Караван проходит на рассвете (БОРИС МИХАЙЛОВ)
|
Сергей и Далила Героическая драма Действующие лица Сергей Максимов, Николай Бевзенко - командиры взводов ст. лейтенанты Далила √ лектор, член ЦК НДПА Воины последнего года службы (дембеля) ст. с-т Медведев, с-т Матвиенко, еф-рейторы Борисов, санинструктор Исмаилов Солдаты второго года службы (старики) ефрейтор Новиков, рядовые Вихров, Маслов, Васенко Солдаты первого года службы (салаги) Титов, Касперюнас, Корсунский Эпизодически советские солдаты, офицеры, сарбазы √ воины революционной армии Афганистана и моджахеды √ душманы. Главари контрреволюционных банд Муххамед √ шах, Аббас √ хан, Зухур Корреспонденты американского агентства ЮСИА Хадсон и Грин Конец 1988 года. Считанные дни остаются до возвращения на родину ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Последнее боевое задание у лейтенантов Максимова и Бевзенко - обес-печить проход каравана с важным мирным грузом через вооруженную засаду контрреволюционеров. Задание оказывается сложнее, чем предполагалось, отряд принимает тяжелый и кровопролитный бой и с честью выполняет приказ. Вместе с советскими солдатами в опера-ции участвуют и воины революционной армии, а также лектор ЦК НДПА молодая афганка Далила, с которой у одного из офицеров завя-зывается роман. В продолжении всего спектакль звучат солдатские песни об Аф-ганской войне, песни А.Розенбаума и других поэтов и музыкантов. ПРОЛОГ Временный военный городок, несколько служебных строений, палатки. Поздний вечер. Перед отбоем у солдат личное время и ребята поют под гитару, кто-то обсуждает предстоящее возвращение на родину. Молодой солдат, в палатке с приподнятым пологом, при свете карманного фонаря пишет письмо, сюда загля-дывает сержант Медведев. МЕДВЕДЕВ. Еще одно последнее послание и летопись окончена моя? Все пи-шешь┘ КАСПЕРЮНАС. Отстань! И не послание, а сказание!.. Ой, извините, товарищ старший сержант, думал опять Сомов пристает. МЕДВЕДЕВ. Через пять дней Союз, а там дембель. Раньше письма окажешься до-ма. КАСПЕРЮНАС. Вам домой, а мне служить и служить. Как медному котелку. МЕДВЕДЕВ. Забыл. Забыл, что ты еще салага. Пиши тогда. Если невеста сохранит письма, книжку издашь - любовную переписку. (Отходит). Группа солдат вокруг молодого рядового Корсунского, он поет и играет на гитаре. Кто-то слушает, кто-то подпевает, другие ведут неторопливые разго-воры о службе и доме. ВИХРОВ. Нашу роту обманом сюда. Объявили едем на целину урожай убирать, а прилетели в Ташкент и - в бараки за колючку. Тут и дошло - направляют в Афган. Поначалу, как и все, я возмущался: на кой хрен сдался этот Афган, а увидел здеш-них ребятишек - голодных, оборванных, диких... Не верилось, человеческие ли это дети. Понял - надо помогать. Уличные кошки c собаками, наверное, счастливее. БОРИСОВ. Ради детей возможно и стоило придти, да встретили нас не дети. Столько лет наши войска здесь, а радости у местного населения не заметно. ИСМАИЛОВ. Смотрел по телеку, как встречали наши первые части в 79 - м? С цветами! Потом вмешались американцы и началось. Как принимают теперь, сам знаешь. МАСЛОВ. У сказочников и соловьев по телеку и сегодня одни цветы и строитель-ство школ, а не груз ╚200╩. МАТВИЕНКО. Школу разве мы не построили? Бородатые увидели - можно жить без чадры и намаза. Даже бабаи старые уразумели, при какой власти им лучше. МЕДВЕДЕВ. Слушаю вас, такие грамотные все, а на политзанятиях слова не вытя-нешь. Наше дело солдатское. Дали приказ - выполняй! Ежу понятно, нельзя под-пускать американцев к нашим границам, а в Афгане все шло к тому. КОРСУНСКИЙ (смолкает, оставляет гитару). А я за шесть месяцев так и не схо-дил ни на одну операцию. Все на базе через день на ремень в карауле. МАТВИЕНКО (натягивает ему на глаза панаму). Радуйся, цел - невредим возвра-щаешься. Нашел чему завидовать. БОРИСОВ. Мы с Исмаилом сколько раз в рейдах да в прочесывании участвовали - не сосчитать! ИСМАИЛОВ. Первое время, считай, каждые три дня. МАСЛОВ. Вернемся в Союз, ух как набухаюсь! Так все охренело! БОРИСОВ. Нажраться дело не хитрое. К солдатам подходит ст. л-т Максимов. МЕДВЕДЕВ. Встать, смирно! (Солдаты поднимаются навстречу офицеру) Това-рищ старший лейтенант, отделение готовится к отбою┘ МАКСИМОВ. Вольно. Отдыхайте. (Закуривает, садится с солдатами). О чем спор? БОРИСОВ. Обсуждали жизнь на гражданке. МАКСИМОВ. Ну-ну. Огорчу вас. Еще на несколько дней наш отъезд