Вадим Шмелев

 

ПРОЗРАЧНАЯ ЖЕНЩИНА

Пьеса в одном действии

 

В спектакле могут быть заняты один, два, три актера - столько, сколько захочется.

 

- День сегодня солнечный, чистый, морозный. Радостный. Первый кра-си-вый день в этом году... Какое сегодня число?.. Март... Тринадцатое марта... Тринадцатое марта, и так красиво за окном... Вчера еще везде была грязь. Сегодня - асфальт чистый, вылизанный, белый. Солнце его, что ли, вылизало? Или это с восьмого этажа так кажется?.. Нет, солнце, конечно, не кажется, вон оно, над школой висит - радостное, мордастое, весеннее. А внизу - может, там по-прежнему грязь?.. Какое сегодня число, а?.. Почему так хреново-то?... Тринадцатое марта... Весна, черт возьми!

- Я больше люблю зиму.

- Киваю, соглашаясь.

- А знаешь, почему?

- Потому что мне все равно, о чем ты сейчас думаешь.

- Да нет. Почему я зиму больше люблю?

- Знаю.

- Ну, почему?

- Не знаю.

- Потому что зимой нет комаров.

- Сегодня тринадцатое марта. И комаров тоже нет.

- Значит, тринадцатое марта я тоже буду любить.

- Долго?

- Всю жизнь.

- А если вся жизнь должна закончиться тринадцатого марта?

- Этого? Этого тринадцатого марта?

- Какая разница?

- Ты что, большая. Ой, а чего мы треплемся-то? Мне ведь бежать надо. Где часы?

- В вазе.

- Посмотри, сколько там.

- Мне некогда.

- Я, кажется, уже опоздала.

- А ваза на столе.

- А стол у дивана.

- А диван старый.

- И узкий... Слушай, тут нет часов.

- Где?

- В вазе, где.

- Есть. Они просто встали. И их не слышно.

- При чем здесь не слышно? Их тут нет.

- И не видно, значит. Совсем встали.

- Давай заведем! Заведи их. Вот тебе ваза, давай, заведи!

- Мо-ло-дой че-ло-век, заведите - себе - вазу!

- За что ты меня не любишь?

- Почему не люблю?

- Тогда за что ты меня любишь?

- Это зависит от настроения.

- Ну, сегодня - за что?

- Сегодня? Сегодня мне почему-то хреново. Ты уходишь или нет?.. Нет, ты не уходишь.

- Ухожу, ухожу. Правда, я уже опоздала. Яичницу съешь?

- Нет. Не смогу.

- Ладно, отдыхай. Мне сколько дней не появляться? Три? Пять? Больше?

- Пока не появятся комары.

- Ну, значит, до лета. Пока. Еды в холодильнике осталось дней на шесть. Если будешь экономить. Хлеба, правда, нет. Так что послезавтра я забегу.

- Нет.

- Нуя- нет, так нет.

- Давай сегодня.

- Сегодня я не могу.

- Давай сегодня все решим. Ты никуда сейчас не идешь, ты все равно опоздала. Давай все решим сегодня!

- Ты что, нет. Сегодня ты не в духе, я же вижу. Сегодня тебе асфальт белым кажется. Я зайду послезавтра, когда ты отдохнешь. А сегодня ты меня выставишь. Навсегда. Если мы будем что-то решать. Да и число сегодня - тринадцатое. Между прочим, еще и понедельник. Я пошла, счастливо повеситься.

- День-то какой радостный! Добрый, настоящий весенний!

- Больше того - для тебя поворотный.

- А... а вы, собственно, кто?

- Собственно? Собссственно... Да как тебе сказать...

- Губами, черт возьми. Кто ты такой? И что здесь делаешь?

- Губами? Да у меня их... собственно, и нет.

- Нет? А это - что?!

- Это губы. Но не мои. Кх-кххх... Извиняюсь, кашель мучает последние несколько часов. Весна, а холодно, как в январе. У тебя шарфик найдется какой-нибудь?

- Что?!

- Шарфик. Шею обмотать. Тоже ведь не моя, потом спросят... Кх-кх-кхх. Видишь? Ангина. У меня есть шарфик, вот, но он какой-то детский, да? Не хотелось в нем сразу появиться. Кх. Несолидно. Теперь уже, наверное, можно. Посмотри, ничего?

- Так, спокойно. Спокойно... Я чего-то не понимаю. Я ничего не понимаю. Спокойно... Вы кто такой? Что вы делаете на моем балконе? Как вы тут оказались?

- Ой, ой, так много и так сразу. Я имею в виду вопросы. А мы что, все еще на вы? Мне показалось...

- Вы что, всю ночь тут сидели?

- Здрасьте. Больше мне делать нечего. Давай на ты, ладно? Мне можно войти?

- Нет! Как пришел, так и уматывай!

- Я не могу.

- Высоко?

- Да нет, собственно. У меня тут дело, поэтому не могу.

- Дело? Тут?

- Да.

- В моей квартире?

- Это, собственно, неважно.

- Как так неважно?

- Сегодня твоя, завтра... кх-кх... не твоя.

- Интересно.

- Да что тут интересного? Проза жизни.

- Ты на что намекаешь, черт возьми?

