Сергей Щученко

ФЕЛИЧИТА

пьеса для будильника

Хотим мы этого, или нет, наши сны рождаются именно здесь - между столом, диваном, стульями, кроватью, телефоном и прочими декорациями внутри головы. Впрочем, есть и другие декорации. Есть и другие сны. Хотим мы этого, или нет.

Действующие лица:

ПЕРЕЦ
СЕСТРА
ОТЕЦ
МАТЬ
ПОЧТАЛЬОН
МЕРИЛИН
СМИТ
ВЕЙСМАН
ГОЛОСА

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

Утро. Звенит будильник. Перец делает зарядку и рассуждает.

П Е Р Е Ц. Как ни верти, но свое получает каждый. Хотя и по-разному - кто по вене, кто по чайнику, а кто и наличными. Смотря, у кого какая карма. Главное, в случае чего не валить со своей больной головы на мою здоровую. А они, блин, валят... Ну, сковырнула матильда палец, так я тут при чем? Папик тоже - сам себе Айболит - если бы меньше варежку разевал, то и ноги были бы целы. И сеструха - мартышка в очках - допрыгалась. Вот люди! Им говоришь - ноги на ширину плеч, а они норовят на шпагат сесть. Им объясняешь - наклоны делают постепенно, аккуратно и регулярно, а они так выгибаются, что аж позвонки вылущиваются... Идиоты!

Слышен звонок во входные двери.

П Е Р Е Ц. О! Припёрся же кто-то в такую рань... Совсем народ страх потерял!

Опять звонок. Появляется мать Перца с перебинтованной рукой. За ней "костыляет" отец Перца.

М А Т Ь. Ты что - оглох? Звонят же!
П Е Р Е Ц. Я занят. Пусть Витка открывает.
О Т Е Ц. Не груби матери!
П Е Р Е Ц. Во, блин, люди - сами себе все ломают, а я у них виноват.
М А Т Ь. Ты как с отцом разговариваешь?
П Е Р Е Ц. Да ну вас...

Заходят почтальон и сестра с рукой в гипсе.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Здравствуйте.
М А Т Ь. Доброе утро.
О Т Е Ц. Здравствуйте.
С Е С Т Р А. Мама, тут телеграммы какие-то...
П О Ч Т А Л Ь О Н. Пять штук.
М А Т Ь. Какие телеграммы?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Роман Александрович кто будет?
О Т Е Ц. Я.
П О Ч Т А Л Ь О Н. Вот здесь распишитесь. И здесь. А Зинаида Николаевна - вы?
М А Т Ь. Мы.
П О Ч Т А Л Ь О Н. И вы тоже здесь. Держите. Ну, я пошёл?
О Т Е Ц. До свиданья.
М А Т Ь. Вита, проводи человека.
П О Ч Т А Л Ь О Н. Вы это...
М А Т Ь. Что?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Ничего.

Сестра провожает почтальона.

Мать с отцом изучают телеграммы. Перец размахивает конечностями. Возвращается сестра.

М А Т Ь. "Зинаида Николаевна, сообщаем, что ваш брат Геннадий Николаевич скоропостижно скончался в результате..." О, Господи... "Зина, срочно приезжай. Умерла тётя Люда..." Что это такое?
О Т Е Ц. Ты мои, мои читай.
М А Т Ь. Да погоди ты! Не может быть! Павлик, племянничек! В танке утонул...
О Т Е Ц. Это какой Павлик?
М А Т Ь. Это сестры моей, Ларисы. Курсант.
О Т Е Ц. (сестре) Вита, а мои, что в моих?
С Е С Т Р А. "Роман, прилетай. Дедушка умер". "Роман Александрович, с прискорбием извещаем вас о смерти Андрея Михайловича Бобылева. Похороны состоятся..."
О Т Е Ц. Это какой Бобылев?
М А Т Ь. Тетки твоей покойной муж. Тот, что на Север уехал.
О Т Е Ц. А, ну этот ладно (к Перцу). Да перестань ты! Замахал уже!
П Е Р Е Ц. Сами вы замахали.
С Е С Т Р А. Ты как разговариваешь с родителями?
П Е Р Е Ц. Блин, устроили избу-читальню... (выходит)
М А Т Ь. (вдогонку Перцу) Как тебе не стыдно? Это же родственники!
О Т Е Ц. Помянуть надо бы. Чтобы по-человечески.
С Е С Т Р А. Так нету у нас.
О Т Е Ц. Как это нету? С майских ещё оставалось.
М А Т Ь. А кто с соседом день науки отмечал?
О Т Е Ц. Какой науки?
М А Т Ь. Никакой науки. Ладно. Господи, горе-то какое... И хлеб в доме закончился.
О Т Е Ц. Вот я и говорю - в гастроном надо.
С Е С Т Р А. Пусть Перец идёт. Всё равно без дела шляется.
М А Т Ь. Петя! Петя!.. Ага. Дозовёшься его. Опять в ванной залег. Хоть бы женился, что ли... А то в гастроном - мать, на рынок - мать, туда - мать, сюда - снова мать. Одна мать бегает, а все на моей шее сидят и кровь сосут...
О Т Е Ц. Ну, будет тебе. Никто ничего не сосёт. Я бы сходил, но ты же видишь... Вдруг споткнусь и хлеб уроню? А Вита пока пельмени поставит.
С Е С Т Р А. Вита ничего не поставит. У меня дел по горло. Мне еще вон гладить, а потом еще, и еще... Я не могу.
О Т Е Ц. Хорошо, я сам поставлю. Давай, мать. Надо же по-человечески. Горе, все-таки.
М А Т Ь. Туда - я, сюда - я. Все на моей шее сидят...

Мать и отец выходят.

Сестра достаёт утюг и шмотки, настраивается гладить. Появляется Перец в халате и заваливается на диван с книжкой.

С Е С Т Р А. Опять в моём халате?
П Е Р Е Ц. Отвали.
С Е С Т Р А. Купи себе свой и валяйся хоть до посинения!
П Е Р Е Ц. Сказал - отвали!
С Е С Т Р А. А вот и не отвалю! Снимай халат!
П Е Р Е Ц. Блин, задрала! На - подавись, дура!