откладывает-ся. Срочное задание. МАСЛОВ (возмущенно). Опять имущество грузить - таскать? МАКСИМОВ. Если бы┘Серьезнее задание. Вместе с сарбазами участвовать в проводке каравана с важным грузом. МАТВИЕНКО. Сами сарбазы не справятся? МАКСИМОВ. Не могут, если попросили помощи. Получены сведения, в ущелье Кара - су духи готовят засаду. Место знакомое. От взвода приказано взять человек десять - двенадцать. МЕДВЕДЕВ. Кто поведет группу? МАКСИМОВ. Майор Березин, мы с Бевзенко пойдем. МЕДВЕДЕВ Товарищ ст. л-т, возьмите меня! МАКСИМОВ. Ты же хромаешь. МЕДВЕДЕВ. Уже нет. Зажила нога. ДРУГИЕ СОЛДАТЫ: И меня включите!.. И я пойду!.. А мне можно? ИСМАИЛОВ. Без санинструктора не пойдете, надеюсь, я с вами. ТИТОВ (Маслову). Посмотри, сколько героев! МАСЛОВ. Дураков хватает. Собрались домой, а он - еще одно задание. Пусть вы-служиваются, кому жизнь не дорога или цацек на груди мало. МАКСИМОВ. Отставить! На хозяйственные работы никого не выгонишь, а на бое-вую операцию столько добровольцев! КОРСУНСКИЙ Товарищ ст. л-т, меня возьмите, пожалуйста! Дома буду рассказы-вать, что все полгода в оружейной мастерской проторчал? МАКСИМОВ. Утром решим (поворачивается к Маслову). А ты не рвешься? МАСЛОВ. Столько добровольцев, куда уж мне┘ Подходит ефрейтор Новиков с гитарой, навеселе. Не замечая офицера, вдруг отчаянно рвет струны и, нарушив тишину, поет: Скажи зачем, и для кого Отдали жизнь они свою? Зачем в атаку взвод пошел, Под пулеметную струю? МАКСИМОВ. Отставить, ефрейтор! Опять накурился? НОВИКОВ. Никак нет! Всего один косячок на троих забили. МАКСИМОВ. Аскеры угостили? НОВИКОВ. Так точно! Афганские братья по оружию. Отмечали присвоение мне нового воинского звания. МАКСИМОВ. Тебя не в ефрейторы разжаловать, а под трибунал следовало отдать. Пожалели. МАТВИЕНКО (забирает у Новикова гитару, тихо шепчет). Иди, не базарь, а то вместо дембеля штрафной и в правду засветит. (Максимову) У него горе - друг по-гиб утром. Не наказывайте, пожалуйста. (Новикову) А ты иди, иди в палатку и ло-жись! МАКСИМОВ. Пропадает парень. Не отвыкнет потом от травки. Подходит еще один ст. л-т - Николай Бевзенко - друг Максимова. Солдаты не-хотя встают, приветствуя офицера. БЕВЗЕНКО. Садитесь. (Максимову кивает головой ╚пойдем, мол, отсюда╩.) МАКСИМОВ. Анаши у сарбазов больше чем хлеба, вот и снабжают наших солдат. Кто не курил - закурит. БЕВЗЕНКО. У меня во взводе самый короткий анекдот по этому поводу ╚Мин-здрав предупреждает╩. МАКСИМОВ. Убедил майора? БЕВЗЕНКО. Да пошел он! Слушай лучше приятную новость. С взводом Али Авза-ра с афганцами едет симпатяга, за которой ты пытался приударить на строительст-ве школы. Она оказывается член ЦК НДПА, соображаешь? А ты подкатился┘ МАКСИМОВ. Потрясающая афганка, согласись? Сколько времени прошло, а я все помню, снилась даже. БЕВЗЕНКО. Девица, конечно, классная. Не для нас с тобой. Хотя, может во время рейда удастся закадрить. МАКСИМОВ. Боюсь, не до не╦ будет. Слушал инструктаж √ вероятность засады, в этом проклятом ущелье, велика? Тогда достанется больше всего нам. У Али одни пацаны, надежды на них мало. Ну, да ладно, не впервой. А она, значит член ЦК, говоришь.┘ Никогда не подумал бы. БЕВЗЕНКО. Оставь ты ее, нашел на кого глаз положить. Мало наших связисток? Столько хорошеньких. И в санбате девчонки замечательные, расторопнее будь. МАКСИМОВ. Тогда в школе, она сразила меня наповал. Подлетела разъяренная, глаза блестят, волосы распущены, машет руками и орет на моих солдат. А я ничего не понимаю. Говорит вроде по-русски, слушаю и ничего не слышу. Обалдел. Вижу ее темные глаза, пухлые губы, родинку над верхней губой и лицо такое нежное - не загорелое, прямо как у наших московских красоток зимой. Наконец до нее доходит, что я не воспринимаю, она на секунду смолкает, вопросительно смотрит на меня. ╚Я понятно объясняю? Доски на третий этаж, а кирпич на второй! Вас в помощь прислали, а не загорать здесь╩. И понеслась по этажам. Солдаты потом долго спо-рили афганка она или нет, слишком хорошо по-русски командовала. БЕВЗЕНКО. Вижу, втюрился по уши, как курсант первокурсник в первом увольне-нии. Зря себя травишь. А впрочем.┘ Когда уходил из штаба, она еще там была. Скоро выйдет, не оставят же е╦ ночевать. Вот и подойди, может, удастся познако-миться.┘ Завидую тебе. Меня никогда так не прихватывало. Все современные, по-кладистые девчонки попадаются. Не в первый, так на второй вечер отдадутся. А ты.