- Одна просьба. Можно не чертыхаться? Слух режет.

- А! Уши, значит, у нас свои!

- И уши не мои.

- Чего ж тогда волнуешься?

- Так режет-то мне!

- Так. Та-а-ак... А ну, входи. Входи, входи, не бойся.

- Спасибо. А то я тут замерз вконец. Всю ночь просидеть, кому понравится.

- Так. Спокойно. Все нормально... Слушай, ты расслабься, садись давай, вот сюда. Одеяло дать? Согреешься.

- Если можно.

- Чайку горячего?

- Если ты не издеваешься, а искренне, с человеческим подходом, то, конечно, хотелось бы. Кххх-кхх!

- Нет-нет, не издеваюсь. Сейчас, сейчас все сделаем. С лимоном?

- Ну, если не жалко.

- Не жалко, не жалко.

- Это хорошо. Это хорошо, что ты такой, приятно работать будет.

- Работать? А, ну да... А... а что мы будем делать?

- Ты жить, я работать. У! Вкусно. И полезно, главное. Мне это сейчас во как надо! А значит, и тебе.

- Да?

- Угу...

- Послушай... Тебе хорошо, тепло?

- Да, не беспокойся.

- Послушай. Я к тебе уже нормально отношусь. Честное слово. Не злюсь на тебя, ты мне уже даже... нравишься. Смешной ты какой-то, странный и смешной.

- Да, мне все об этом говорят.

- Вот... Но я тебя об одном прошу. Объясни мне, что ты на моем балконе делал? Всю ночь.

- Говорю же - по делу пришел. Типа командировки что-то.

- А-а...

- Не веришь?

- Почему... верю.

- Ты, главное, не принимай близко к сердцу. Кх-кх-кх. Ох, хорошо... Тебе это не грозит.

- Что это?

- Ну... с ума сойти.

- Да? Спасибо. Спасибо... А откуда ты знаешь?

- Не волнуйся, знаю.

- Ага... А-га... Может быть, ты тогда знаешь, что мне грозит?

- Знаю. Я потому и сидел тут. Ждал, когда ты один останешься.

- Ты что, подглядывал?

- Да нет, мне неинтересно. Да ты, собственно, прости, конечно, довольно скучно все это делаешь.

- Что это?

- Ну... это... все.

- Так. Ты кто?

- Я ангел.

- Понятно.

- Ангел-хранитель. Твой.

- Да понятно...

- Вкусный чай.

- А я кто?

- А ты мой подопечный. Жалко только, без сахара.

- Ну что... Вот все и встало на свои места. Вот - ангел, вот - я. Ангел пьет чай.

- А сначала кажется бредом, да?

- Да.

- Так все говорят. Все сначала не верят. Смотри, у меня даже крылья есть.

- Здорово... Они у тебя пришиты, что ли?

- Не знаю. Всю жизнь так.

- Пришиты, точно.

- Не знаю, мне на спине не видно. Кх-кх-кхх!

- Ты не раскрывайся. Завернись, завернись. Давай помогу.

- Осторожней только, пожалуйста. Крылья помнешь.

- Выходит, ты прилетел?

- Спустился.

- На крыльях?

- Ага.

- Вот на этих?

- Да.

- Бред.

- Почему?

- Не знаю. Губы какие-то, уши, крылья. Крылья - свои, губы почему-то - чужие.

- Ничего странного. Губы - это чтобы я с тобой разговаривать мог. Уши - чтобы слышать. А крылья у каждого ангела свои. Ну погляди, у кого еще ты такие видел?

- Это точно... Они у тебя из чего?

- Не знаю. Когда как.

- Это они сами шевелятся?

- Шевелятся? Не должны. Может, от сквозняка? Кх-кх-кх!

- Давай, укутайся получше.

- Спасибо. Можно еще чаю? Только, пожалуйста, с сахаром.

- Может, меду дать?

- Меду хорошо бы, конечно, но от него можно пропотеть. А мне ведь лететь еще, совсем продует.

- Вот, держи. Не расплескай.

- Спасибо.

- А кто тебя сюда... ну... командировал?

- Как кто?

- А, ну да... А зачем?

- Помочь.

- Понятно.

- Я же ангел-хранитель.

- Понятно... Значит, мне здесь уже так хреново, что самому не выпутаться, да?

- Да.

- Ага... И если тебя направили сюда, чтобы мне помочь, значит, я без тебя тут... что?

- Чтоя- что?

- Ну, что я тут без тебя?

- В смысле?

- С ума сойти мне не грозит, ты сам сказал. А что грозит-то?

- ...Давай еще поговорим. Я не могу так сразу такие вещи живому человеку говорить. А зачем это у тебя часы в вазе лежат?

- Постой. Что значит - живому?

- А какому? Ты какой? Живой, здоровехонький, не то, что я. Ух, какой горячий! Пусть постоит немного.

- Подожди. Что мне грозит, ты можешь сказать?

- Да ничего не грозит, если я тебе помогу.

- Если поможешь. Так. А если нет?

- Да куда я денусь? Я кто? Забыл? Чего они тут делают, в вазе?

- Ты мне зубы не заговаривай. Что мне грозит, говори? Я что, повеситься могу от... от всего этого?

