, удались.
ГЕНА. Испаряюсь. (Уходит).
ВЛАД. Нашел способ зарабатывать. (Потирает руки). Бабки будут.
ЛЕНА. Каким способом?
ВЛАД. Этого я тебе не скажу, мой ангел. (На радостях ее
обнимает).
ЛЕНА (осторожно высвобождаясь из объятий). Мы так не
договаривались.
ВЛАД. А теперь договоримся. (Не выпускает ее).
ЛЕНА. Пусти. Я уйду.
ВЛАД. Куда ты уйдешь?
ЛЕНА. Совсем уйду.
ВЛАД. Никуда ты не уйдешь. У нас теперь нет денег.
ЛЕНА. Я пошлю папе телеграмму: он вышлет.
ВЛАД. Ему зарплату не платят.
ЛЕНА. Он займет.
ВЛАД. У тебя нет даже на телеграмму. У тебя есть только я.
(Целует ее).

Пауза. Лена словно прислушивается
к своему ощущению от поцелуя. Замерли
оба.

Понравилось?
ЛЕНА. Нам нельзя с тобой.
ВЛАД. Да почему. черт побери?
ЛЕНА. У нас с тобой деловой договор.
ВЛАД. Напишем другой. Я открываю студию. Попозируешь нам?
ЛЕНА. Это исключено.
ВЛАД. Почему? Люди будут платить деньги. Живые деньги.
ЛЕНА. Исключено. Я не буду.
ВЛАД. Хорошо. Но мне ты можешь попозировать?
ЛЕНА. Разве я не позирую? Вон сколько портретов.
ВЛАД. Но мне нужна обнаженка.
ЛЕНА. Что-о? Я должна буду раздеться?
ВЛАД. А что такого? Я же художник. Что ты как маленькая.
Будь современнее.
ЛЕНА. Легко раздеваться - значит быть современной, по-твоему?
ВЛАД. Умоляю, только не философствуй. У меня зубы начинают
болеть, когда женщина...
ЛЕНА. Я не женщина, Влад.
ВЛАД. Тогда я не мужчина.
ЛЕНА. Я не об этом.
ВЛАД. А о чем?
ЛЕНА. Угадай с трех раз.

Пауза.

ВЛАД. Ты что, хочешь сказать, что ты... что ты - девушка? Ты
девушка? О черт! Ну и что? Это же замечательно!
ЛЕНА (удивленно). Замечательно? Правда?
ВЛАД. Это редкое явление в наши дни. Такое же редкое, как явление
Христа народу.
ЛЕНА. Ты смеешься?
ВЛАД. Да нет. Я просто потрясен.
ЛЕНА. Пожалуйста, не смейся надо мной. Пожалуйста, прошу тебя.
Для меня это очень важно. Пожалуйста!
ВЛАД (для него слово "пожалуйста" звучит двусмысленно и он
балансирует на грани правильного и неправильного понимания
чувств Лены). Конечно. Для меня тоже. (Обнимает ее чуть
деликатнее, тем не менее настойчиво, заметно возбуждаясь).
Ты мне подаришь все это?
ЛЕНА. Что это?
ВЛАД. Все: волосы, грудь, плечи. Раздевайся, я хочу тебя
писать. Лучший портрет в моей жизни. Клянусь тебе это
будет шедевр!
ЛЕНА (протестующе). Влад!
ВЛАД (снимая с нее одежду). Ах черт. Это же здорово! Я
восхищен. Послушай, какая у тебя кожа.
ЛЕНА (умоляюще). Владик.
ВЛАД (Обнажая ей грудь). Вот так. Садись сюда. Не двигайся.

Хватает кисти, палитру, начинает писать, Лена
сидит с обнаженной грудью и спрятанным в ладонях
лицом.

ЛЕНА (из под ладоней). Владик, я люблю тебя.
ВЛАД. Что? Что ты сказала? Угу. Это замечательно. Это просто
здорово. Все люди братья! Все должны любить друг друга.
Открой лицо.
ЛЕНА. (отрицательно качает головой). Влад, ты не рассердился?
что я... ну... что я - девушка. Я знаю, многие мальчишки
этого не любят.
ВЛАД. Я не мальчишка.
ЛЕНА. Это хорошо, что я - девушка?
ВЛАД. Хорошо.
ЛЕНА. Почему хорошо? Сейчас считается, что плохо.
Несовременно. Многих девчонок даже дразнят, что они эти...
ну ты знаешь. Мол, раз она такая, значит никому не
нужна.
ВЛАД. Врут. Завидуют. Девушка - это хорошо. Только
лицо открой.
ЛЕНА (осмелев, открывает лицо). Влад, у тебя нет чувства, что
я... недоразвитая дура?
ВЛАД. Есть. Но у меня также есть чувство, что это чувство оши-
бочно.
ЛЕНА. Правда?
ВЛАД. При внимательном рассмотрении я доверяю второму
чувству.
ЛЕНА. Не знаю, когда ты шутишь, а когда говоришь всерьез.
ВЛАД. А у меня два - в одном. Шутя, я изрекаю великие истины.
ЛЕНА. Но нельзя же...
ВЛАД. Что?
ЛЕНА. Нельзя же вечно быть девушкой.
ВЛАД. Почему нельзя? Кто сказал? Можно. И даже нужно.
ЛЕНА. Ты шутишь?
ВЛАД. Нисколько. Монахини, весталки, Христовы невесты. Надо
быть ребенком, сохранять в себе детский взгляд на мир.
Христос говорил: будьте, как дети.
ЛЕНА. Да ведь я не про это. Быть ребенком - одно, а быть
девушкой в восемнадцать лет - совсем другое. А быть
женщиной - это совсем-совсем другое.
ВЛАД. Почему? Ничего другого не вижу.
ЛЕНА. Без мужчины девушка не сделается женщиной.
ВЛАД (вникнув, наконец, в суть разговора). А-а, ты вон о чем.
Да, это так. Повернись чуть правей. Отлично.
ЛЕНА. Влад, я тебе нравлюсь?
ВЛАД. Очень.
ЛЕНА. Это правда?
ВЛАД. С самого начала. Иначе фиг бы я тебя здесь оставил.
Землю бы ел, а за комнату сам платил бы.
ЛЕНА. Тогда... тогда почему ты ни разу не пришел ко мне ночью?
ВЛАД. Ты запретила.
ЛЕНА. Ты даже не попытался.
ВЛАД. У нас был договор. Я честный партнер. Видишь, со мной
можно совершать коммерческие сделки.
ЛЕНА. Но ведь сегодня ты меня обнял.
ВЛАД. Прости. Я нечаянно.
ЛЕНА. Нет, я не против. А почему ты это сделал?
ВЛАД. Сядь глубже и выпрямись.
ЛЕНА. Влад, почему?
ВЛАД. Да откуда я знаю почему? Настроение хорошее. Погода
отличная. Вдохновение накатило! Я художник, а не философ.
И тебе, по-моему, следует поступать не в ботанический,
а на философский, почемучка.
ЛЕНА. Владик, я должна тебе это сказать. Ты не понимаешь...
ВЛАД. О чем ты?
ЛЕНА. Ты можешь делать со мной все, что ... ну в общем все,
что считаешь нужным.