┘За год никого из наших бабенок не пригрел, не приударил. И вдруг пригляну-лась афганка. Надо же! МАКСИМОВ. Хватит о ней. Замн╦м. БЕВЗЕНКО. Замн╦м, не я начал. Вернемся к завтрашнему рейду. Ты понял, почему приказано взять больше молодых и необстрелянных? Ничего опасного не предви-дится или решили поберечь дембелей, что вдоволь настрелялись? МАКСИМОВ. Скорее всего. Вряд ли духи решатся напасть на караван. Молодым, перед возвращением в Союз, полезно будет совершить марш √ бросок в условиях, приближенных к боевым. Засиделись в городке. БЕВЗЕНКО. Ты как хочешь, а я возьму проверенных ребят, на салаг полагаться не буду. Кто знает, что там, в ущелье ждет. Год назад как раз там полроты полегло. МАКСИМОВ. Во взводе объявил, что беру всего десятерых, так они бучу подняли, кому идти. Столько добровольцев и все больше необстрелянные, молодые. Надоело грузить оборудование, работать на базе, вот и рвутся на волю. Появляется Далила, она проходит не вдалеке от офицеров. БЕВЗЕНКО. Какая уж там воля, когда война продолжается┘ Смотри! Она! Давай, иди! Попытка не пытка. МАКСИМОВ. И что скажу? Что понравилась, что снилась? БЕВЗЕНКО. Так и скажи, не укусит. Скажешь, что без ума от не╦. Не дрейфь! (Уходит) МАКСИМОВ (оставшись один, какое-то время стоит в нерешительности, затем направляется к девушке). Извините, вы и есть член ЦК, за которого мы с Бевзенко отвечаем головами? ДАЛИЛА. Головы оставьте, пригодятся. За себя сама могу постоять. К тому же со мной товарищи и целый взвод аскеров. МАКСИМОВ. Необходимо обсудить кое-какие детали предстоящего рейда. ДАЛИЛА. Боевые задачи решает Али Авзар, должны знать его. С ним и решайте. (Собирается уйти, Максимов непроизвольно останавливает ее за руку). Ещ╦ че-го! МАКСИМОВ. Подождите минуточку, скажите как дела со школой, которую строили, начались занятия? Мы с вами там встречались, помните? ДАЛИЛА. Не помню. Даже если встречались, что из этого? Можно хватать за ру-ки?! МАКСИМОВ. Извините, не хотел обидеть. Вы учительница в той школе? ДАЛИЛА Я не учительница, а если вас интересует школа, скажу - занятия уже идут. МАКСИМОВ. Так хорошо говорите по-русски. Не верил, что вы афганка, считал из наших, из Средней Азии. ДАЛИЛА. Афганка, убедились? Теперь до свидания. У вас завтра тоже ранний подъем. МАКСИМОВ. Я не понял цели вашего участия в операции. Не исключается, мод-жахеды устроили засаду, а тогда быть стрельбе. Мне кажется, девушке туда не сле-дует соваться. ДАЛИЛА. Когда кажется, в России крестятся. МАКСИМОВ. О, наши обычаи знаете, любопытно. А у вас падают на колени и, вознесши руки к небу, спрашивают совета у Аллаха? ДАЛИЛА. Представления не имею. В атеистической семье выросла. МАКСИМОВ. Вс╦ не то говорю.┘ Когда в школе вы объясняли про кирпичи, на вас были светлые джинсы, голубая блузка и косынка в тон на шее, правильно? ДАЛИЛА (заулыбалась). Запомнили. А я забыла уже. Помню лишь, стоит появить-ся среди русских и сразу пристают. Вот и вы. Решили закадрить, так у вас в России говорят? Пустой номер. МАКСИМОВ. Не следовало снимать паранджу и волновать людей. Увидел и обал-дел. Да я один, разве? Каждый, кто видит вас, не в силах отвести взгляда. Сердце остановилось. Удивительная ваша красота поразила. Поверьте, подобное со мной не случалось. Красивее девушки в жизни не встречал! И что вы, афганка не пове-рил. ДАЛИЛА. Вс╦! Больше не слушаю.┘С меня достаточно. (Решительно уходит.) МАКСИМОВ (в след). Мы так и не представились друг другу. ДАЛИЛА. В следующий раз. ЗАТЕМНЕНИЕ ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Резиденция одного из главарей афганской контрреволюции в Пакистане. По - европейски обставленный кабинет, портрет Хомейни на стене, черно-красно-зеленый флаг в углу. Хозяин кабинета Мухаммед-шах - благообразный старик в чалме. Несмотря на имеющиеся в кабинете стулья, он и два чер-нобородых коман-дира душманских банд, сидят на ковре, хозяин курит длинную трубку. МАХАММЕД-ШАХ (вынимает трубку после долгого молчания). Ничего не поде-лаешь, такова воля Аллаха... Пострадает оборудование - американцы поставят дру-гое. ЗУХУР. Если не поставят? АББАС-ХАН. Без электричества не останешься. МУХАММЕД-ШАХ. Наша страна с первых дней оккупации помогает борьбе с неверными. Не оставит и в будущем. АББАС-ХАН (Зухуру). Больно разговорчивым стал. С нового правительства при-мер берешь? Входит слуга СЛУГА. Американские корреспонденты пришли. Мухаммед - шах знаком показывает: приглашай. Все трое