Перец швыряет в Сестру халатом, затыкает уши наушниками с музыкой, читает. Сестра гладит и пользуется тем, что Перец её временно не слышит.

С Е С Т Р А. Сам дурак! Купи себе свой, и швыряйся! Дебил. Урод. Хамло. Лентяй. Тунеядец. Свинота необразованная. Лучше бы ты в армии остался...

Звонит телефон.

С Е С Т Р А. Трубку возьми, псих!

Перец не реагирует и Сестра сама идет к телефону.

С Е С Т Р А. Алло?
Г О Л О С. Здравствуйте.
С Е С Т Р А. Здрасьте!
Г О Л О С. Позовите Петю, пожалуйста...
С Е С Т Р А. (швыряет трубку в Перца) Тебя, придурок!
П Е Р Е Ц. Ты чего - припухла?.. Алло?
Г О Л О С. Слушай меня внимательно, Перец, и не перебивай.
П Е Р Е Ц. О, привет...

Во время телефонного разговора с улицы доносится резкий визг тормозов и грохот. Сестра от неожиданности роняет утюг - себе на ногу. Орёт благим матом, резко наклоняется и угадывает виском об угол стола. Валится, словно подкошенная.

Г О Л О С. Мне все надоело, Перец. Мне надоела пустота, заполненная мусором. Мне надоели одни и те же рабские лица, которые стоят в метро носом к носу, но в упор не видят друг друга. Мне надоел телевизор с падающими самолетами и голыми задницами за стеклом. Мне надоели подруги-домохозяйки и друзья-нищие. Мне надоели гамбургеры и кока-кола. Мне надоел начальник-жмот, надоела его жена-сука, надоело носиться колбаской двадцать часов в сутки, один час спать и три часа добираться на работу! Мне вообще надоело работать на дядю!
П Е Р Е Ц. Работай на тетю.
Г О Л О С. Шутишь, да? Мне надоели твои шутки, Перец! Вот, ты сейчас что делаешь?
П Е Р Е Ц. Ничего.
Г О Л О С. Вот именно - ничего. Мне надоели люди, которые ничего не делают! Мне надоела жизнь, в которой ничего не происходит! Мне все надоело, Перец! Я уезжаю.
П Е Р Е Ц. Куда?
Г О Л О С. В Швейцарию.
П Е Р Е Ц. Зачем?
Г О Л О С. Тюльпаны выращивать.
П Е Р Е Ц. Так тюльпаны в Голландии.
Г О Л О С. Какая разница, Перец? В Швейцарии тюльпаны ничуть не хуже, чем в Голландии. А у нас они похожи на сливы в презервативах.
П Е Р Е Ц. Да ладно тебе. Нормальные у нас тюльпаны. И вообще - обломайся. Скоро все будет по-другому.
Г О Л О С. Что по-другому? Как по-другому? Когда?
П Е Р Е Ц. Скоро. Ты, главное, - не кипешуй. Остынь. Лучше пошли вечером на танцы. Или в кино.
Г О Л О С. Какое кино, Перец? Я уезжаю! Завтра! На свободу!А сегодня я собираю вещи! Ты понял?
П Е Р Е Ц. Не понял. А я?
Г О Л О С. А ты сходи в кино.
П Е Р Е Ц. Какое кино?
Г О Л О С. Откуда я знаю? Сходи на триллер - обхохочешься.
П Е Р Е Ц. А ты?
Г О Л О С. А я буду выращивать тюльпаны. Вот так-то, Перец. Гуд бай.
П Е Р Е Ц. Гуд бай... (кладет трубку, после паузы) Да пошли вы все!.. (после паузы) Ничего, я и до Швейцарии доберусь. Скоро, очень скоро, может быть, уже завтра все будет по-другому...

Перец какое-то время размышляет - пока не замечает лежащую у стола Сестру.

П Е Р Е Ц.. Эй, дефективная, ты чего валяешься? Виктория, блин, победа твою мать! Шарики за ролики закатились? Хорош прикидываться, слышишь?..

Перец подходит к Сестре, наклоняется над ней, тормошит.

П Е Р Е Ц. Ты чего? Эй... Не дышит. Во, блин, дела... Одна отъезжает, другая уже отъехала... Как в кино! Ну, все, сейчас в доме истерика начнётся... Надо хоть папика настроить.

Перец выходит.

Звенит будильник. Возвращается Перец, волоча за ноги отца. "Пристраивает" родителя рядом с Сестрой.

П Е Р Е Ц. (деловито) Уф, час от часу не легче...Итак, посчитаем. Пять левых родственников, плюс сеструха, плюс папик пельменем удавился... А сейчас ещё матильда припрётся, и от всего этого на месте окочурится. Итого будет...

Звонит телефон. Перец снимает трубку.

П Е Р Е Ц. Алло?
Г О Л О С. Это квартира Цыгейко?
П Е Р Е Ц. Цыгейко.
Г О Л О С. Тут женщина под машину попала! Зинаида Николаевна Цыгейко. Это ваша?
П Е Р Е Ц. Наша.
Г О Л О С. Так её в больницу увезли. А мы у неё в кошельке бумажку с номером нашли, и звоним... Алло?
П Е Р Е Ц. Да слышу я!
Г О Л О С. Ну, всё. Скажите спасибо.
П Е Р Е Ц. Спасибо.
Г О Л О С. Не за что.
П Е Р Е Ц. Вот именно, что не за что... (кладёт трубку) Ну, народ пошёл: людей машины сбивают, а они по кошелькам шарят. Всем денег на халяву хочется! Кстати, что у нас с деньгами?..

Звонок во входные двери.

П Е Р Е Ц. Это уже начинает доставать... Не заперто!

Входит почтальон.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Вы, конечно, извините... А что это с ними?
П Е Р Е Ц. Отдыхают. Медитируют. Что, опять телеграммы?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Двенадцать штук. Просто эпидемия какая-то. А с ними точно всё в порядке?
П Е Р Е Ц. Ясен перец. Где расписываться?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Вот здесь. Только надо бы, чтобы сам Роман Александрович... И... и вот здесь. Ну, я пошёл, да?
П Е Р Е Ц. Пошел. Давай-давай-давай...