- От чего от этого?

- Да откуда я знаю? Это ты мне ответь!

- Я не могу.

- Как не можешь? Можешь. Ты же ангел! У тебя крылья есть!

- Ну и что? Это чтоб летать. Для полета.

- Ты надо мной издеваешься. Ты кто?

- Я ангел. Хранитель.

- А я твой подопечный.

- Да. Я тебя тут храню. Охраняю. А ты на меня сахар жалеешь. И лимон почему-то больше не положил. У тебя тут что - если с лимоном, то без сахара, а если с сахаром, то без лимона?

- Ты меня довести хочешь, да?

- Нет. Наоборот.

- Тогда отвечай на мои вопросы. Почему я тут повеситься могу?

- Кто это тебе сказал, что ты можешь повеситься?

- Ты сказал.

- Неправда. Я хоть и простужен, но пребываю в здравом уме и твердой памяти. Я ничего такого не говорил. Больше того, чтоб ты не мучился, могу заверить со всей ответственностью - повеситься ты не можешь.

- Это почему же?

- А что, очень хочется?

- Да. Да!

- Ну, хотеть - еще не значит мочь.

- Я тебя сейчас убью.

- Нет. Я бессмертный. Что ты разнервничался-то? Не знаю я ответа на такие вопросы, почему вам тут то повеситься, то стакан яду выпить хочется. Я помогаю выкарабкаться. Яяи тебе помогу, но только если ты скажешь, что тебе нужно. А на трудные вопросы ты сам себе отвечай. Я все-таки ангел. Я добро несу. А ты от меня что требуешь? Я тебе тут наговорю, а ты возьмешь и... пулю себе в лоб пустишь, к примеру. Какой же я после этого ангел?

- Нет, стой! Ты сюда почему явился? Потому что знаешь, что что-то должно случиться, ведь так?

- Нет. Не так. Я к тебе явился не почему, а зачем. Почему - это вы сами тут как-нибудь разбирайтесь. А зачем - вот тут я тебе поддержку обещаю.

- Не-е-ет, ты не увиливай. Ха! Думаешь, я так вот на дурачка тебе и поверил, что ты ангел? Не-ет, ми-лый мой! Ангелы чай с лимоном не пьют, в шарфиках идиотских не ходят, а главное... главное - ангел, он должен ого-го сколько знать! А? А! Вот так вот! Значит, говоришь, ангел? Отлично. Отлично! Тогда ответь-ка мне быстренько, что тут у меня за проблемы?

- Я понять не могу, зачем ты часы в вазу кладешь?

- Кончай, ты!

- Еще раз говорю, ваши проблемы - это ваши проблемы.

- Хорош ангел! Ни хрена не знает! Ни хрена не знает, а помочь берется! Шар-ла-тан! Ты даже не знаешь, зачем у меня часы в вазе лежат!

- Почему же не знаю. Чтоб звенели утром громче. У тебя же нормального будильника нет. Тут все просто, милый мой... А вот насчет ваших человеческих взаимоотношений - тут я пас. Серьезно. Это не ангелом надо быть.

- Так чего ж ты тогда... опустился?!

- Спустился. Объясняю еще раз. Помочь.

- Ммм... Ммм!.. А я вот сейчас возьму и нарочно сдвинусь, слышишь, ты? Тебя там за это по головке ведь не погладят, а?

- Да не сдвинешься ты, как ты сдвинешься? Это на роду должно быть написано, чтоб сдвинуться. А у тебя совсем другое написано.

- Что, что написано-то?!

- Секундочку.

- Ты зачем балкон закрываешь, эй?!

- Холодно. Я тебя уже подготовил, буду к делу переходить. А это нужно в тепле, вообщея- в нормальной обстановке.

- Да, ты устроил обстановочку!

- Это положено. Ты сейчас в кондиции. Я тебе доказал, что я ангел, ты мне уже веришь, а выложи я с порога, что тебе грозит сегодня с восьмого этажа сигануть, поверил бы ты мне? Нет. Выгнал бы к такой-то бабушке, а потом и... сиганул. Без меня-то. А со мной это тебе не грозит.

- По-моему, наоборот.

- Да нет, нет. Вот увидишь.

- Слушай... это что... правда?

- Что?

- Насчет балкона.

- Конечно.

- ...Ерунда.

- И яя- ерунда? К тебе ангелы каждый день приходят, да?

- Чушь собачья. Перед смертью приходит - кто?

- Кто?

- Смерть! С косой и в балахоне.

- Подумай. Как может Смерть приходить перед смертью же? Чувствуешь, нет? Смерть перед смертью. Масло масляное, ну? А теперь смотри. Слушай. Смерть приходит простоя- когда приходит. Это понятно? А теперь дальше. Перед смертью приходит ангел! В данном случае - я.

- Не-а, не получается. Несостыковочка, уважаемый!

- Где, скажите, пожалуйста?

- Пожалуйста. Ты зачем ко мне пришел?

- Ты мне надоел. Запоминай. Чтобы помочь.

- А поможешь?

- Конечно.

- И я не сигану?

- Нет, конечно.

- Значит, ты не ангел!

- Почему? Не понял.

- Запоминай. Цитата! Перед смертью приходит ангел.