Снова прячет лицо в ладони. Влад застыл с кистью
в руке.

ГЕНА (из-за двери). Феофан, чайник скипел. Я выключил.
ВЛАД. Хорошо. Спасибо. Черт, чуть не забыл. Лена, я знаю, ты
умница, ты меня поймешь. Я сейчас открою, пусть Лука
зайдет на минуту, а ты так посиди. Ладно?
ЛЕНА (испуганно). Зачем?
ВЛАД. Он хочет посмотреть, как я работаю.
ЛЕНА. Нет-нет, я не хочу.
ВЛАД. Да что особенного?
ЛЕНА. Нет, Владик, нет. Извини.
ВЛАД. Почему нет? Сама же говорила, что надо быть современней.

Лена вдруг начинает торопливо одеваться. Путается в
одежде. Влад хватает ее за руки, пытаясь помешать.

ЛЕНА. Ты не понимаешь, ты не понимаешь мои чувства, Влад.
Пусти меня.
ВЛАД. Да какие чувства? Обыкновекнные чувства, как у всех.
ЛЕНА (гневно). Да пусти же ты.
ВЛАД. Постой. Хочешь скажу зачем?
ЛЕНА. Не хочу! Не трогай меня. Ты ничего не понял.
ВЛАД (кричит). Да погоди ты, дура! Мы бы могли сейчас деньги
получить и за комнату рассчитаться. Я бы с него тридцать
баксов содрал.
ЛЕНА (изумленно). С кого?
ВЛАД. С придурка этого.
ГЕНА (из-за двери). Сам придурок. Больше двадцатки я не
дам.
ВЛАД. Заткнись и не подслушивай.
ЛЕНА. Я не поняла.
ВЛАД. Чего понимать? Он бы вошел, посмотрел на тебя,
полюбовался и тридцать баксов у нас в кармане.
ГЕНА. Двадцать.
ВЛАД. И все. Я бы в студии спокойно мог работать, ты бы в
библиотеке занималась. Поняла?

Лена некоторое время стоит потрясенная услышанным,
потом начинает метаться по комнате, лихорадочно
собирая вещи и запихивая их в сумку.

ВЛАД. Ленка. ты чего? Обиделась? Да погоди ты!

Преграждает ей путь, пытается ее обнять. Она с
ненавистью отпихивает его и убегает.

Ты же сама сказала, делай, что считаешь нужным.

Пауза. Влад вяло водит кистью по холсту.
Настроение сильно испорчено. Наконец, он швыряет
кисть. Дверь открывается, осторожно входит Гена.

ГЕНА. Ну чего, Прокопий, не получилось?
ВЛАД. Факир был пьян и - мордою об тейбл.
ГЕНА. А ты другую приведи. Ты парень видный. Они же возле
тебя жужжать будут.
ВЛАД. Слушай, Лука. чего тебе от меня надо? Иди в студию, там
этих натурщиц... Или на нудисткий пляж съезди. В баню к
ним сходи. Там этих баб голых, как пчел в улье.
ГЕНА. Нет, я... робкий. У меня психика ранимая. Мне только
посмотреть. Так, чисто эстетически.
ВЛАД. Ладно. гони лошадей. Мне работать надо.

Гена покидает комнату. Влад подходит к мольберту,
рассматривает портрет. Чувствуется, что в нем
произошел какой-то надлом. Наконец, он справляется
с чувствами, берет кисти и заставляет себя
работать. Стук в дверь.

ВЛАД. Лука. не мешай.

Стук более настойчивый.

Пошел вон тебе говорят!

Стучат требовательно. Влад. бросив кисть, идет к
двери, открывает ее. Входит мужчина.