встают навстре-чу американцам. МУХАММЕД-ШАХ. Рад приветствовать вас, гос-пода. ХАДСОН. Хадсон. ГРИН. Грин. МУХАММЕД-ШАХ. Как добрались, надеюсь хо-рошо? ХАДСОН. Благодарим, все прекрасно. Надеемся, и дальше так пойдет. Наслышаны о вашей смелости. Не будем терять дорогое время и приступим к делу. МУХАММЕД-ШАХ. Вечно вы, американцы, спешите... Мы сейчас как раз обсуж-дали с коман-дирами ваше предложение. Ближайшая операция в ущелье Кара-су, а я предлагаю подождать следующую. За это время найдем русских пленных, которые приняли Ислам. Ваше присутствие на операции будет не безопасным. Караван сопровождает слишком большой отряд правительственных войск, а также шурави. Чем все закончится, трудно предсказать. ХАДСОН. Вам хорошо заплатили. Обещали взять на первую операцию. Будем вы-полнять договоренность. Что за караван? АББАС-ХАН. Оборудование разное. Я готов взять их и гарантирую безопасность. МУХАММЕД-ШАХ (грозно посмотрев на Аббас-хана). Не с тобой разговари-вают. Я несу ответственность за их жизни. ХАДСОН. Не пугайте, вопрос решенный. Мы и так задержались. Идем с ними. МУХАММЕД-ШАХ. Тогда к делу, раз настаиваете. (Подходят к карте). Оборудо-вание шурави везут сюда. Отряд Мурабика пытался разбить караван у Кундуза - вот здесь. Другая группа пыталась на Саланге, но не удалось. Теперь караван в Ка-буле и сегодня - завтра выйдет по Джалалабадскому шоссе, направится в район Сароби... Здесь, где ущелье выходит к шоссе, Аббас - хан встретит его. ГРИН. Что за груз в караване? ХАДСОН. Нам-то, что за дело? Главное показать: народ против Наджибулы. АББАС-ХАН. Несколько лет назад его люди (показывает на второго, продол-жающего молчать командира) взорвали гидростанцию, теперь русские восстанав-ли-вают. ХАДСОН. Им это зачем? ГРИН. Выходит груз мирный. Пусть ремонтируют, для вас стараются. Нам хоте-лось бы эффектного зрелища, а что предлагаете, не интересно. ХАДСОН. Для репортажа нужен бой, взрывы, пара пленных. АББАС-ХАН. Будут и пленные, обещаю. ГРИН. Если большой костер устроят, что-то еще получится. ЗУХУР. Про пленных не договаривались. С русскими дороже. ХАДСОН. Наша компания перед расходами не стоит. МУХАММЕД-ШАХ (Зухуру). Заплатят тебе. ГРИН. Нужна стрельба, взрывы, раненные, и конечно красивый антураж: горы, ущелье. АББАС-ХАН. Все будет. ЗАТЕМНЕНИЕ Неширокое ущелье, выходящее к шоссе. Высокие отвесные горы, вдали бе-леют снежные вершины. Несколько глинобитных мазанок - дувалов, притуливших-ся к скалам, словно ласточкины гнезда. Крыша одного √ двор следующего жилища. Несколько чахлых деревьев. Тишина нарушается гулом подъезжающих БТР и тя-желых грузовиков, голосами солдат. Во двор входят двое саперов - ефрейтор Новиков и молодой солдат Титов. Натренированными движениями они щупом и миноискателем проверяют закутки двора, обходят дом, заглядывают вовнутрь. ТИТОВ. Если какая банда собирается напасть на караван, лучшего места не приду-мать. И нам встретить их удобно. Внизу арык, дома пустые. До шоссе несколько минут. Сверху страхуют парни Бевзенко. НОВИКОВ. Наши тоже не дураки, знают, где ждать духов. Место знакомое, не представляешь, сколько здесь наших полегло прошлой зимой! Зачищали кишлак от духов и рота наполовину поредела. Духи как тараканы появлялись в самых не-ожиданных местах. Между дувалами и ярусами у них прорыты подземные ходы - кяризы. Пустить отравляющий газ - всех бы выкурили, но нельзя - конвенцию о неприменении подписали. Вот духи и положили половину роты. Вылезут из подзе-мелья - выпустят очередь в спину и снова под землю. А мы, три недели как окон-чили ╚курс молодого бойца╩, еще пару дней в Ташкенте - и сразу сюда. Что мы, пацаны, умели, если рожка автоматного не успели расстрелять? Ни опыта, ни реак-ции. Чеку из гранаты выдернуть не все умели. Один на моих глазах копался - ко-пался и бабах - одни ноги остались, все остальное - кровавое месиво: куски мяса, кости, тряпки обгорелые. Головы так и не нашли - всю разнесло. Ужас! Позже на-смотрелся и крови, и трупов развороченных, а тогда испугался. ТИТОВ (испуганно) Стой! Сигнал слабый ... Так и есть... (Осторожно раздвигает камни и вытаскивает большой закопченный казан. Новиков хохочет). Чего ржешь, запросто могли подложить. Вспомни, как дембель Ковров подорвался. НОВИКОВ. Да здесь все перепахано! Зимой, после зачистки, все проверили. Дума-ли мирные дехкане вернутся. С тех пор здесь никто не живет, кишлак пустой, все заросло. ТИТОВ. Может, хибару