- Ну и что?

- Тогда так. Ангел приходит перед смертью.

- Ну?

- Что ну? Если я не буду прыгать, то где этоя- перед смертью?

- Кх-кх-кхх... кх-кх... Кх! Так ангел не только перед смертью может прийти. Он и вместо нее может прийти. Точно, он как раз вместо нее и приходит. А когда он не приходит, вот тогда приходит смерть. Но не перед собой, то есть - перед смертью, а сама по себе. И все, и нечего придираться к словам. Это я тебе просто привел пример, как ты сам себе противоречишь.

- А я привел пример, как ты себе противоречишь.

- Ты мне надоел. Я ведь развернусь и уйду, если ты так со мной обращаться будешь.

- Сам тут путаешь все. С чего ты взял, что я прыгать собрался? Для этого причина нужна. Причина, а не плохое настроение.

- Не знаю, не знаю. Зачем обязательно причина? Стоишь вот ты на своем восьмом этаже, смотришь вниз минуту, две... три... И твое плохое настроение легонько такя- сзади в плечо. Может, в спину... Кувырк - и никакого настроения. Ни плохого, ни хорошего. Ноу проблемз... Что, никогда не хотелось?

- Нет! Открой балкон!

- Да холодно, говорят! Март на дворе. Погода обманчива. Пневмонию запросто схватить можно.

- Мне это не грозит.

- Много знаешь.

- А ты сам как со мной разговариваешь? А? Ты тут для чего? Вот и давай, помогай. Спасай меня.

- А я это делать не обязан. Если ты сам не хочешь. Мне за это ничего не будет.

- Хороши порядочки! Человек тут загнется в результате, а ему там за это ничего не будет!

- Я вообще болен.

- Поставь вазу на место!

- Мне часы нужны. Так, сколько уже? Ага, тебе осталось думать двадцать семь минут.

- Что?

- Меньше часа. Намного.

- Как двадцать семь? Ты что?

- А ты сколько хотел? Я что, по неделе тут торчать обязан?

- Как двадцать семь? Ты ничего не перепутал?

- Я тут вообще ни при чем. Я только исполнитель. Давай, не теряй время... Ну, что смотришь?

- Ты... ты... что же ты тут уже час языком чешешь, а?

- Я тебя подготавливал. Вводил в курс дела. У меня манера такая. Я трудно с людьми схожусь. Особенно, когда простужен. Кх... И не час, между прочим, меньше. Ты не стой, не стой. Суетись давай, ищи, думай... Не веришь. Сегодня какое число? Тринадцатое марта. Тринадцатое, соображаешь? Понедельник! Очень тяжелый день.

- Тринадцатое марта... И нет комаров... только солнце... яркое, здоровое... мордастое, черт возьми!

- Я тебя прошу!

- И белый асфальт...

- Да, я слышал.

- Да... чистый - белый - асфальт...

- Э, мы так не договаривались, отойдите от двери!

- Солнце его, что ли, так вылизало... до блеска, до кожи... Ты прав, ангел, прав. Тошно мне от этого солнца и от этого асфальта. Как назло, все такое беленькое, стерильное.

- Как в больнице.

- Ага... Как в морге.

- Почему вы все думаете, что в морге стерильно? Зачем там, сам подумай.

- Почему так хреново-то? А, ангел?

- Не знаю. Ну, правда, не знаю! Тебе что, самому никак не докопаться?

- Сколько там осталось?

- Да не думай. Я слежу.

- А зачем это нужно, ангел?

- Что?

- Спасать. Может, я не хочу вовсе, чтоб меня спасали. Может, мне надоело все, осточертело, вот уже где сидит!

- Что? Что? Что сидит-то?

- Какая разница? Тебе-то что до этого?

- Работа у меня такая.

- Работа... Сволочная у тебя работа, ангел!

- Людей спасать - это, по-твоему, то, что ты сказал?

- А для чего меня спасать? Для кого? Для себя?

- Не знаю. Может, для продления рода. Откуда я знаю. У тебя что, никого нет, для кого спасаться?

- Нет.

- А может... для нее попробовать?

- Ты о ком?

- Ну вот об этой. С хлебом. И комарами.

- Да пошел ты.

- Прикинь, может, имеет смысл.

- Не имеет. В том-то и дело. Она... понимаешь, она... как бы это...

- Так-так-так, кажется, туда идем. Ты давай, давай, шевели мозгами. Ну, что она? Что у тебя с ней?

- Ой, отвяжись. Ничего. Просто ничего.

- Почему ты ее не любишь?

- Да какая разница?

- А чего до сих пор не выставил?

- Отстань, говорят тебе! Она сама не уходит.

- Почему?

- Потому что глупая. Дура. И все.

- Может, тебе из-за нее так хреново, а? Прости, Господи, чего здесь только не произнесешь.

- Вот еще, из-за нее!

- А чего же ты с балкона-то собрался?

- Да не из-за нее, ангел, не из-за нее. А из-за того, что вместо нее никого нет, понимаешь? Да не понимаешь ты ни фига! Мозги, небось, тоже чужие?

- Не выступай. Чего завелся-то?