КОРКИН. Что это значит: пошел вон.
ВЛАД. Извините, я не вам.
КОРКИН. Это Колтушский проспект?
ВЛАД. Да.
КОРКИН. Двадцать пять? Правильно?
ВЛАД. Правильно.
КОРКИН. Странно. А где я могу найти Лену?
ВЛАД. Какую Лену?
КОРКИН. Что значит какую? Одна у меня Лена. Лена Коркина, моя
дочь.
ВЛАД. А-а... Так вы - ее отец.
КОРКИН. Ну если она моя дочь.
ВЛАД. Так это здесь.
КОРКИН. Где здесь? Я надеюсь, не в том самом месте, где
находитесь вы.
ВЛАД. Может, я вас разочарую, но именно в этом самом месте.
КОРКИН (напрягшись). Я могу войти?
ВЛАД. Легко.

Посторонившись, пропускает мужчину. Коркин
входит, ставит на пол огромную сумку.
Оглядывается по сторонам, лицо его мрачнеет.

КОРКИН. Что здесь делает моя дочь?
ВЛАД. Обитает. Познает прелести городской жизни.
Ее взлеты и падения.
КОРКИН. Надеюсь не в вашем обществе.
ВЛАД. Увы, снова вынужден вас разочаровать.
КОРКИН. Так-так. Это ее портреты?
ВЛАД. Не узнаете родное сокровище?
КОРКИН. Кто вы такой, молодой человек?
ВЛАД. Я?
КОРКИН. Да, вы.
ВЛАД. Что значит, кто я такой?
КОРКИН. Вот это мне в вас и не нравится, что вы не сразу
отвечаете на вопрос.
ВЛАД. Вы же не следователь, а я не преступник.
КОРКИН. Я вам сразу сказал: я - отец Лены. А вы кто?
ВЛАД. Я ее друг. Художник.
КОРКИН. А точней?
ВЛАД. Слушайте, катитесь вы отсюда.
КОРКИН. Молодой человек, я, между прочим, могу и на другом
языке.
ВЛАД. Иностранных языков не знаю. У меня нет способностей.
КОРКИН. Зато я - талантливый учитель.

Коркин подходит к Владу, хватает его за нос,
Причем достаточно крепко, и таскает его
туда-сюда по комнате. Наконец, отшвыривает
прочь. Влад падает на холсты. И он, и холсты -
все с грохотом рушится на пол. Коркин
направляется к Владу, чтобы помочь ему
подняться и по пути натыкается на портрет дочери
с обнаженной грудью. Застывает. Пауза.

Нет, этого не может быть. Это невозможно.
ВЛАД (поднимаясь, у него из носа течет кровь). Высадившись
на Луну, американские астронавты доказали: нет ничего
невозможного.
КОРКИН. Еще хочешь, сосунок?
ВЛАД. Почему бы нет? Агрессия - признак дегенерации. Ваша
дочь как-то призналась, что она - недоразвитая дура.
Теперь я понимаю, куда уходят корни. Наследственность...

Коркин подходит к Владу и проводит прямой удар.
Влад снова падает на пол вместе с холстами и
портретами. Пауза. Коркин подходит к столу,
берет в руки стакан с водой, жадно выпивает.

ВЛАД (поднявшись). Моя вода, между прочим.
КОРКИН. Ничего, я заплачу.
ВЛАД. Тридцать баксов. Деньги на стол - и покиньте мою
комнату.
КОРКИН. Повежливей, пожалуйста.
ВЛАД. Очень вежливо прошу вас выйти вон.
КОРКИН. Где моя дочь?
ВЛАД. Не знаю.
КОРКИН. Минуту назад вы сказали, что вы - ее друг.
ВЛАД. Я передумал. Ни ее, ни вашим другом я быть не
собираюсь. Так что покиньте комнату, мне надо работать.
КОРКИН. Вы что сумасшедший?
ВЛАД. Да. Я - маньяк. Я одержим работой. А вы мне мешаете.
КОРКИН. Вам больно?
ВЛАД. Не дождетесь, не заплачу.
КОРКИН. Извините. Я не рассчитал. С виду вы более крепкий.
ВЛАД. Ничего-ничего. В хилом теле - могучий дух.
КОРКИН. Древние учили - в здоровом теле. А это были великие
умы.
ВЛАД. Вот потому они и вымерли.
КОРКИН. У вас идет кровь. Есть носовой платок?
ВЛАД. Есть. До свидания. Дверь вон там.
КОРКИН. Не задирайтесь. Возьмите мой. Нет? Ну как хотите. Вот
полотенце. Где моя дочь?
ВЛАД. Я действительно не знаю. Мы поссорились. Была здесь
недавно. Где сейчас - не знаю.
КОРКИН. Вы ее обидели?
ВЛАД. Наверно. Но я этого не хотел.
КОРКИН. Как вас зовут?
ВЛАД. Иероним.
КОРКИН. Как?
ВЛАД. И-е-ро-ним. Фамилия - Босх.
КОРКИН. Хм. Вы - еврей?
ВЛАД. А вы что - антисемит?
КОРКИН. Скажите, господин Босх... вы... вы живете с моей дочерью?
ВЛАД. Да.
КОРКИН. Я так и знал. Ну почему, почему она не послушала? Я же
просил: посоветуйся прежде с отцом. Я как чувствовал.
Специально приехал без предупреждения. Вы знаете, она
ведь у меня одна.
ВЛАД. У меня тоже.
КОРКИН. Я воспитывал ее сам, без матери.
ВЛАД. Сочувствую.
КОРКИН. Я надеюсь, вы человек цивилизованный?
ВЛАД. В каком смысле?
КОРКИН. Я надеюсь, вы не сделали ей ребенка?
ВЛАД. Увы, я дикарь. Первое, что мы сделали - это
забеременели.
КОРКИН. Да вы с ума сошли. Она сама ребенок. Она в
этих делах совершенно неграмотна.
ВЛАД. Мое призвание: ликвидация неграмотности неопытных девиц.
КОРКИН. Она молодая. Ей учиться надо, она умница.
ВЛАД. Умницы легко схватывают.
КОРКИН. Сочиняет, стихи пишет, музицирует.
ВЛАД. Беременности это на пользу.
КОРКИН. Негодяй.
ВЛАД. Должен вас огорчить: это не моя инициатива.