еще раз осмотрим? Обратил внимание, вход не по - ихне-му, спереди. Запросто где-то нас подарочек ждет. Не оставят духи такой дом. НОВИКОВ. Послужишь с мое, спокойнее станешь относиться ко всему. Мо-лодой еще. ТИТОВ. Замполит говорил, в этом районе где-то есть кишлак, духи там профилак-торий себе устроили. Отдыхают после очередного нападения. Кто знает, может в этом кишлаке? НОВИКОВ. Ага, рядом с дорогой. Да здесь людей полгода не было! Посмотри, как все запылено, ни каких следов присутствия человека! Входят несколько солдат, старшие лейтенанты Максимов и Бевзенко НОВИКОВ. Товарищ ст. л-т! Задание выполнено, мин не обнаружено. Прошли всю улицу. МАКСИМОВ. Вольно! Какая здесь улица... Свободны пока. (Саперы уходят. К Бевзенко). Нормальный плацдарм? Двое суток проведем с комфортом. Можно бу-дет провести занятия с молодыми. БЕВЗЕНКО. Тебе всегда везет, а у меня на горе не разгуляешься. Боюсь, и у тебя комфорта не будет. Прислали сюда не отдыхать и не занятия проводить с молодыми. Через сцену проходит еще группа солдат. Кто-то заходит в дувал, дру-гие располагаются отдыхать прямо на земле. Офицеры садятся на обломок скалы, разворачивают карту. МАКСИМОВ. Отсюда банде появиться невозможно, если с этого распадка... Ты накроешь сверху, мы встретим в лоб. Большой банде неоткуда быть. Комбат счита-ет весь наш рейд - просто предосторожностью. Не могли отказать афганцам. Жаль, прямая радиосвязь с тобой не проходит. БЕВЗЕНКО. Нижний пост продублирует, а с ним связь нормальная. (Включает ра-цию, что у него, как и у Максимова, висит через плечо). - Гора! Гора! Я Второй, прошу на связь!.. Я Второй! (После небольшой паузы слышим рацию второго по-ста.) - Второй! Второй! Гора вас не слышит, я Сова Один. С Горой работаю ус-тойчиво. Что передать? Я Сова Один, как поняли? БЕВЗЕНКО. Я Второй! Сова Один, вас понял, спасибо! До связи! (Максимову). Выступ скалы мешает прямой связи. Может, протянем все-таки телефон? МАКСИМОВ. Заварухи не будет - не понадобится, а случись, на вертикаль-ной ска-ле провод не спрячешь - порежут. Придется поддерживать связь через Сову Один, как решили. (Подзывает ст. сержанта Медведева.) Свободным от наряда разреши спуститься к арыку, пусть помоются, займутся стиркой и отдыхают. На террасе второго яруса, над площадкой, где расположился отряд Макси-мова, появляются несколько афганских солдат и Далила. Она поднимается еще выше, на крышу дувала, затем спускается. Наши солдаты настороженно встречают е╦ появление. МАСЛОВ. Не нравится мне афганка, не похожа на местных. Такую кралю и в Кабуле не часто встретишь. Где женщина, хорошего не жди. ИСМАИЛОВ. Не узнал? Школу в Кабуле строили, она с комиссией приезжала. ВАСЕНКО. Он в санчасти сачковал, когда на школе пахали. МАСЛОВ. Тебе так посачковать! БОРИСОВ (Маслову) Олег, может, ее ЦРУ из Пакистана заслало соблазнить на-ших офицеров? Тайны военные выведать. ВАСЕНКО. А что? В натуре. Мало на нашей памяти аскеров перебежало к духам? Не верю я бородатым, а уж женщине... Красивой, тем более. МАСЛОВ. Бевзенко увивается вокруг нее. Надоели наши чекистки, вот и пере-ключился на афганку. ВИХРОВ. Не Бевзенко, наш Максим пытается охмурить! КОРСУНСКИЙ. А кто в нашем полку чекистки? БОРИСОВ. Салага! Полгода на базе и не хрена не видишь. Чекистки - наши бабы русские, что за чеки обслуживают офицеров. ВАСЕНКО. Невмоготу будет, и ты можешь подвалить. С офицеров тысячи берут, а рядовым скидка... И за полтысячи дают. КОРСУНСКИЙ. Смеешься? Я всего восемь чеков получаю. МАСЛОВ. Ну и дурак! В твоих мастерских столько всего! Толкни афганцам что - то и будут башни. И на девок хватит, и шмотье приобрет╦шь. ИСМАИЛОВ. Чему учишь салагу! ВАСЕНКО. Шмотки ему ни к чему, дембеля все равно отнимут, а вот баб мог бы купить всем нам. ИСМАИЛОВ. Язык без костей и болтаете. Послушали бы ваши родители и девуш-ки. МАСЛОВ. Афганка, правда, что надо! Трахнуть - память на всю жизнь. ИСМАИЛОВ. Тебе бы лишь трахнуть. Она и на три метра не подпустит. Не твоего поля ягодка. Вспомни, какие мужики в Кабуле е╦ сопровождали, а как была упако-вана - вся в фирме! Отбрила Медведя, потом старлей наш пытался подкатиться и тоже отворот. Не с твоей рожей клеить такую женщину. МАСЛОВ. На свою рожу посмотри! Видел бы, какие кл╦вые девчонки обхаживали меня! Городским сто очков вперед дадут. И на мотоциклах гоняют, и постоять за себя умеют. Перед самой службой, повестку уже принесли, вышла у нас в клубе потасовка с парнями из соседней деревни. Не помню уж, что там не поделили, но досталось бы мне и нашим крепко, не приди на помощь девчонки. Дашка моя с подругами разнесли клубные лавки, по дрыну в руки - и в помощь нам молотить чужаков. ВАСЕНКО (перебивает). И мы победили. МАСЛОВ. Так влупили! Сколько служу, а чужие носа не кажут в наш клуб. ВИХРОВ. Время идет, а на ужин вс╦ не зовут. ВАСЕНКО. Мне тоже жрать, жуть, как хочется. Кишки сбор трубят. МАСЛОВ. С твоей комплекцией три дня можно не есть. Как верблюду. Солдатские харчи уже разнесли вдвое. Пришел хиляком, теперь прямо колобок. .