- Он еще спрашивает! Душу наизнанку выворачивает, и еще спрашивает! Урод несчастный! Где ты такие крылья видел?

- А где ты живого ангела с другими крыльями видел?.. Чего молчишь?

- Слушай, помоги мне, а? Я, кажется, знаю, что мне нужно. Да! Я понял, ангел! Понял! Ты только помоги мне!

- После этого? Ни за что. Это не я, это ты урод. Моральный.

- Не тебе судить. Ты исполнитель, вот и давай, исполняй!

- А вот это видел? Прости, Господи.

- Ну, ладно, ладно, не обижайся, у меня правда замкнуло. Прости. Ну, прости! Тебе бы двадцать семь минут оставалось на этом свете, ты бы тут спокойно рассуждал?

- Двадцать.

- Что двадцать?

- Минут - двадцать.

- Ерунда, теперь успеем! Ты, главное, слушай. Внимательно. Ведь она у меня не первая...

- Надеюсь.

- Ты не надейся, ты слушай. Я не о том.

- А ты о чем подумал?

- Да послушай же, времени в обрез! Почему она мне не нужна, как думаешь? Тихо, я сам скажу! Тут все не так просто. До нее ведь у меня не одна женщина была.

- Да ладно, чего уж там. Двадцать четыре.

- Сколько?!

- Двадцать четыре. Минус те, что до шестнадцати лет, по недоразумению.

- Двадцать четыре... Видишь. Ну, там которые на день-два - не в счет. Но ведь были и подолгу. И если сравнивать, то она вроде как и не на последнем месте стоит, но...

- Фу, как пошло. Первое место заняла крашеная блондинка с изумительным бюстом и...

- Заткнись. Только не она мне нужна все равно.

- А кто?

- Не знаю! Я с ней задыхаюсь, она меня любит так, что я задыхаюсь. Я же вижу - она как собачонка, в глазки заглядывает, хвостиком трясет, хлеб в зубках приносит. А я через нее простыни вижу!

- Короче. Что тебе нужно?

- Сейчас, погоди. Ведь у каждого есть где-то своя половина, так?

- Ну.

- Так вот, она не моя половина. Она не для меня. Или я не для нее, неважно. Просто так получилось, что мы оказались рядом. А теперь обоим от этого тяжело.

- А если ты для нее0 - та самая половина и есть?

- Нет. Нет. Это она придумала. Вспомни, как я с ней сегодня разговаривал. Ей такая половина нужна?

- Ты с собой разговаривал, а не с ней.

- Да не все ли равно?

- Ладно. Еще короче. Семнадцать минут осталось.

- Мне нужная- моя настоящая - половина. Вот. Ведь она где-то ходит, где-то она должна существовать. Ты можешь узнать, где она?

- И все?

- Пока все. Можешь?

- Могу, конечно.

- Ты понимаешь, ангел, мне нужна моя женщина - моя! - единственная! Чтоб я за нею на поводке бегал, а не она за мной. И где-то такая есть. Но нам не повезло, мы не встретились, не сошлись где-то когда-то в одном месте. Ведь это не только со мной так, да никто почти свою настоящую половину не находит. Но я не могу больше. Она мне нужна. Я сегодня это понял, еще до тебя, сегодня, тринадцатого марта, в понедельник! И если бы не ты... я ведь точно сегодня сделал бы это... Мне нужна моя женщина, ангел.

- А если это какая-нибудь... скажем, конопато-кривоватая?

- А если нет?

- А если да?

- Конопатая так конопатая. Если это моя половина, я хочу жить с конопатой!

- А с кривоватой?

- Время, ангел!

- Ну, как скажешь. Так, не мешай, мне нужно сосредоточиться... Ага... Ага...

- Ну?

- Не мешай, говорят!.. Ага... Ага... Ага... Где?.. Ага... Ага... Рост?.. Ага.

- Ну?

- Нашли. Нашли твою половину.

- Где? Где она?

- Где-то недалеко.

- Точнее можешь?

- Попробуем... Так, ага... Ага... Ага! Сейчас она находится в самолете.

- Недалеко! В самолете - это, по-твоему, недалеко?

- Самолет совершает посадку. В местном аэропорту.

- А где она живет?

- Здесь и живет. Может, тоже в командировке была. Из дома надо почаще выходить, а не простыни разглядывать на просвет.

- Какая она, ангел?

- Внешние данные?

- Да все, все данные!

- Все можешь только ты когда-нибудь мне сообщить. А я располагаю одним портретом.

- Ну?!

- Рост - тебе до нижней губы.

- Так.

- Глаза карие.

- Так.

- Брюнетка, но не жгучая. Талия - шестьдесят, бедра - восемьдесят восемь, грудь - восемьдесят девять. Цвет кожи нормальный. Пропорции тоже в норме. Что еще? Голос мягкий.

- Точно, ангел! Точно! Вот такой она и должна быть. Ты гений! Но я ее нигде не мог найти! Если бы я ее даже издалека увидел, даже и не увидел бы, но рядом был, я бы почувствовал, я бы узнал ее! Она... замужем?

- Не знаю. Это имеет значение?

- ...Нет. Не имеет.

- Узнать?

- Как мне ее найти? Можно мне с ней встретиться?

- За одиннадцать-то минут?