Перец выпроваживает озирающегося почтальона и возвращается. Перебирает телеграммы.

П Е Р Е Ц. Так... Дядя Гриша... Тётя Ксения... Иосиф какой-то... Михаил Петрович... Элеонора Сигизмундовна... Альберт Карлович... Андромед Филимонович... Во, люди - юмористы - сперва родят кого-нибудь, а потом как прилепят имя - хоть стой, хоть кувыркайся. А человек живет, мучается, недоделанным себя чувствует... Никто, блин, ни о ком не думает! А все почему? Потому что думать не чем. Но виду не подаем. Вот такая государственная тайна. Ладно, посчитаем по-новому: пять с утра, двое потом, раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять-одинннадцать-двенадцать сейчас, и матильда под вопросом. Итого двадцать, плюс-минус один. Почти очко. Хорошо.

Звонит телефон.

П Е Р Е Ц. (снимает трубку). Алло?
Г О Л О С. Это номер 444-66-22?
П Е Р Е Ц. Ну?
Г О Л О С. Молодой человек, вас как зовут?
П Е Р Е Ц. Перец. В смысле, Пётр. А чего надо? Кто это?
Г О Л О С. Слушайте внимательно, Петр, и отвечайте внятно. Все понятно? Поехали. Это номер 444-66-22?
П Е Р Е Ц. Не понял?
Г О Л О С. Вас как зовут, молодой человек?
П Е Р Е Ц. Да Петр я, Петр!
Г О Л О С. Вам неслыханно повезло, Петр! Вы находитесь в прямом эфире радио "Лас Вегас", и вас приветствует программа "Мечта сбывается"! Из всех телефонов нашего города студийный компьютер абсолютно случайно выбрал именно ваш номер! А это означает, что на вас свалился джек-пот размером в один миллион условных единиц!
П Е Р Е Ц. Ага. Вот оно - попёрло... Ес.
Г О Л О С. Скажите, Пётр, у вас есть мечта?
П Е Р Е Ц. Ясен перец.
Г О Л О С. Теперь она сбудется! Благодаря радио "Лас Вегас" и нашему спонсору - корпорации "Финансы Трэвэл ИТД"! "Финансы Трэвэл ИТД" устроят праздник вам везде! Вы бывали за границей, Пётр?
П Е Р Е Ц. Бывал. В Белоруссии.
Г О Л О С. У вас прекрасное чувство юмора! Теперь вы сможете побывать даже в Лас Вегасе - столице игорного бизнеса! Вам остаётся только ответить на три вопроса от нашего спонсора - корпорации "Финансы Трэвэл ИТД" - и золотой ключик от сейфа с миллионом у. е. у вас в кармане! Итак, вопрос первый. Кто из американских президентов изображен на банкноте достоинством в сто долларов?
П Е Р Е Ц. Президент? Секундочку... (берёт книжку, открывает её, достаёт "сотку", смотрит). Франклин.
Г О Л О С. Правильно! Второй вопрос. Жители какого острова называются ибанцами?
П Е Р Е Ц. Борнео.
Г О Л О С. Гениально! Откуда познания, если не секрет?
П Е Р Е Ц. Вчера ваших ибанцев по телику показывали.
Г О Л О С. Вот какие у нас радиослушатели - образованные и без пяти минут миллионеры! Кстати, вы так и не ответили - зачем вам миллион, Пётр?
П Е Р Е Ц. Ясен перец - для полного счастья.
Г О Л О С. Это и был наш третий вопрос! Правильный ответ на который звучит несколько иначе - "Для того, чтобы осуществить мечту!" Но вы не расстраивайтесь, Пётр. В качестве поощрительного приза вы получаете билеты в кино!
П Е Р Е Ц. Эй! На хрена мне ваше кино! Алло! Вот подонки... Я привет хочу передать! Вы меня слышите?
Г О Л О С. Конечно, Петр, мы вас слышим. А вместе с нами на волне радио "Лас Вегас" вас слышат миллионы наших радиослушателей! Итак, кому будем передавать привет? Девушке? Женщине? Мужчине?..
П Е Р Е Ц. Да одной тут... Которая в Швейцарию собралась. Передайте ей попутный привет и песню Цоя "Когда твоя девушка больна".
Г О Л О С. С удовольствием! А, если не секрет, зачем девушка собралась в Швейцарию?
П Е Р Е Ц. Тюльпаны, блин, выращивать!
Г О Л О С. Но... тюльпаны в Голландии!
П Е Р Е Ц. Вот я и говорю - больная...
Г О Л О С. Вопросов больше нет. Есть только радио "Лас Вегас". Радио, как радио. "День, как день. Только ты почему-то грустишь..."

Звучит песня

П Е Р Е Ц. (кладет трубку) Уроды... Как они меня развели: президент Франклин, Борнео... А я, блин, уши развесил и на вопросики отвечаю! Да чтоб вы там микрофонами удавились! Чтоб у вас рейтинг упал!.. Но ведь я думал, что это и есть - оно! Ведь обещали: за палец - косая, за руку - штука, за ногу - ещё штука, за трупы - вообще пачками! Трупы - вот они. А где пачки?

Звонит телефон. Перец снимает трубку.

П Е Р Е Ц. Алло!
Г О Л О С. Это квартира Цыгейко?
П Е Р Е Ц. Цыгейко.
Г О Л О С. С кем я говорю?
П Е Р Е Ц. А кто нужен? Это радио?
Г О Л О С. Это морг.
П Е Р Е Ц. Какой морг? Чего вы мне парите? Где мои бабки?
Г О Л О С. Бабки? У нас только одна - Зинаида Николаевна Цыгейко. Она вам кто?
П Е Р Е Ц. Матильда. В смысле, мать, мама. Я не понял, вы что - и вправду из морга?
Г О Л О С. Нет, мы с орбитальной станции "Мир"... Пятнадцать минут назад Зинаида Николаевна поступила во вторую травматологию больницы скорой помощи с черепно-мозговой травмой головы. К сожалению... Алло? Вы меня слышите?
П Е Р Е Ц. Слышу.
Г О Л О С. Короче, завтра к десяти утра приезжайте в больницу - необходимо оформить все документы. Спросите морг, вам любой покажет. Ну, и того... мужайтесь.
П Е Р Е Ц. Спасибо... (кладёт трубку) Ну вот - типа свободен. А где счастье? Или сейчас зазвенит будильник, заорёт сеструха, припрётся матильда, и опять всё будет, как говорит папик, по-человечески? Утром - кофе и скандал. Днём - работа и сотрудники с теми же выражениями физиономий, которые были у них год назад. А вечером заслуженный отдых - семечки с теликом, или пиво с игровыми автоматами... В то время, когда каждую, блин, минуту, хочется другой жизни! И не во сне, а наяву!