Коркин вскакивает, нервно ходит по комнате. У
портрета дочери останавливается, рассматривает
его, нервничает еще больше.

КОРКИН. Как получилось, что вы вместе?
ВЛАД. Снимаем комнату на двоих. Слишком дорого.
КОРКИН. Это правда. Цены у вас бешенные. А мы не богачи.
ВЛАД. Это уж точно.
КОРКИН. Когда она придет?
ВЛАД. Понятия не имею.
КОРКИН. Но ведь она придет?
ВЛАД. Всегда приходила.
КОРКИН. Я подожду.
ВЛАД. Ждите.
КОРКИН. Я выясню, какую вы нанесли ей обиду. Какая дикость: за-
ставить девочку забеременеть, а потом еще и обижать.
Какое зверство. Я все выясню.(Садится).
ВЛАД. А вы не могли бы пересесть вон на тот стул.
КОРКИН. Зачем? Чем этот нехорош?
ВЛАД. Там освещение лучше.
КОРКИН. Чего?
ВЛАД. Вы все равно будете ждать. А я вас пока порисую.
У вас типаж больно хорош. Боксер в отставке.
КОРКИН. Издеваешься?
ВЛАД. Почему? Я набросок сделаю.

Раздается стук в дверь.

КОРКИН (вскакивает). Ленка!

Входит Гена.

ГЕНА. Я хотел сказать: вы посуду за собой мойте, а то луком
пахнет, А у меня нос - как у борзой. Я потом чихаю,
и на животе мандовошки заводятся. Понятно?

Закрывает за собой дверь.

КОРКИН. Хозяин?
ВЛАД. Сосед.
КОРКИН. Веселенькое место. Называется приехал навестить дочь.

Снова стучат в дверь.

Леночка!

Открывает. Входит пятясь. За ним - приятная,
молодая женщина. С огромными сумками в руках.

ГОЛУБ. Здрасьте. Я сюда попала?
КОРКИН. Сюда - это куда?
ВЛАД (бросаясь к женщине). Мамочка! Мамуля!
ГОЛУБ. Владенька. Владушка!

Объятия.

ВЛАД. Мама, как же ты это вдруг? Без предупреждения?
ГОЛУБ. Соскучилась за тобой. А ты шо, телеграмму мою
не получил?
ВЛАД. Не было телеграммы.
ГОЛУБ. Так я ж отправила. Шоб ты встретил.
ВЛАД. Давала?
ГОЛУБ. А то ж? Перлась от вокзала. У вас тут не таксисты, а
бандюки какие-то. Банки им грабить.
ВЛАД. Ты куда телеграмму давала?
ГОЛУБ. Колотушское шоссе.
ВЛАД. Не Колотушское, а Колтушское. И не шоссе, а проспект.
ГОЛУБ. Поди разбери. Шо я упомнить все должна.
ВЛАД. Да, мамка, ты как снег на голову.
ГОЛУБ. Ну а то ж? Сердечко-то ноет: как там мой сынулька.
Пишешь, шо поступать хочешь, а вдруг - обманываешь?
ВЛАД. Да зачем мне тебя обманывать.
ГОЛУБ. Так щас ведь как? Вдруг в армию загребли. В Чечню эту.
А писать не велят. Вон у соседа...
ВЛАД. Так я же не российский. Не российских не берут.
ГОЛУБ. Ну и шо не российский, а вдруг? А ты здесь, роднулечка.
Ну как ты тут? Небось холодный, голодный? Плохо без
мамки-то? А я навезла всего. И орехов, и инжир твой
любимый. Сигарет тебе привезла. какие ты любишь.

Всхлипывает. Влад, стесняясь колючего взгляда
Коркина, неловко ее обнимает.

ВЛАД. Ну мам, ну перестань.
ГОЛУБ. Все, все. Не плачу. Сами полились. То ж от счастья.
(Оглядывается. Замечает Коркина, приветливо ему ки-
вает, тот хмуро кивает в ответ). А ничо устроился,
неплохо. Олеськины портреты. Молодец, рисуешь.
А это кто? Натурщица?
КОРКИН. Это моя дочь.
ГОЛУБ. Ой простите, не представилась. Голуб Валентина
Федосеевна. Это мой сын, Владик.
КОРКИН. Я понял. Имел честь с ним познакомиться. Правда, тогда
он был не Владик, а Ироним Лосх.
ВЛАД. Босх, с вашего разрешения.
ГОЛУБ. Это он так шутит. Он у меня ироник. Все время
иронизирует.
КОРКИН. Я это заметил. Анатолий Самсонович. Коркин. Из Читы.
ГОЛУБ. А мы - Харьковские. А вы... простите...
ВЛАД. Он сейчас уйдет. Незванный гость.
КОРКИН. Никуда я не уйду.
ВЛАД. А это мы посмотрим.
КОРКИН. Точку зрения выбирай поустойчивей. А то холстов на
стене не осталось. Цепляться не за что будет.
ГОЛУБ. Ой, Владка! А чо у тебя нос в кровянке?
ВЛАД. Поцарапал. Кисть нечаянно воткнул.
ГОЛУБ. Не сочяняй.
ВЛАД. Говорю - воткнул.
ГОЛУБ. Ну как это можно воткнуть. Ты чо: носом чо ли мазюкал?
КОРКИН. Ничего и никуда он не втыкал.
ВЛАД. Молчите.
КОРКИН. Это я ему воткнул. А будет ерепениться - воткну еще
раз.
Голуб загораживает собой сына.