- Да не буду я уже прыгать!

- Это не тебе решать.

- Да ты что? Зачем мне теперь? Она же здесь, недалеко!

- Она и месяц назад здесь была. А ты на диване валялся, и думал, как тебе мерзко живется.

- Тут до аэропорта всего ничего добираться. Ты можешь мне помочь найти ее? Прямо сейчас?

- Я для этого и торчу здесь. Как идиот.

- Ну давай, давай, не тяни.

- А я-то что? Это ты давай.

- Что давай?

- Направляй ее сюда. К себе.

- К себе?

- А куда еще?

- Прямо сюда? В эту квартиру?

- Ну да. Это еще пока твоя квартира.

- А как я ее направлю?.. Вставай! Поехали! Найдем ее!

- Я не могу. Дай мне еще чаю. В горле першит.

- Сам наливай, не маленький.

- Ты куда?

- В аэропорт!

- Разминетесь.

- Нет! Теперь я ее найду! Я теперь знаю, как она выглядит.

- Так сейчас выглядит человек двадцать в вашем аэропорту.

- Ерунда.

- Я тебе говорю.

- Все равно я ее узнаю. Почувствую. Спасибо тебе, ангел! Ты не уходи, дождись нас!

- Разминетесь. Потеряешь. А мне уже пора.

- Как пора?

- Ты же теперь не будешь с балкона прыгать.

- Если я ее не найду, то... это еще неизвестно. И потом, ты с температурой.

- Нет, уже нет. Открой балкон, жарковато стало.

- Ты чего темнишь?.. А?

- Не найдешь ты ее так. Положи брюки. Она сейчас машину берет. Сядет - считай, пропала. Нужно заставить ее сесть в автобус.

- ...Правильно! Он около моего дома останавливается. Ты гений!.. А как это сделать?

- Сейчас выясним... Ага... Ага... Ясно. Если не выходить из квартиры, то есть только один способ.

- Какой? Говори!

- Нужно передвинуть этот шкаф в тот угол, а на его место поставить диван.

- Ты с ума сошел?

- Я не могу сойти с ума. У меня мозги чужие.

- И с ними точно все в порядке?

- Ну, как тебе объяснить?.. Есть такое понятие, может, слышал - причинно-следственные связи.

- Слышал.

- Эти связи, они очень сложно устроены. Конечно, можно ее сейчас в аэропорту за руку схватить и оттащить от машины. Этот способ сомнений не вызывает?

- Этот - нет.

- Но для этого нужно уже сейчас торчать в аэропорту. Можно и не хватать за руку, а, например, всем машинам колеса проколоть или водителей напоить. И она поедет на автобусе. Деньги можно украсть из сумочки, еще что-нибудь придумать. Можно позвонить куда следует и чужим голосом сообщить ее приметы, и сказать, что это террористка, и под платьем она носит динамит. И ее прямо в аэропорту арестуют. Правда, тогда она и в автобус не сядет. А если никуда не выходить и никому не звонить, то есть только один способ - со шкафом и диваном.

- Мы их тут передвинем, а там у всех машин вдруг бензин кончится, да?

- Не знаю... Ну, представь: ты двигаешь диван; гремишь, стучишь; соседи снизу возмущаются; сосед начинает орать на свою жену, она бесится и звонит любовнику; тот сидит в своей машине в аэропорту - с телефоном, конечно - и обещает ей приехать и набить мужу морду; он заводит двигатель, его джип срывается с места и... врезается в какой-нибудь "Мерседес"; дорожно-транспортное происшествие, крики, драка, милиция, протокол. А тут автобус, уже с открытыми дверями. На чем она поедет?

- И ты в это веришь?

- В милицию и протокол - нет. А в то, что нужно двигать шкаф, - да. Другой вариант. Ты двигаешь шкаф - тихо, без шума; за ним - диван; ломаешь себе руку; орешь от боли; соседи снизу возмущаются; сосед начинает орать на свою жену...

- Все, хорош. Я вижу, у тебя этих вариантов - на любой вкус.

- Дело не в этом. А в том, что любое действие влечет за собой какие-то изменения в окружающем пространстве. Их не уловить, а они уже произошли, и меняют что-то дальше. Запах, звук, яркий свет, звонок, чей-то взгляд - и кто-то выбирает именно автобус. У тебя уже нет времени.

- Ладно. Посмотрим. Значит, шкаф. Поехали... Тяжеленный!

- Ой, не греми так!

- Соседи не услышат.

- Не понимай все так буквально... Осторожней.

- Помоги!

- Нет, это должен сделать ты сам.

- Да я его не допру один.

- Надо. Постарайся.

- Тунеядец! Лентяй!

- Давай, давай. Заноси этот край. Двигай, двигай. Умница. Теперь диван. Ну, с ним ты легко. Помочь?

- Пошел ты.

- Не гони, пол царапаешь.

- Помолчи, бездельник... Готово. Ну? Что там?

- Сейчас... Ага, все в порядке. Села в автобус!

- А точно нужно было двигать для этого?

- За кого ты меня принимаешь?

- Я уже не знаю.

- Теперь наша задача - заставить ее выйти около твоего дома.

- Соединяйся!

- Да я уже знаю, что делать. Становись вверх ногами.