Перец опускается на пол.

ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

Звенит будильник. Перец сидит на полу.

П Е Р Е Ц. Когда что-то снится, а потом сбывается - что это?.. Ночь, мрачный подъезд, и лифт останавливается между этажами... Типа засада. Кричать бесполезно - никто не услышит. А если и услышит, то сделает вид, что не при делах... Сигарета. Дым... Внезапно лифт начинает движение вверх, набирает скорость, трясётся, как припадочный, и уже, кажется, стремительной ракетой шурует прямо к звёздам! И вдруг бац - остановочка. Всего лишь на пару секунд, но кажется, что проходит целая вечность настолько полной тишины, что хочется заткнуть уши... Двери открываются. Рывок на площадку, за спиной с грохотом проваливается лифт. Сердце долбит, как перфоратор. Оглядываюсь... Незнакомый коридор, в конце распахнута дверь. Чисто. Аккуратно. Подозрительно. Лампочка горит. И ангел на пороге... Ну, не ангел, а просто симпатичная блондинка - похожая на актрису - улыбается и приглашает войти. Большая светлая комната с огромным бумажным шаром под потолком. Черный стол. На столе папка с бумагами. "Знаешь ли ты, в чём твоё счастье?" - спрашивает ангел. Ясен перец! В деньгах! "Я дам тебе денег, - говорит ангел, - Хочешь миллион?" Хочу ли я?! Да с миллионом я смогу всё: поехать в Париж и плюнуть с Эйфелевой башни, поехать в Японию и отодрать самую классную гейшу, поехать в Индию и убиться отборным гашишем! Или куплю себе виллу на берегу океана! Песок, пальмы, чайки, девочки... Или открою ресторан, который будет называться "Под газом" - потому что на потолке вверх колесами будет висеть машина "Газ"! Или выучу пять языков, научусь играть на барабане, и буду снимать кино! Да мало ли что?! "Хорошо, - говорит ангел, - Нет проблем. Имеешь право. Но, поскольку ничего и нигде не дается даром, я предлагаю бартер. За сломанный палец матери - сто условных единиц, рука сестры - тысяча, нога отца - ещё тысяча, ну а если чья-нибудь жизнь - не умышленно, конечно, мы же не злодеи, а партнёры - пятьдесят штук. В смысле, если кто-то кое-где у нас как бы невзначай, тогда сразу же - наличкой... При этом оптом - не дешевле. Главное, чтобы ты был согласен. Ты согласен?". А почему бы и нет? Да кто они мне такие? Матильда, которая целыми днями достаёт своей тупой нудотиной. Папик, бегающий трусцой за чекушкой. Сеструха - библиотекарша припаренная, как с ней мужики вообще уживались, уму непостижимо... Что они дали мне такого, за что я был бы не согласен? Родили? В школу отправили? Ботинки купили? Защитника Родины выкормили? И что дальше? Тоже рожать спиногрызов и воспитывать из них собственных санитаров? Ну, блин, спасибо. Только не надо мне вот этой вашей жизни, в которой тюльпаны похожи на сливы в презервативах... Вы, покойнички, неужели вам самим не хотелось чего-нибудь такого, чтобы спать и бредить, просыпаться и бредить наяву? А?

10.

Отец и Сестра "просыпаются".

О Т Е Ц. Почему не хотелось? Конечно, хотелось. Чтобы по-человечески.
П Е Р Е Ц. По-человечески? Это как - чтобы в доме стояла мебель, на столе пузырь, а в гараже машина "Запорожец", да?
О Т Е Ц. А что в этом плохого? Если ты жив, а твои близкие здоровы, то и рюмочка за обедом - в радость. А ещё можно стихи писать. Или песни. Я вот писал. Молодой был, впечатлительный... Но твоей матери нравилось. А потом как-то не до песен стало.
П Е Р Е Ц. Стихи, блин... Что же ты об этом не рассказывал?
С Е С Т Р А. А кому рассказывать? Никто ведь не слушает. Вот знаешь ли ты, братик, что я актрисой хотела стать? Даже в театральный поступала... Не поступила. Такая трагедия была - в трёх действиях, с антрактом... От расстройства замуж выскочила. Но, увы. Потом ещё раз, и опять, увы.
П Е Р Е Ц. Поэт, актриса... Не дом, а министерство культуры!
О Т Е Ц. А ты думал. Мать, знаешь, какая в молодости была? В газете работала. А как она танцевала! Но, когда Вита родилась, мать из газеты ушла. Потом ты появился...
П Е Р Е Ц. Только не надо. Я тут при чём? У других тоже дети, но они и в космос летают, и в кино играют, и все, что хотят, делают. А не по библиотекам отсиживаются.
С Е С Т Р А. В библиотеках тоже люди работают.
О Т Е Ц. И зверей лечить кому-то надо.
П Е Р Е Ц. Но это же полный отстой - всю жизнь ставить клизмы хомячкам! Это глупо! Так нельзя, надо к чему-то стремиться, надо что-то делать!
С Е С Т Р А. Что?
П Е Р Е Ц. Да всё! Все! Интерпассивный театр, сетевое кладбище, пирожки с водкой, сигареты без табака!..
О Т Е Ц. Как это - без табака?
П Е Р Е Ц. Очень просто. Курят же люди коноплю. Почему бы им не курить какой-нибудь шалфей?
О Т Е Ц. Зачем?
П Е Р Е Ц. Для полного счастья!
С Е С Т Р А. Ну, да. А счастье, конечно, в деньгах.
П Е Р Е Ц. Блин, да если бы у вас были деньги, вы бы и актрисами стали, и заслуженными поэтами, и кем угодно! А вы кто?
О Т Е Ц. Мы - как все. Как люди.
П Е Р Е Ц. Какие люди? Алкаши и нытики? Жлобы и спекулянты?
С Е С Т Р А. А сам?
П Е Р Е Ц. Что - сам?
С Е С Т Р А. Ты - сам - что делаешь? Гантелями размахиваешь? Виноватых ищешь? Это и есть твое дело?
П Е Р Е Ц. Да, я, блин... Да, вы... Да пошли вы все! Кто вы такие, чтобы мне указывать? Вы вообще трупы! И всегда были трупами! Так что заткнитесь и не воняйте! Зомби чёртовы... Песни они писали!..