ГОЛУБ. Шо це такэ? Шо за угрозы? Вы моего сына не трогайте.
КОРКИН. Что значит не трогайте. Это пусть он мою дочь не
трогает. Пусть объяснит, где она сейчас по такому
холоду болтается. Поссорились они, видите ли.
ГОЛУБ. Владка, признавайся, чо натворил?
КОРКИН. Вот что он натворил.

Показывает на портрет полуобнадженной дочери.
Голуб подходит к портрету, с интересом его
рассматриват.

ГОЛУБ. По-моему, хорошая обнаженка. Рисунок правильный. Его в
школе за рисунок всегда хвалили.
КОРКИН (негодуя, с пафосом). Обнаженка?! Да вы с ума сошли!
Это моя дочь! Вы понимаете? Дочь!!! Единственная! Любимая!
Красавица!
ГОЛУБ. Вот эта? (снова вглядывается в портрет). Да чо уж там
красавица. Серединка наполовинку.
КОРКИН. Это вы серединка наполовинку. А она - прелесть.
ВЛАД. Вы не объективны. Отцовские чувства затуманивают вам
взор.
ГОЛУБ (еще раз взглянув на портрет). Нет, Владка, она ничего.
КОРКИН. Ничего? Да как вы смеете про мою дочь говорить ничего?
ГОЛУБ. Влада, кто этот человек?
ВЛАД. Мам, я тебе после все объясню. Когда он уйдет.
КОРКИН. Я не уйду! Не дождешься!
ГОЛУБ. Чо он кричит?
ВЛАД. Ему простительно. У него рак. Последняя стадия. Он
умирает.
ГОЛУБ (понизив голос). Так бы сразу и сказал.
КОРКИН. Это у кого рак? У меня? Да я вас... Мало тебе носа
разбитого? Без глаза хочешь остаться? Я могу...
ГОЛУБ. А вы тут не шумите. Не шумите. Мы тоже можем...Вы
сынульку моего не будоражьте. А то пожалеете. Думаете
он вас боится? Да вы скажите спасибо, шо он у меня
добрый. Он бы из вас котлету сделал.
КОРКИН. Котлету? Он? Ха-ха-ха. Котлету?
ГОЛУБ. Котлету. По-киевски. Вернее, по-харьковски. Не верите?
КОРКИН. Простите, мадам, не верю.

Голуб роется в сумочке, вытаскивает оттуда кипу
фотографий. Сует в руки Коркину.

ГОЛУБ. Любуйтесь. Это он на соревнованиях. А это он - чемпион.
ВЛАД. Мама!
ГОЛУБ. Видите, у него - черный пояс. Он просто скромный, мой
Владя.
ВЛАД (отнимая у них фотографии). Ладно, все. Завязали.
ГОЛУБ (с гордостью). Он никогда слабых не обижает.
КОРКИН (с некоторой осторожностью). Это кто слабый?
ГОЛУБ. И нечего грозить. Он за себя всегда постоит. Вы лучше
за дочерью своей следите.
КОРКИН. Что значит следите? У меня дочь - знаете какая она?
ГОЛУБ. Не знаю. Но вижу. Растелешилась голышьмя! Тьфу,
бесстыдница!
ВЛАД. Мам, помолчи!
КОРКИН. Как вы смеете? Вы не знаете мою дочь! Она... она...
ангел.
ГОЛУБ. То-то я смотрю: сисек нет.
ВЛАД. Мам, я тебя сейчас назад отправлю! Замолчи!
ГОЛУБ. А чего он грозит?

Коркин, побелев, хватается за
сердце. Входит Гена.

ГЕНА. Да тише вы, расшумелись. У меня из-за вас "Свобода" не
ловится.
ГОЛУБ. А это еще кто такой?
ВЛАД. Сосед. Слушай, Прокопий, дуй отсюда!
ГЕНА. Да ухожу, ухожу.

С интересом рассматривает портрет
Лены. Коркин загораживает своим
телом портрет.

ВЛАД. Тебя на руках вынести?
ГЕНА. Да ухожу. Только вы поостыньте. А то атмосферу электри
ческую накаляете, и из-за вас в радио сплошной шум.
Свободе не прорваться сквозь вашу политическую трескотню!

Уходит.

ГОЛУБ (Коркину). А вы тоже сосед?
КОРКИН. Да. (Владу). Вы можете сказать, где моя дочь?
ГОЛУБ. Я же говорила, что за ней следить надо. Она еще и...
Ой! Владик!

Коркин неожиданно откинулся на спинку стула,
мешковато осел. Тяжело задышал. Побелел.

ВЛАД. Ему плохо.
ГОЛУБ. Ой, что же делать? Что с ним? Эй, что с вами,
гражданин?
КОРКИН. Сердце. Там... в кармане... лека...
ГОЛУБ. Ой, Владя, он умирает.
ВЛАД. В каком кармане? Где?

Неслышно входит Лена. Некоторое время непонимающе
смотрит на то, что происходит в комнате, и вдруг,
узнав отца, кидается к нему.

ЛЕНА. Папка, это ты? Приехал? Что с тобой, папа? Господи, что
это с ним?
ВЛАД (мрачно). Не знаю. Только что шутил, смеялся, пел песни
и вдруг...
ГОЛУБ. С сердцем плохо.
ЛЕНА. Приступ. Таблетки! Нужны таблетки! Папа, где?

Влад роется в кармане пальто Коркина, вытаскивает
упаковку.

ВЛАД. Посмотри, не эти?
ЛЕНА (прочитав надпись). Они. Папуля, глотай. Влад, воды!
Живо!