- Чего?

- Тебе нужно встать на голову, это что-то переменит в ее сознании, и вместо того, чтобы ехать домой, она придет к тебе.

- Понятно. Я стою на голове, не выдерживаю, грохаюсь на пол, соседи снизу начинают возмущаться, так?

- Очень остроумно. Но не по делу. Становись.

- У стены можно?

- Можно, наверное. Если бы были ограничения, я бы знал.

- И на том спасибо. Ты пей, пей чай. А то остывает.

- Тебе налить? Ноги выпрями.

- Да. Пожалуйста, с сахаром и лимоном. И подавай в перевернутом виде.

- Зачем тебе нужна эта женщина? Ты же ее не знаешь.

- Тебе не понять. Если до сих пор не понял.

- Думаешь, будешь с нею счастлив?

- Думаю, да. Если ты действительно ангел.

- Я-то ангел.

- Значит, все в порядке. Ты зачем шарф снял?

- Уже не нужен. Тепло. Жарко даже.

- Это может быть от болезни. Зря ты.

- Ей предстоит умереть на десять лет раньше тебя.

- Что ты там шепчешь?

- Она умрет на десять лет раньше тебя, понимаешь?

- Откуда ты знаешь?

- Ну, ты что?.. Я не имел права это тебе сообщать. Но ты так хорошо отнесся к моей простуде... Ты понимаешь? Что ты будешь делать, когда она...

- А это... точно?

- Да.

- Она что, больна?

- Тсс... Не знаю. Это не мое дело.

- ...Жаль.

- Вот и я об этом. Зачем тебе?

- Она мне нужна. Просто нужна... Даже если только на один день.

- Обидно. Хотел тебе помочь так помочь, а получается, что ты десять последних лет будешь еще сильнее мучиться.

- ...Ничего... Ничего, ангел! Наши проблемы - это наши проблемы.

- Эй, держись!

- В глазах что-то потемнело.

- Кровь к голове прилила.

- Да.

- Я помогу.

- Не надо. Я сам.

- Да можно, можно. А то грохнешься, и все труды насмарку... А что ты этой своей скажешь?

- Ничего. Зачем что-то говорить? И так все ясно.

- Думаешь, поймет?

- Поймет. Не дура же.

- То дура, то не дура. Совсем не жалко ее?

- Сейчас немного жалко. Но жалость - ненужное чувство. Зачем ей это? Ее кто-нибудь полюбит, глядишь, может, тоже свою настоящую половину найдет... Расстроится, конечно... Но нельзя же так, ангел!

- Как?

- Нельзя такой прозрачной быть. Даже если временно с кем-то живешь. Я ее вижу насквозь, а она ничего не видит. Что тут еще объяснять?

- Насквозь? Выходит, она для тебя как эта ваза. Хочу - цветы поставлю, хочу - часы положу.

- Вот именно. А ей все равно, понимаешь? Ничего не чувствует. Ни жарко, ни холодно. Все мимо, все - сквозь. Хоть бы что-нибудь задевало. Расплакалась бы, что ли, хоть когда-нибудь! Нет! Ваза! Пустая ваза! Смотришь вот так - и видишь стену за ней. А по пути - и все, что внутри. Скучно. Нельзя так! Ну, выставил я ее сегодня. Так она послезавтра придет, как ни в чем не бывало. Я ее за это уже почти ненавижу.

- Она сама ушла.

- Да. И она так думает. Что тут еще объяснять?

- Неужели никогда не плачет?

- Не-а. Улыбается и любит. И все... Ну, что там? Где автобус?

- Недалеко уже. Потерпи, чуть-чуть осталось.

- Ангел!

- Что?

- А мягкий голося- это какой?

- Ну... Не грубый, наверное. Не писклявый там, нормальный.

- Нет. Мягкий - это не нормальный, это лучше.

- Может быть... Я представляю такой нежный голос, обволакивающий.

- Ага.

- Сексуальный.

- Да?

- Я так думаю.

- Ты держи, держи. Думает он... Ты правильно думаешь. Я тоже так думаю. А ты еще когда-нибудь придешь?

- Ну, когда-нибудь-то точно...

- А просто так, не по делу?

- А если меня эта твоя новенькая не пустит?

- Ты что! Она, знаешь, какая!

- Знаю. Все, достаточно. Отпускаю.

- Тихо, ты. Чуть шею не сломал!

- Теперь главное. Нужно, чтоб она нашла твой подъезд, твою дверь и позвонила.

- Да я спущусь, я ее встречу. Где брюки?

- Нельзя. Она сама придет, если это твоя половина.

- Моя, ангел, моя, чья же еще. Что делать, говори?

- Ты пока оденься. Не в таком же виде ее встречать.

- Ага.

- Так... так... Ага... Ага...

- Ты что молчишь?.. Э-эй! Ну что? Что там?.. Ан-гел? Чего ты уставился? Случилось что-нибудь? С ней?.. Уже?

- Нет.

- Да не молчи ты, говори, черт возьми!

- Ты... ты должен...

- Ну что, что?

- Понимаешь, тебе нужно... прыгнуть... вниз...

- С балкона, что ли?

- Да.

- ...Это кто же придумал?