11.

Звенит будильник. Отец и Сестра "выключаются". Перец вскакивает, ходит, стараясь не смотреть на родственников.

П Е Р Е Ц. Всё, крыша стартует. И кто я после этого? Сирота, блин... Конечно, я был согласен! "Отлично, - улыбнулся ангел. - Вот тебе список. Проставь галочки, распишись, и жди. Будет тебе счастье". Потом провал, полёт над какими-то безумными лестницами и... будильник. Всегда, в самый интересный момент - будильник! Дальше всё по трафарету - кофе, скандал, работа, телевизор, бутерброд, пиво... Но через неделю матильда сломала палец. А я нашёл сотку. Затем папик поймал жопу на гололёде, а я сорвал на автоматах штуку зелени. Целый водопад жетончиков - музыка новой жизни! Но осторожно - гипнотизирует. А три дня назад сеструха навернулась с лестницы у себя в библиотеке. Закрытый перелом чего-то там... Выигрыш в спортлото. И сегодня - как прорвало - померли все! Я посчитал - двадцать один человек. Ну? Где мой лимон в мелких купюрах?

12.

Звонок во входные двери. Появляются Мерилин, Смит и Вейсман с чемоданом.

М Е Р И Л И Н. Пётр Романович Цыгейко?
П Е Р Е Ц. Ну?
М Е Р И Л И Н. Поздравляем!
П Е Р Е Ц. С чем?
М Е Р И Л И Н. С тем, что случается раз в жизни и то далеко не у каждого. С главным призом во всемирной лотерее "Халява Интернешенл"! Вы выиграли миллион долларов! В мелких купюрах!
П Е Р Е Ц. Что - опять? И где же купюры?
М Е Р И Л И Н. Здесь. Господа, продемонстрируйте Петру Романовичу его выигрыш.

Смит и Вейсман распахивают чемодан и демонстрируют. Пауза.

П Е Р Е Ц. Ни фига себе... И потрогать можно?
М Е Р И Л И Н. Легко.
П Е Р Е Ц. (трогает) Вот они - денюжки... Много денюжек... И я могу прямо сейчас вот это все забрать?
М Е Р И Л И Н. Конечно.
П Е Р Е Ц. Так я возьму?
М Е Р И Л И Н. Берите. Но при одном условии...
П Е Р Е Ц. Ага. Будете вопросики задавать, или как?
М Е Р И Л И Н. Или как. Дело в том, что вы оказались не единственным победителем. Так бывает - не часто, но бывает. Между прочим, вам еще повезло - в этом году победителей всего трое. Однажды их было четырнадцать... Представляете?
П Е Р Е Ц. Нет.
М Е Р И Л И Н. Честно говоря, я тоже не очень. Вообще-то это случилось то ли в пятнадцатом, то ли в четырнадцатом веке... Давно. Не помню. Но сейчас вас только трое. И для начала я предлагаю познакомиться. Меня зовут Мерилин.
П Е Р Е Ц. Очень приятно. Перец. Мы раньше нигде не встречались?
М Е Р И Л И Н. Вряд ли. Это - мистер Джон Смит из Америки.
С М И Т. Смит.
М Е Р И Л И Н. А это - господин Яша Вейсман из Одессы.
В Е Й С М А Н. Можно просто Яша. И лично я для начала предлагаю перестать знакомиться, быстро все поделить и тихо разойтись по своим делам.
С М И Т. Ес.
М Е Р И Л И Н. К сожалению, это невозможно. Согласно правилам лотереи "Халява Интернешенл", победитель должен быть один. Но вас трое. И это, как я уже говорила, не самый худший вариант.
П Е Р Е Ц. Да-да, я помню. Пятнадцатый век и так далее. Теперь что?
М Е Р И Л И Н. Ничего особенного. На этот случай предусмотрен дополнительный моментальный розыгрыш. Правила просты - каждый из вас должен положить на этот чемодан некоторую сумму денег. Тот, чья сумма окажется большей, получает то, что лежит в чемодане, и - в качестве бонуса - то, что лежит на чемодане. Все честно. Мистер Смит, ин зис сьюткэйс а оунли синис фо пэ сэнэл юз. Вуд ю хэлп ми ту фил диклэрэйшн? Окей?
С М И Т. Окей. Ай хэв тэн долэз.

Смит достает десять долларов и кладет деньги на чемодан.

ВЕЙСМАН. Шоб я так жил, если у меня не найдется чем побить вашу десятку!

Вейсман "бьет" десятку Смита своей двадцаткой и вопросительно смотрит на Перца.

П Е Р Е Ц. Минуточку, я правильно понял - если я сейчас кладу больше, все это мое, да?
М Е Р И Л И Н. Да. Если мистер Смит или господин Вейсман не перекроют вашу сумму.
П Е Р Е Ц. Я понял. Сорок сверху.
С М И Т. Фифти!
В Е Й С М А Н. Только не надо меня жалобить... Сто!
П Е Р Е Ц. Сто двадцать!
С М И Т. Ту хандрид!
В Е Й С М А Н. Одного не понимаю - и что вам такого плохого сделал бедный Яша Вейсман, которого вы ни разу в жизни не видели и больше никогда не услышите? Триста.
П Е Р Е Ц. Блин! Секундочку...

Перец лезет под диван и достает оттуда коробку из под обуви. Не поднимая крышки, засовывает в коробку руку, достает деньги.