ВАСЕНКО (бросается на Маслова). Кто колобок? Посмотрим, кого разнесло от солдатской каши! (Завязывается шуточная борьба). МАКСИМОВ (оторвавшись от беседы с Бевзенко). Рядовой Маслов, Васенко! Не-медленно прекратить! (Солдаты, не обращая внимания, продолжают бороться.) Кому сказал? Обоим по наряду вне очереди! Молодой солдат Касперюнас, достал блокнот, что-то записывает. ИСМАИЛОВ. Опять письмо? КАСПЕРЮНАС. Замполит поручил заметку для дивизионки. На верхнем уступе дувала, на террасе вновь появляется Далила и принимается разжигать очаг. Он нещадно дымит. МАСЛОВ (заметив дым, прекращает борьбу, испуганно). Товарищ ст. л-т, сигнал! Вон! Смотрите, как афганка задымила, не иначе сигнал. (Все оборачиваются на дым, офицеры поднимаются на террасу к Далиле.) БЕВЗЕНКО. Как, понимать этот дым? (Далила недоуменно смотрит то на Бевзен-ко, то на Максимова и не сразу понимает, что так взволновало их). Я спрашиваю, кому сигналите? ДАЛИЛА (сообразив, смеется). Решили, врагам революции сигнал подаю? Да вы что! Плов собралась приготовить. БЕВЗЕНКО. На дыму? МАКСИМОВ. Сам бы попробовал затопить кизяками, чтобы не дымило. (Далиле) Как вы прошли сюда не замеченными? (Николаю) Что на это скажешь? БЕВЗЕНКО. Плохо твои парни выполнили приказ, что еще сказать. Дай втык, кто осматривал местность. ДАЛИЛА. Не волнуйтесь, больше никто не пройдет и солдаты ваши не нашли бы этот лаз. Я одна знала проход, и мы завалили его намертво. Когда-то в кишлаке все потайные тропы знала. Девчонкой каждый год на лето приезжала сюда к дяде. Убили его душманы. Остался племянник и скрывается где-то поблизости. В сосед-них кишлаках дехкане время от времени видят его. Где живет, никто не знает. Ко-гда ваши собрались в этот кишлак, я настояла, чтобы и нас с Фазилем взяли. МАКСИМОВ. Проход завалили, говоришь? (Далила кивает). Надо будет прове-рить. БЕВЗЕНКО. Плов, значит, готовите. Афганские женщины научились и такому мужскому делу? Считал на востоке плов занятие чисто мужское. ДАЛИЛА (Максимову). Вы л-т, тоже так считаете? (Максимов пожимает плечами, он смущен). Апрельская революция научила афганских женщин и винтовку дер-жать, и плов варить. Потом, это не совсем настоящий плов - из банки. Консервиро-ванный. Пытаюсь разогреть. После войны приедете в гости, угощу настоящим. Приготовлю, клянусь, не хуже специалиста - ашханщика. БЕВЗЕНКО. Выходит вы и лектор, и повар. В Союзе медицине учились, наверное? ДАЛИЛА (продолжает колдовать над очагом). Собиралась, но обстоятельства сложились, что учиться пришлось на отделении марксистской философии. Рус-ский язык учила, историю Востока. Всех наших в Университете Лумумбы готови-ли к политической деятельности. Не знаю, кто из однокурсников остался в науке - все на партийной работе. А отец послал на врача учиться. В Москве наши люди убедили, что в освобожденной от феодализма стране партийные пропагандисты нужнее. Врачей и в Кабуле готовят. А я стала философом. МАКСИМОВ. Никогда не представлял себе женщину - философа, а уж встретить здесь, в диких горах, еще удивительнее. БЕВЗЕНКО. Нас с Сергеем пловом угостите? ДАЛИЛА (смеется). Чего захотели! Сергей, я понимаю, ваш товарищ? БЕВЗЕНКО. Нам пора представиться. Я Николай, он Сергей. ДАЛИЛА. Меня все зовут Далилой. Ужин готовила для себя и Фазиля, может пле-мянник еще объявится. Если хорошо себя вести будете, и вас приглашу. (Снова улыбается) Вас не кормят пловом? БЕВЗЕНКО. Одно дело плов в солдатской столовой и совсем другое из рук очаро-вательной девушки. ДАЛИЛА. Начались комплименты? Я этого не терплю. (Строго). Провожу в сол-датскую столовую. МАКСИМОВ. Какая строгая! За приглашение на плов спасибо. Постараемся смир-но себя вести, комплиментов больше не говорить, в любви не объясняться, раз вы требуете. А племянника вашего разыщем и приведем. БЕВЗЕНКО. Мне бы кто