Влад кидается на кухню.

ГОЛУБ. Надо полотенце холодное на сердце.
ЛЕНА. Зачем?
ГОЛУБ. Моя бабка всегда так. И вот девяносто лет, а живет.
ЛЕНА. Правда?

Возвращается Влад.

ВЛАД. Вода.

Лена дает отцу выпить таблетку. Голуб мочит
полотенце и подняв рубашку, прикладывает его
к груди Коркина. Тот открывает глаза.

ЛЕНА. Пап, тебе легче?
КОРКИН (увидев дочь). Ленуська.
ЛЕНА. Ой, пап, ну зачем ты приехал?
КОРКИН. Чтобы умереть.
ВЛАД. С фантазией у вас бедновато.
ГОЛУБ. А других желаний у вас нет?
КОРКИН. Есть. Умереть спокойно. Но боюсь, вы мне
такой роскоши не позволите.
ЛЕНА. Папа, это не к спеху. Сядь спокойно и не
ерничай.
ГОЛУБ. Может лучше его положить?
КОРКИН. Вот-вот, положите. И свечку в изголовье.
Лена, кто эти люди?
ЛЕНА. Какие?
КОРКИН. Вот эти. Они.
ЛЕНА. Это Влад. А это... я не знаю.
ГОЛУБ. Я - Владикина мама.
ЛЕНА. Правда? (Внимательно разглядыват Валентину Федосеевну).
ГОЛУБ. Я только что приехала.
ЛЕНА. Вы что, сговорились что ли? Одновременно с ним.
КОРКИН. Нет уж, как это вы... одновременно с ним? (Показывает
на Влада).
ЛЕНА. Что с ним, папа?
КОРКИН. Что с ним? Бессовестная. (Показывает на картину).
Что это такое?
ЛЕНА (невозмутимо). Портрет.
КОРКИН. Чей? Чей, я тебя спрашиваю.
ЛЕНА. Ну мой. Папочка, только ты, пожалуйста, не волнуйся, а
то тебе станет опять плохо.
КОРКИН. хуже мне быть не может. Что это такое? Что? (Тычет
пальцем в обнаженную грудь на портрете). Не стыдно?
ЛЕНА (также не возмутимо). Нет, не стыдно.
КОРКИН. Не стыдно?!
ЛЕНА. Нет. Это не я.
КОРКИН. Что значит не я?
ЛЕНА. Грудь не моя. Голова моя, а грудь не моя.
КОРКИН. А чья это грудь?
ЛЕНА. Не знаю. Другой женщины, натурщицы. Папа, ты не
волнуйся, а то тебе никакие лекарства не помогут.
КОРКИН. А ты не лги, бессовестная, твоя мать в жизни мне не
солгала. Это же надо такое выдумать: грудь не ее.
ЛЕНА. Не моя. Я что своей груди не знаю.
КОРКИН. А ребенок, который у тебя в животе, тоже не твой?
ЛЕНА (удивленно). Ребенок?
КОРКИН. Или у ребенка голова его (показывает на Влада), а
туловище...(разворачивается к двери) - соседа?

Открывается дверь и входит возбужденный Гена.
Палец Коркина направлен прямо в его туловище.

ГЕНА (подходя и отстраняя руку Коркина с направленным на
него пальцем). Да, это я. (Пауза). Я есть дух
истины в устах лжецов ваших, и посему скорбно вещаю:
только что талибы объединились с моджахедами.
(Скрывается за дверью. Пауза. Снова появляется).
И крымские татары восстали! С кем вы,
мастера культуры? (Исчезает).

Пауза

ЛЕНА. Ну ладно, папа, он - дурак. Но ты?
КОРКИН. Ты отца в сумасшедшие не записывай.
ЛЕНА. Какой ребенок?
КОРКИН. Вот уже и лгать научилась. Позор.
ГОЛУБ. И-и. Владя, я все поняла. У нее... так вот ты какая!
Захапала моего сынулю. Ох чуяло мое сердце... Не успел
от одной опомниться, как другая уже туту как тут.
ВЛАД. Мама, помолчи.
КОРКИН. Спасибо, Лесик, низкий тебе поклон: хорошо я тебя
воспитал.
ЛЕНА. Папа, о чем ты? Мы с этим человеком просто снимаем
комнату, одну на двоих. Я не хочу из тебя выкачивать
деньги, а мне надо учиться.
ГОЛУБ. Владя, ты почему не сказал? Да я бы сама платили, лишь
бы ты жил один, без всяких там разных. Знаете что,
девушка, давайте я вам деньги на аборт дам, только вы
отчепитесь от моего сына. Сколько дать? Сколько сейчас
это безобразие стоит?

Пауза

ЛЕНА. Влад, это ты им сказал про ребенка?
ВЛАД. Я пошутил.
КОРКИН. Хороши времена: детей шутя заводят.
ЛЕНА. Ну что ж, я тоже не лишена чувства юмора. И потому:
простите, мадам, но - никаких абортов. Ребенок - лучшая
наживка, на которую клюет мужчина. Особенно такой
глупый, как ваш сын.
ГОЛУБ. От стерва!

Лена делает книксен в ее сторону.

ЛЕНА. Он парень совестливый, чадолюбивый. Женю его на себе.
И никаких портретов, никаких художеств! На работу!
Пахать! Ребенка кормить и меня содержать.
ГОЛУБ (всплеснув руками). Срамота! Тьфу, бесстыжая!

У Влада на губах промелькнула тонкая
улыбка: ему нравится поворот, который
приняла игра. Ему нравится в этой игре
Лена.