П Е Р Е Ц. Четыреста!
С М И Т. Шит! Ай вуд лайк ту конфэм май ритен ризевэйшн!
П Е Р Е Ц. Чего он сказал?
М Е Р И Л И Н. Мистер Смит говорит, что обычно не носит с собой наличных денег, но тут, как чувствовал...
С М И Т. Файв хандрид!
В Е Й С М А Н. Кстати, аналогичный случай был в Одессе... Семьсот.
П Е Р Е Ц. Черт, черт, черт! Штука! Ну, что - все?
С М И Т. Ай хэв э катэн оф сигэрэтс энд ту ботлз оф водка?
М Е Р И Л И Н. Мистер Смит спрашивает: можно ли у вас курить?
П Е Р Е Ц. Облезет ваш мистер. Ну - все?
М Е Р И Л И Н. Мистер Смит, ю финиш?
С М И Т. Мазафака! Ту саузэнд!

Пауза. Мистер Смит закуривает.

В Е Й С М А Н. Господа, Яша Вейсман всегда был честным человеком. Поэтому у него с собой так мало денег... Вот такое мое еврейское счастье. Вся надежда на вас, молодой человек.
П Е Р Е Ц. Е-мое... Две штуки. Лимон. А у меня... Пятьсот, семьсот, тысяча, еще триста, четыреста, пятьсот, шестьсот, семьсот, восемьсот... две! Тоже две!
М Е Р И Л И Н. А в книжке?
П Е Р Е Ц. Да! Точно! Э-э-эх, вашу-перевашу!.. Две сто!

Пауза.

В Е Й С М А Н. У меня такое подозрение, молодой человек, что Яша Вейсман может начинать вам завидовать...
С М И Т. Биг мазафака... Уот бас кэн ай тэйк ту зэ эйрпот?
М Е Р И Л И Н. Ес.
П Е Р Е Ц. Чего он лопочет?
М Е Р И Л И Н. Мистер Смит желает позвонить. И он имеет на это право.

Мерилин дает Смиту телефон, Смит набирает номер.

С М И Т. Ай нид э нот икспэнсив компэкт сэдэн ин гуд кондишн!
Г О Л О С. Ес!
С М И Т. Ту саузэнд фо хандрид энд фоти сикс!
Г О Л О С. Ес!
С М И Т. (протягивает трубку Мерилин) Фил ит ап, плиз...
М Е Р И Л И Н. Ол райт айл гет ин тач уиз май фрэндс энд кэн салт зэм?
Г О Л О С. Ес!
М Е Р И Л И Н. Окей. Сэнк ю вери мач... Господа, только что мистер Смит перечислил на счет лотереи две тысячи четыреста сорок шесть долларов. Кто больше? Петр Романович?
П Е Р Е Ц. Что значит - перечислил?
В Е Й С М А Н. Перечислил - это значит перевел.
П Е Р Е Ц. Что значит - перевел?.. Это нечестно!
М Е Р И Л И Н. Вы тоже можете позвонить и перечислить. Имеете право. Все честно.
П Е Р Е Ц. Куда я буду звонить?
М Е Р И Л И Н. Не знаю. Кстати, есть еще одна возможность. А точнее, даже не возможность, а так - немножко вольное обращение с правилами... Я могла бы у вас кое-что купить. За хорошие деньги.
П Е Р Е Ц. Купить? У меня? Но у меня ничего нет! Только трупы!
М Е Р И Л И Н. Вот именно.
В Е Й С М А Н. Кстати, все хотел спросить... Это ваши родственники? Они что - всегда так лежат? Или вам негде их похоронить? Так у меня есть знакомые на одном кладбище...
П Е Р Е Ц. Вы... хотите купить у меня эти трупы?
М Е Р И Л И Н. Да. Две с половиной за оба.
П Е Р Е Ц. Вы шутите?
М Е Р И Л И Н. Никаких шуток. Это хорошая цена. Никто другой за них вам таких денег не даст.
П Е Р Е Ц. Но зачем они вам?
М Е Р И Л И Н. Скажем, для коллекции. У вас есть хобби?
П Е Р Е Ц. Нет...
М Е Р И Л И Н. Тогда вам будет сложно меня понять. Ладно. Даю две шестьсот - но только потому, что вы мне симпатичны. По рукам? И вы продолжаете борьбу за чемодан.
П Е Р Е Ц. (после паузы) Это ведь была ты - во сне? Лифт, белая комната, черный стол... Это была ты! И ты обещала мне миллион! Именно за них!
М Е Р И Л И Н. Ну, положим, не только за них.
П Е Р Е Ц. Ты обещала! А теперь вы украли у меня мои деньги!
В Е Й С М А Н. Я вас умоляю, молодой человек, - только не надо истерики. Вы же мужчина, так умейте проигрывать как мужчина. Берите пример с Яши Вейсмана...
М Е Р И Л И Н. Вы что-то путаете, Петр Романович. Вы сами согласились с условиями дополнительного розыгрыша, и сами же приняли в нем участие. Это лотерея - если кто-то выигрывает, значит, кто-то проигрывает. Сегодня повезло мистеру Смиту, завтра, может быть, повезет вам.
В Е Й С М А Н. Или мне.
М Е Р И Л И Н. Или господину Вейсману. Это не сон. Это жизнь. Вы что-то путаете, Петр Романович. Проснитесь...
П Е Р Е Ц. Верните мне деньги.
М Е Р И Л И Н. Короче. Я так понимаю, Петр Романович, что перекрыть сумму господина Смита вы не можете, а делать гешефт на теперь уже бесполезных родственниках не желаете. Ваше право. Как официальный представитель всемирной лотереи "Халява Интернешенл", я объявляю победителем мистера Джона Смита из Америки. Браво, мистер Смит! Деньги ваши. Мани фо ю, мистер Смит.

Мерилин собирает деньги на чемодане, кладет их в чемодан и двигает чемодан к Смиту.

С М И Т. Окей.
В Е Й С М А Н. Искренне поздравляю, господин Смит. Вы позволите, я помогу вам нести этот кошелек? Кстати, у меня есть деловое предложение. Что бы вы сказали о совместном предприятии "Смит и Вейсон"?..
С М И Т. Ес. Мей би.