объяснялся - только радовался. ДАЛИЛА. Был бы только жив племянник. Не теряю надежды. Ему учиться, а он прячется где-то, шатается по кишлакам. Офицеры продолжают беседовать с Далилой, а мы послушаем солдат, что в ожидании ужина коротают время за разговорами. МЕДВЕДЕВ (Матвиенко). Узнай начальство, его под трибунал отправили бы. Больше десятка мирных дехкан положил от испуга. Весь рожок выпустил. Показа-лись ему под халатами автоматы. МАТВИЕНКО. В верблюдов зачем стрелял? МЕДВЕДЕВ. Да все от страха. МАТВИЕНКО. Как его наказывать, если он и трех месяцев не прослужил, а его сразу на войну? На гражданке, похоже, маменькиным сынком был. Конечно, страшно. Хорошо, что сегодня Максим не взял его. Он, кстати, просился. МЕДВЕДЕВ. И без Рязанова хватает молодых. Неизвестно - как еще поведут себя, если что серьезное начнется. МАСЛОВ. Не нравится мне девица и дым. Не к добру. Чует сердце - не наша она. А офицеры позволили остаться в расположении. БОРИСОВ. Больше ничего твое сердце не чует? Дом-то, оказывается, ей принад-лежал и незванные гости мы тут. МАСЛОВ. Мы заняли этот двор и все постройки, штатским нечего шляться. МАТВИЕНКО. Кругом духи мерещатся... Трусоват, ты парень, оставался бы на ба-зе. МАСЛОВ. Я не напрашивался, Максим нам с Васенко приказал. Так сказать в вос-питательных целях. МАТВИЕНКО. Второй год служишь, а вс╦ как салага. Ни подтянуться, как следует, ни стрелять не научился. БОРИСОВ. Зато за девками бегать специалист первого класса. ВИХРОВ. Будет вам воспитывать! Солдат как солдат, вспомните себя. А женщина из ХАДа, действительно симпатичная и каждый из нас рад бы остаться с ней на ночь, чего уж говорить. КАСПЕРЮНАС (отрывается от письма). ХАД - организация вроде нашего КГБ, а царандой чем отличается? МЕДВЕДЕВ. Да все одно √ безопасность. Вбегает дневальный ДНЕВАЛЬНЫЙ. Ужин!.. Где командир? (Ему показывают на верхнюю террасу, и он поднимается к офицерам). Товарищ ст. л-т, разрешите доложить. Старшего л-та Бевзенко командир требует к рации в БТР, а наш взвод зовут на ужин. БЕВЗЕНКО. Понятно, можешь идти. (Далиле). Без меня не начинайте ужина. Я ми-гом. (Уходит вслед за дневальным и остальными солдатами). МАКСИМОВ (оста╦тся один с Далилой). Сегодня ты не такая дикая, как в про-шлый раз. ДАЛИЛА (смеется). Как прикажешь вести себя, когда стоит появиться в военном городке, так солдаты пройти не дают, пристают. МАКСИМОВ. Ваши афганцы не пристают? Внимания не обращают на красивую девушку? Не поверю! ДАЛИЛА. Вероятно, еще не научились. Кстати, среди членов НДПА уже немало женщин. Красивых, и моложе меня. МАКСИМОВ. Красивее тебя? Сомневаюсь. ДАЛИЛА. Опять за свое? Отправлю в солдатскую столовую! МАКСИМОВ (после паузы решается). Когда училась, могли и встретиться. Я ведь в Москве вырос, в Кузьминках. Не судьба. ДАЛИЛА (пробуя плов). Коммунист, а веришь в судьбу. МАКСИМОВ. Что сказать... Верю и не верю. Когда пули свистят или в засаду попадаешь, вся надежда на одного Господа - Бога. Довелось побывать в пере-дел-ках, товарищей терял, а меня судьба пока миловала. Даже не ранили. ДАЛИЛА. Постучи о деревяшку три раза √ сглазишь. ( Протягивает ему разде-лочную доску). МАКСИМОВ. Запомнила столько русских примет и поговорок! ДАЛИЛА. Запомнила... Учительница русского языка в университете заставляла заучивать. (Пауза) Часто вспоминаю московских преподавателей, веселое сту-денчество, особенно когда сталкиваюсь с хаосом и неустроенностью сегодняш-ней жизни. Ты этого не поймешь. Для тебя все скоро кончится. В мыслях уже, наверное, дома в мирной жизни, а у нас, как вы уйдете, все начнется сначала. МАКСИМОВ. Я тоже не верю, что духи утихомирятся. Заколдованный круг. Пока мы здесь, американцы не перестанут поставлять оружие и террор про-должаться, а уйдем - тоже не известно как сложится. ДАЛИЛА. Всем война надоела, все ждут мира. Земля, люди, горы. Знал бы, как хочется сбросить эту пятнистую тяжелую форму, ботинки, надеть легкое платье, туфельки. МАКСИМОВ. В Кабуле мне посчастливилось увидеть тебя во всей цивильной красе. Военная форма тебе тоже идет, делает привлекательнее и загадочнее. А снишься мне в коротком летнем платье с вырезом на груди и распущенными во-лосами. ДАЛИЛА. Продолжай фантазировать! Видел ты меня в джинсах. МАКСИМОВ. Могу я представить? ДАЛИЛА. Нужно ли? Вернешься скоро в Союз и встретишь русских девушек, не таких диких. МАКСИМОВ. Не боишься, духи расправятся с тобой, как мы уйд╦м? ДАЛИЛА. Боюсь. В