Да я тебя силой заставлю.
ЛЕНА. Интересно посмотреть, как вы будете действоать.
КОРКИН. Леночка, послушай отца, избавься от ребенка. Ты еще
молода.Тебе учиться надо. Ты же умница.
ВЛАД. А что, умницы не рожают? Только одни дуры?
ГОЛУБ. Влад, ты же в Академию хотел? Твоя мечта? Все прахом.
ЛЕНА. Ребенок важнее. Все. Продолжим разговор завтра. Я
устала и хочу спать. Беременным женщинам надо рано
ложиться, иначе молоко будет невкусным. Влад, где мы их
положим?
КОРКИН. Обо мне не беспокойся. Я уезжаю.

Встает со стула, шатается и падает на него
обратно.

ЛЕНА. Сядь, пожалуйста, папуля. Я потом тебе все объясню.

Улыбаясь, целует отца в щеку.

Ляжешь на мою кровать.
ГОЛУБ. Владик, а я где буду? Я никуда уезжать не собираюсь. Я
к сыну приехала.
ВЛАД. Ну не буду же я спать с тобой.
ЛЕНА. Простите, но Владик спит только со мной. Я привыкла. И
никому его не отдам. Не нервируйте женщину в интересном
положении. Ложитесь на кровать.
ГОЛУБ. Но там спит он. (Показывает на Коркина)
ЛЕНА (пожав плечами). Ничем не могу помочь. Кровать одна.
КОРКИН. Я первый приехал.
ГОЛУБ. Не могу же я спать на полу. Там дует. И матраса у вас
нет.
ЛЕНА. Выход один. Решайтесь. (Владу негромко). Неплохо у меня
получается?
ВЛАД. Отца не угробь.
ЛЕНА. Нет, он мужик крепкий, оклемается. И вообще, пусть
привыкает.
ВЛАД. К чему?
ЛЕНА. К мысли о том, что я - будущая мама.
ВЛАД. Если честно, мне эта мысль по душе.
ЛЕНА. Боюсь, что мне тоже. Я даже его уже начинаю любить.
ВЛАД. Кого?
ЛЕНА (улыбнувшись). Ребеночка, который у меня внутри.
ВЛАД. У меня такое ощущение, что он уже шевелится.
ЛЕНА. Ты кажется, прав. Прислушайся.

Влад опускается перед ней на колени,
прикладывает ухо к ее животу. Она нежно
перебирает его волосы. Родители несколько
растерянно наблюдают за своими детьми.
Наконец, Лена берет Влада за руку и уводит его
на веранду. Дверь за ними захлопывается.
Пауза. Коркин и Голуб какое-то время не-
приязненно смотрят друг на друга. Наконец,
Коркин сдается.

КОРКИН. Ладно, черт с вами. Вы все-таки женщина. Хоть и
грубиянка...
ГОЛУБ. Это я грубиянка?
КОРКИН. Вы, вы. Какими словами мою дочь обругали.
ГОЛУБ (смущенно). А нечего... Вы сами - драчун и скандалист.
КОРКИН. Вот этот драчун уступает вам кровать.
ГОЛУБ (смягчившись). А сами куда?
КОРКИН. Какое вам дело? Ложитесь и спите.
ГОЛУБ. Но мне неудобно. Все-таки у вас с сердцем плохо.
КОРКИН. Уже хорошо. Прошло. У меня быстро проходит.
ГОЛУБ. Не пойму, чо с мужиками стало? Мрут, как мухи.
КОРКИН. Так это вы нас доводите до инфарктов.
ГОЛУБ. Выдумаете тоже.
КОРКИН. А то кто ж? Вы ж нынче эмансипированные,
самостоятельные. Ни нежности, ни ласки от вас не
дождешься.
ГОЛУБ. Почему это? Мы - ласковые.
КОРКИН. Кто это мы?
ГОЛУБ. Мы, харьковские.
КОРКИН. Не знаю, я в Харькове не был.
ГОЛУБ. А вы приезжайте. Вам понравится.
КОРКИН. Не знаю, не знаю. Там, наверно, все украинское стало.
ГОЛУБ. Та шо вы так переживаете за украинское? Нормально.
Приезжайте. Вы мужчина видный. Замуж вас там выдадим.
Хотя, не спросила, може вы женаты?
КОРКИН. Я вдовец. Леночкина мама рано умерла. Очень рано.
ГОЛУБ. Не повезло вам. Не переживайте, вы еще молодой. Я когда
вошла, вас увидела, сразу подумала: какой видный мужчина,
настоящий полковник..
КОРКИН. Шутите?
ГОЛУБ. Нисколько. Очень даже приятной наружности.
КОРКИН. Вы тоже ничего, красивая дамочка. Только кричите много.
ГОЛУБ. Не-е, это я возмущалась.
КОРКИН. Пойду прогуляюсь. Душно здесь. Красками пахнет.
Скипидаром. Я к свежему воздуху привык.
ГОЛУБ. Можно я с вами подышу? А вдруг вам плохо станет? А я
рядом.
КОРКИН. Я не возражаю. Пойдемте.
ГОЛУБ (в дверь). Владик, мы ушли погулять. Скоро придем.

Уходят. Пауза. Выходят Влад с Леной.