Мерилин, Смит и Вейсман собираются уходить.

П Е Р Е Ц. Отдайте мои деньги! Я вызову милицию!
В Е Й С М А Н. Ха. Я уже представляю, как милиция обрадуется двум покойникам...Господа, ну зачем нам эти международные неприятности? Молодой человек, вам мало трупов? Сядьте и успокойтесь. Послушайте Яшу Вейсмана, и вам же будет лучше.
С М И Т. Ес. А будешь, козел, напрягать, я тебя моментально опущу, оскоплю, зарежу, руки-ноги повыдергиваю, глаза высосу, кишки выпущу и на яйца намотаю! Денег захотел? Хрен тебе, а не деньги! Работать надо! На плантации! В рудниках! В голове! Везде! Понял?!

Смит толкает Перца в грудь и тот падает на пятую точку. Смит хватает Перца за грудки и опять швыряет на пол.

С М И Т. Так я не понял - ты меня понял?!
П Е Р Е Ц. А-а-а... Да. Я понял, я все понял...
М Е Р И Л И Н. Вот и отлично, господа. Я была уверена, что мы поймем друг друга.
С М И Т. Ес.
В Е Й С М А Н. Но, все равно, в тот раз было интересней.
М Е Р И Л И Н. Что вы хотите, Яша? Тогда в людях было больше эмоций. Тогда они меньше спали и больше двигались. Просыпайтесь, Петр Романович. Не надейтесь на будильник. Никто вам счастье в чемодане не принесет. Или вы, действительно, верите в халяву? И вам не стыдно?
В Е Й С М А Н. Стыдно, когда видно, а у молодого человека ничего не видно, вот ему и не стыдно. Кстати, насчет кладбища я не шутил. Спросите Яшу - там всякий меня знает. Подумайте. И если что - до скорой встречи... Так что вы скажете, мистер Смит о совместном предприятии "Смит и Вейсман"?..
С М И Т. Скучно.
В Е Й С М А Н. А что делать, мистер? Всем сегодня скучно...
С М И Т. Всегда скучно...

Мерилин, Смит и Вейсман с чемоданом уходят.

П Е Р Е Ц. Фу-у-у, блин...Что это было? А, родственнички? Глюки? Кристаллизовавшийся бред? Может я того - мозгами перестарался? Хорошо вам - лежите себе и ничего-то вам теперь не нужно, всем вы теперь довольны... А может, и впрямь довольны? Может, именно у вас - там - и есть полный кайф, свобода и сплошная феличита? А мы - тут - дёргаемся, как собаки Павлова: туда-сюда, дебет-кредит, вдох-выдох, упал-отжался, уснул-проснулся... Или не упал? Или не проснулся? Или что? Кругом вопросики... Да на кой мне всё это нужно? Что я здесь делаю? Кому я здесь нужен? Ни дела, ни друзей, ни денег... Так, может, ну его к лешему - всех этих президентов с ибанцами, ангелов с лимонами, почтальонов с телеграммами, глюки с чемоданами... Лечь вот так - тихонечко - закрыть глаза, и чтобы никого и ничего. Никогда. Тёплая ванна, сигаретка, бритвочка и легкая музычка - чем не счастье? Говорят, это совсем не больно... Даже наоборот - приятно. Проверим, а? Сменим обстановочку?..

Перец выходит из комнаты. Звучит легкая музычка

ТРЕТЬЕ ДЕЙСТВИЕ

13.

Звонок во входные двери. В комнате появляется почтальон.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Я, конечно извиняюсь, но у вас там двери открыты. А тут опять телеграмма... Есть кто-нибудь живой? Спят, что ли? Эй! Вам телеграмма! Из Швейцарии!

Почтальон подходит к Отцу, дотрагивается до него, но тут же испуганно отскакивает.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Ё-моё... Покойник... Эй, девушка, у вас тут мужчина того... не дышит.

Почтальон с опаской дотрагивается до Сестры - эффект тот же, что и с отцом.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Во, попал... Психи, наверное... Самоубийцы... Сектанты... Эй! Кто-нибудь! Вам телеграмма! Что же делать?..

Почтальон выходит, но вскоре возвращается - ошалевший окончательно. Бросается к телефону, набирает номер.

П О Ч Т А Л Ь О Н. Алло! Милиция?
Г О Л О С. Дежурный по РОВД слушает.
П О Ч Т А Л Ь О Н. Тут это... Короче, тут полный триллер - двери открыты, а в квартире три трупа!
Г О Л О С. Сколько?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Три! Два мужских и один женский. Два в комнате, один в ванной. Музыку слушает...
Г О Л О С. Кто музыку слушает? Труп? Может он ещё и танцует?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Нет. Лежит голый и в наушниках. И руки порезаны. Кровищи-и-и...
Г О Л О С. А остальные?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Остальные в комнате лежат. Без музыки.
Г О Л О С. Голые?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Нет, одетые.
Г О Л О С. А вы?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Я? И я одетый...
Г О Л О С. Я спрашиваю - вы, собственно, кто?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Я? Я это... сосед. Мимо проходил. Гляжу - двери открыты. И сразу вам позвонил.
Г О Л О С. Адрес!
П О Ч Т А Л Ь О Н. Чей? Ах, да, конечно... Улица Садовая, дом четырнадцать, квартира восемь. Второй этаж.
Г О Л О С. Фамилия!
П О Ч Т А Л Ь О Н. Чья?
Г О Л О С. Ваша!
П О Ч Т А Л Ь О Н. Коля. То есть, Николай. Николай Иванович Петров.
Г О Л О С. Значит так, Николай Петров. Слушайте внимательно. До приезда оперативной группы оставайтесь на месте. Никого не впускать и никого не выпускать. И ничего руками не трогать. Всё ясно?
П О Ч Т А Л Ь О Н. Да. Так точно! (кладёт трубку). Во, попал... Они тут помирают, а я за них отдувайся. На фиг мне такое счастье? Что я, дурак, что ли? Пусть ищут Николая Петрова. Может, кого и найдут. А я вообще ни при чём. Моё дело маленькое, пусть еще спасибо скажут...

Прихватив с собой телеграммы, почтальон ретируется.

14.