- Это не я.

- Да пошли вы все! Я и без вас ее найду.

- Стой! Не найдешь, не найдешь ты ее, пойми! За столько лет не нашел, а тут сразу выбежишь и увидишь? Не так все просто. Ты сам захотел, чтоб тебе помогли. Так иди до конца, если не передумал. С черного хода войти не получится.

- Ты мне предлагаешь сигануть с восьмого этажа?

- Я тебе ничего не предлагаю. Я тебе помогаю. Выбирай. Эта женщина уже рядом. Думай.

- Но как же так, а? Я прыгну - и что? Я ее даже не увижу?... Надо же, как назло, окна не на ту сторону выходят. А она уже приехала?

- Она уже собирается уезжать.

- И она такая, как ты описал, да?

- Точь-в-точь.

- Что делать-то?.. Я разобьюсь?

- Не знаю.

- А что, могу не разбиться?

- Все возможно.

- И тогда она будет моей?

- Да.

- Навсегда?

- Для нее - навсегда.

- А для меня?

- А тебе потом еще десять лет без нее. Забыл?

- ...Я не разобьюсь, ангел! Я не разобьюсь! Смотри: если я должен разбиться, то ей уже десять лет, как положено там, у вас, находиться. А она здесь! И уже вышла из автобуса!

- Время!

- Я же не разобьюсь, да?

- Не знаю.

- Конечно, нет!.. Но все равно страшно... Нет. Я не могу.

- Время!

- Я не могу. Помоги... Толкни, что ли.

- Решай сам.

- Да, я знаю... Да... Прощай, ангел. Прощай! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Где я? Это ты?

- Я.

- Я умер? Где она?

- Сейчас она позвонит, и ты пойдешь открывать.

- Я жив? Я жив! Ты видишь, я был прав! Прав! Я...

- Мне пора.

- Нет, подожди! Я тебя не отпущу. Я не разбился, ангел! Я тебя познакомлю с ней.

- Ты сначала сам познакомься.

- Да я ее всю жизнь знаю! Я ее всю жизнь жду и всю жизнь знаю. И она меня! Не уходи, подожди.

- Звонят!

- Это она! Стой здесь. Вот здесь. Попробуй, уйди!

- Добрый день. Можно?

- Да, да... Прошу!

- Я не помешала?

- Нет, что вы! Я вас столько ждал!

- Правда?

- Да! Вы не поверите...

- Вот уж точно. Что-нибудь случилось? Почему ты так смешно со мной разговариваешь? На вы?

- ...Эт-то ты?

- Я.

- Подожди... Не может быть.

- А ты уже не ждал?

- Уже?.. Я... Ты... ты больше не блондинка?

- Нет. Надоело. Захотелось вдруг перекраситься. Красиво?

- Д... да...

- Темный каштан. Мне идет?

- Идет... А какая ты на самом деле?

- Я брюнетка.

- Жгучая?

- Нет.

- Не жгучая... У тебя карие глаза.

- Да. Глаза не перекрасить.

- У тебя карие глаза.

- Ты будто только сейчас увидел.

- И голос. Какой у тебя красивый голос.

- Ага. Сексуальный. Представляешь, мне это сейчас один бородатый мужик в автобусе сказал. Я ему чуть по физиономии не съездила. А потом думаю - а за что? Самой приятно, а ему - по физиономии? Что с тобой? Ты так похудел.

- Ты принесла хлеб?

- Какой хлеб?

- Ты обещала прийти через два дня и принести хлеб.

- Неужели ты ждал?

- Я не понимаю... Сегодня какое число?

- Тринадцатое.

- Ну. Все верно. А когда ты успела все это? Волосы, платье. Ты, кстати, тоже похудела.

- Спасибо. Весь апрель на диете просидела. Я к родителям летала, они меня кормить кинулись, а я разя- и на диету. Они на меня до сих пор дуются.

- Весь апрель?.. Ты мужественная женщина... И очень красивая.

- О, это что-то новенькое.

- Нет, тебе правда все это очень идет. И голос, действительно... что-то в нем есть. Знаешь, я по тебе соскучился даже.

- Правда?

- Да.

- И я. Очень-очень. Комары уже давно вовсю летают, а я все держусь, не иду, не еду.

- Комары?

- Ты не заметил?

- Какое сегодня число, я все забываю?

- Тринадцатое мая. Я выдержала ровно два месяца.

- ...Кошмар.

- Ой, звонят! Ты кого-то ждешь?

- Я? Нет... Не ходи!

- Почему?

- Не надо открывать.

- Почему?

- Не хочу.

- А вдруг что-нибудь важное?

- Нет. Я никого не жду.

- А ты так и держишь часы в вазе? Купить тебе нормальный будильник? У тебя скоро день ангела. Давай, подарю. Мне будет приятно.

- Мне тоже.

- Правда?

- Конечно. Нужно же когда-то начинать заводить совместное хозяйство.

- Ты смеешься?

- Нет.

- И ты не хочешь меня прогнать?

- Нет.

- Мы что... будем жить вместе?

- Да. Хочешь?

- Хочу. А долго? Или до лета?

- Всю жизнь.

- Всю жизнь... Смешно... И умрем в один день, да?

- Да...