ЛЕНА. Ушли. Вдвоем. Помирились.
ВЛАД. Ох Ленка, ну та даешь. Зачем комеди/ эту устроила?
ЛЕНА. Я устроила? Кто про ребенка сказал?
ВЛАД. Да он как дикарь на меня набросился, вот я и ляпнул.
Злой на тебя был, а тут он - то за нос меня, то по
морде. Не могу же я бить пожилогно человека. Ну дал
ему себя ударить, пусть потешится.
ЛЕНА. Так он тебя ударил?
ВЛАД. Ну так, слегка. Я поддался. Прием такой в единоборстве
есть: поддавки. Делаешь вид, что ты слабее противника,
он теряет бдительность и тут ты... А куда ты убежала?
Где шаталась?
ЛЕНА. Нигде. По улицам бродила. Замерзла. Думала о нас с
тобой.
ВЛАД. Что надумала?
ЛЕНА. Что ты очень хороший. Там, внутри, где у тебя живет
душа, ты очень-очень хороший. Лучше всех.
ВЛАД. Откуда ты знаешь?
ЛЕНА. Я - ясновидящая.
ВЛАД. И что ты ясно видишь?
ЛЕНА. Я вижу, что на данное время мы с тобой - бездомные.
ВЛАД. Ничего, будет дом. Я обещаю. Мы купим с тобой дом.
Отличный дом. Теплый и уютный. И в нем будет много
комнат и много-много детей.
ЛЕНА. Тебе только сказки писать, арабские. Это просто
какая-то американская мечта.
ВЛАД. Чихать я хотел на американскую мечту. Это будет простая
русская действительность. И вообще... я хотел
извиниться перед тобой. Прости, Лен, я не понял твоих
чувств, вернее, не оценил. Ты - редкая девушка. Очень
редкая. Ты и правда ангел.
ЛЕНА. Ой нет, умоляю. только без ангелов. Ангелам не нужна
еда, а я, между прочим, мечтаю потолстеть.
ВЛАД. Но только немножко. У тебя классно смотрятся ямки возле
ключиц.
ЛЕНА. Так и быть: ямки я для тебя оставлю.
ВЛАД. Лен, а ты... ты по-прежнему ... ну... моя?
ЛЕНА. Не знаю. Проверь.

Осторожный поцелуй. Потом еще один. И наконец,
оба сливаются в долгом страстном поцелуе.
Дверь отворяется. Входят Коркин и Голуб.

КОРКИН. Мало им одного ребенка.
ВЛАД. Спокойной ночи, дорогие.

Уводит Лену на веранду.

КОРКИН. Ушли. Как у них сейчас все быстро. Родить ребенка для
них все равно, что насморк схватить.
ГОЛУБ. А может оно и к лучшему. (Утирает скатившуюся слезу).
Вы видели, как они любят друг друга? Даже завидно
стало.
КОРКИН. По всему видать - любят. А мы им чуть всю малину не
изгадили. Все-таки взрослые - страшные эгоисты.
ГОЛУБ. Они так друг дружкой увлечены, что о нас даже не
вспомнили. А вы говорите - эгоисты. А я вот кушать,
между прочим, ужасно хочу. А вы?
КОРКИН. Не отказался бы. После приступов на меня страшный голод
находит. У меня там в сумке.
ГОЛУБ. Не доставайте. Я столько навезла. (Хлопочет).
КОРКИН. Я дочери магнитофон в подарок привез. Японский. Она
просила. Танцевать очень любит. Красиво танцует
девчонка. Смотрите какой.
ГОЛУБ. Хороший.
КОРКИН. Пусть теперь вместе танцуют. А как мать ее танцевала.
Весь город сбегался посмотреть. А потом раз и ...
Так все быстро получилось. Словно свечка угасла. А вы
замужем?
ГОЛУБ. Я не-е. Промучилась двадцать лет - и сбежала. Плохой
чоловик был. Не файно. Тиран. Ключи от продуктов на поясе
носил. Все время приходилось кланяться, унижаться.
Владик сказал: "Мамка. бросай ты его. Мы с тобой одни
проживем. Я и бросила. И теперь одна.
КОРКИН. Одной лучше?
ГОЛУБ. Скажите тоже. Одной плохо. Но лучше, чем с ним. А одной
всегда плохо. Особенно для женщины. Вы, мужчины, к
этому легче относитесь.
КОРКИН. К чему к этому.
ГОЛУБ. К свободе. Женщин много. Утешиться есть чем.
КОРКИН. Кто это вам сказал? Что это вы из нас, мужчин, монстров
делаете? Есть знаете какие верные, умирают, если теряют
любимую. Я вот до сих пор не могу забыть,
как она танцевала. А пела? Слушайте, а давайте с вами
потанцуем. А чего? Спать совсем не хочется. Вы -
молодая интересная женщина. Давайте. (Включает
магнитофон).
ГОЛУБ. Та вы шо, смеетесь? Я забыла, когда...
КОРКИН. Нельзя забывать. Это грех. Давайте учиться. Танцы - это
молодость. Вы же видите: молодешь всегда танцует. И
пока мы танцуем... (Увлекает ее в танце). Я вообще
чувствую, что с такой женщиной, как вы, с такой...
ГОЛУБ. С какой?
КОРКИН. Сейчас скажу.

Шепчет ей что-то на ухо. Она тихонько смеется.
Коркин смелее ее обнимает. Дверь открывается.
Появляется Гена. Увлеченные танцем Коркин и
Голуб его не замечают. Он тихо подкрадывается к
мольберту, снимает с него портрет Лены с
обнаженной грудью и осторожно направляется к
двери. Но спотыкается о сумки и с грохотом
падает. Из балкона выскакивают Влад и Лена.
Коркин и Голуб прекращаю танцевать. Все с
изумлением смотрят на Гену. Он конфузливо
поднимает с пола портрет.

ГЕНА. Свобода передает культурную программу. Современная
живопись. Так я того... хотел приобщиться. С
Божьей помощью.

Уходит вместе с портретом. Некоторое время
все четверо смотрят ему вслед, а потом
разражаются неудержимым хохотом.