Звенит будильник. В комнату входит мать с авоськой.

М А Т Ь. Ну, вы совсем обнаглели! Мать по магазинам километры наворачивает, а они на постелях одетые валяются!
О Т Е Ц. Ой, что-то сморило меня...
С Е С Т Р А. Можно подумать, уже и отдохнуть нельзя.
М А Т Ь. А вы что - перетрудились? Да вы бы побегали с моё, в очередях потолкались, у плиты повертелись... Да я на одной кухне столько наматываю, что вам и не снилось!
С Е С Т Р А. Ой, мама, всё, хватит... Мы знаем, без тебя мы все давно бы уже пропали.
О Т Е Ц. Это правда. А что это у тебя там?
М А Т Ь. То самое (ставит на стол бутылку). Сегодня, между прочим, праздник. День матери, если кто не знает.
О Т Е Ц. Точно! А я помню, я в календаре птичку ставил, только посмотреть забыл. Так надо это дело отметить! По-человечески.
М А Т Ь. А где Перец?
С Е С Т Р А. Откуда я знаю? Опять в ванной спит.
М А Т Ь. Вот-вот. Все спят. Одна я, как лошадь...
О Т Е Ц. Ну, ты у нас ещё ого-го! Вита, а ну ставь пельмени. Или, может, курочку, а? Раз такой праздник?
М А Т Ь. Можно и курочку. День матери, все-таки...

Входит Перец в халате.

П Е Р Е Ц. Не понял? А вы что - живые?
С Е С Т Р А. Нет, мы притворяемся. Мы - зомби.
П Е Р Е Ц. И что - ни у кого ничего не поломано?
М А Т Ь. Мозги у тебя поломаны.
П Е Р Е Ц. И никто не умер? Ну, там, Элеонора Сигизмундовна... Альберт Карлович... Андромед Филимонович?..
С Е С Т Р А. Какая Сигизмундовна? Какой Филимонович? У тебя точно мозги поломаны.
М А Т Ь. У вас, между прочим, у всех мозги поломаны. Двери нараспашку, все спят, заходи, кто хочешь, бери чего надо...
П Е Р Е Ц. Да кто сюда зайдёт? Кому мы нужны?
М А Т Ь. Да? А это что?

Мать берёт телеграмму, второпях забытую почтальоном у телефона.

М А Т Ь. (читает) "Уважаемый Роман Александрович, с прискорбием извещаем вас о смерти Николая Васильевича Гоголева..." Откуда это?
О Т Е Ц. Я не знаю.
М А Т Ь. "Для урегулирования вопросов о наследстве, просим вас обратиться в посольство по адресу..." Так это из Швейцарии! Это не нам.
П Е Р Е Ц. Откуда? Из Швейцарии? Смешно...
С Е С Т Р А. Подождите. Гоголевы - это с четвёртого этажа. Пенсионеры.
О Т Е Ц. И что - тоже Роман Александрович? Сколько лет в одном подъезде, а я и не знал...
П Е Р Е Ц. Во, блин, людям счастье привалило! А тут, хоть бы и помер кто, всё равно толку никакого.
М А Т Ь. Типун тебе на язык! Они и так одинокие. А у нас, слава Богу, все дома и все живы. Вот и хорошо.
О Т Е Ц. И праздник опять же.
П Е Р Е Ц. А что отмечаем?
О Т Е Ц. День матери, балбес! Хоть бы цветы раз в жизни купил. Или конфеты.
П Е Р Е Ц. Так я могу. И цветы, и конфеты, да хоть целый торт!
С Е С Т Р А. Вот и вперёд. А мы с отцом на кухне справимся.
О Т Е Ц. Правильно. А ты, мать, отдыхай. Устала, небось?
М А Т Ь. На том свете отдыхать буду...
О Т Е Ц. Ну, это когда еще... А пока садись и ничего не делай. Мы сами всё сделаем. А потом в парк сходим. Или в кино - сто лет не ходили! Можем мы, в конце концов, праздник себе устроить? Чтобы по-человечески!
П Е Р Е Ц. Ясен перец.
М А Т Ь. Петя, ты телеграмму людям занеси. Она, наверное, случайно с газетой попала. Или в ящик опусти. А то неудобно как-то.
С Е С Т Р А. И халат мой на место повесь.
П Е Р Е Ц. Окей, родственнички!

Перец, сестра и отец выходят.

15.

Мать сидит на стуле посередине комнаты. Какое-то время молчит.

М А Т Ь. Нет, нельзя среди бела дня без дела сидеть. Стоит на секундочку расслабиться, сразу в голову всякие кошмары лезут. Нельзя. Это другим, которые за счастьем гонятся, им можно. А мне некогда. Мне вон три несчастья кормить надо. Потому что помру, как они без меня будут? (встаёт) Ой, что-то ноги совсем не держат... И сердце выскакивает.

Звонит телефон. Мать снимает трубку.

М А Т Ь. Алло?
Г О Л О С. Здравствуйте.
М А Т Ь. Здравствуйте.
Г О Л О С. Позовите Петю, пожалуйста.
М А Т Ь. А нет его - в магазин пошел. Может, передать что?
Г О Л О С. Да нет, не надо... А впрочем, скажите ему, чтобы он взял билеты в кино.
М А Т Ь. В какое кино?
Г О Л О С. На вечер. На триллер.
М А Т Ь. А кто это?
Г О Л О С. Он знает. Лена.
М А Т Ь. Хорошо, Леночка, я передам. А вы приходите к нам торт кушать.
Г О Л О С. Какой торт?
М А Т Ь. А какой Петя возьмет, такой и будем кушать. Приходите.
Г О Л О С. Ой, я не знаю...
М А Т Ь. А чего тут знать? Приходите и все.
Г О Л О С. Ну, хорошо. Спасибо.
М А Т Ь. Не за что.
Г О Л О С. До свиданья.
М А Т Ь. До свиданья... (кладет трубку, после паузы) Пойду я, всё-таки. Разве ж они умеют курочку приготовить? Им бы только о счастье языки чесать..

Мать выходит. Звонок в двери.

Г О Л О С. Откройте, милиция!

Звенит будильник.

занавес

Киев. Май-декабрь, 2002