прошлом году за мою голову обещали 50 тысяч афганей. За живую все сто тысяч. Сколько теперь - не знаю. МАКСИМОВ. И продолжаешь разъезжать по кишлакам. Не женское дело. Исто-рия, философия еще понятно... Впрочем, теперь и у нас женщины кругом теснят мужчин, но женщина агитатор на войне?.. А у вас все еще настоящая война. ДАЛИЛА. Забыл ваших женщин - комиссаров в гражданской войне? Женщине больше доверия. МАКСИМОВ. В стране, где не сняли паранджу? ДАЛИЛА. Именно потому, что не сняли. МАКСИМОВ. Храбрая женщина! А как же наука, философия? ДАЛИЛА. Это и есть философия сегодняшней жизни. Чистая наука подождет, не до нее пока. Когда выдается время, читаю курс в институте общественных наук при ЦК. Возвращается с большим свертком Бевзенко. БЕВЗЕНКО. Я прибыл! Будут нас кормить? (Далила показывает, что все готово) Хлеба принес и помидоры - наш с Сергеем вклад. ДАЛИЛА. Спасибо. Схожу за Фазилем и будем ужинать. БЕВЗЕНКО. Он у командирского бэтээра с царандоевцами. Я провожу. МАКСИМОВ. А я? БЕВЗЕНКО. Ты стол накрывай, помидоры нарежь, реши проблему с горючим. (Далила с Бевзенко уходят.) ЗАТЕМНЕНИЕ Проулок кишлака, вечер. Два душмана - разведчика пробираются по верхней тропе и останавливаются на крыше дувала, в бинокль рассматривают дворик, где укрепился взвод Максимова. Сюда доносятся голоса, звук гитары. ПЕРВЫЙ ДУШМАН. Вон их сколько! Как тут захватишь русского? ВТОРОЙ. Будем ждать. Надир обещал привести за руку без выстрелов. ПЕРВЫЙ. Если Надир сам сумеет сбежать... Аббас-хан приказал без русского не возвращаться. (Продолжает рассматривать русских в бинокль). Красная комис-сарша! (Хватает автомат, прицеливается, но напарник останавливает). ВТОРОЙ. Ты что?! Шум поднимем раньше времени - сорвем операцию. Да и не попадешь отсюда. ПЕРВЫЙ. За нее премия 1ОО тысяч! ВТОРОЙ. Если комиссарша здесь, никуда не денется. Живьем возьмем, боль-ше заплатят. ЗАТЕМНЕНИЕ Поздний вечер. На большом камне, расстелив плащ - палатку сидят Далила и Максимов. МАКСИМОВ. Я, было, расстроился, решил с хадовцами уехала. ДАЛИЛА. Как видишь, не уехала. ХАДовцы что-то задумали. Товарищ Фазиль тоже решил поехать с ними. Как я поняла - в соседний кишлак. Мне ничего не сказали. МАКСИМОВ. Рад, что не уехала со своим Фазилем. ДАЛИЛА. Фазиль коллега, и маленький мой начальник, больше ничего. Понял?.. А Николай, почему не пришел - на вахте? МАКСИМОВ. Он тебе понравился? (Далила кивает). Вахта у мирных людей. У нас служба, караулы, наряды. Вон на горе (показывает) его люди и он должен быть с ними. ДАЛИЛА (после паузы). Ты собирался что-то рассказать мне. МАКСИМОВ (не сразу). Рассказать?.. Хочу просто побыть с тобой. Посмотри, какая красота вокруг! Высокое черное небо, холодные звезды и луна, дикое ущелье в горах. И ты, загадочная принцесса из сказки Шахерезады. Смотрю на тебя и гла-зам не верю, что не сон, я не сплю √ рядом ты. Могу любоваться, смотреть, разговаривать, и ты не убегаешь. ДАЛИЛА. Так уж только смотреть... (улыбается). В России в таких случаях гово-рят - заливаешь, спагетти на уши вешаешь. МАКСИМОВ. Хотела сказать лапшу. ДАЛИЛА. Да, лапшу вешаешь. Знаю, о чем все мужчины думают. И не читал ты сказок Шахерезады. Какая я тебе принцесса в этом наряде с партийным билетом и пистолетом? (Вытаскивает пистолет, играет с ним, направляет на Сергея). МАКСИМОВ. Ого! Убери, пожалуйста, не игрушка, иногда и сама стреляет. ДАЛИЛА. Боишься? (Еще какое-то время продолжает играть с пистолетом перед носом Сергея и убирает). Ночь великолепна, ты прав, а вот от сказок Шахе-резады ничего не осталось. Давно ты их читал и подзабыл. МАКСИМОВ. Немного воображения и я вижу тебя в прекрасном царском одея-нии, окруженной слугами и придворными, а я, путник с большой дороги, приведен к тебе на суд. Ты должна решить мою судьбу. ДАЛИЛА. Выношу оправдательный приговор. В мою страну ты прибыл с благо-родной миссией. Потому оправдан и свободен. МАКСИМОВ. Но я не хочу покидать дворец один. Ты должна пойти со мной. ДАЛИЛА. Ох, ты какой! Принцесс завоевывают, проходят испытания. МАКСИМОВ. Я готов┘ Здесь, в Афгане, не всегда разберешь, где сказка, а где жизнь. Паранджа и намаз, а рядом японские видеомагнитофоны, дехкане с кет-менем и новейшие Мерседесы. Какой год на календаре? ДАЛИЛА. На нашем 1368 - й МАКСИМОВ. Ты из нашего 1988 √ го.┘ Так мало мы вместе, а я чувствую себя легко и свободно, будто знаю тебя давным-давно. Разговорился. Вообще - то я не очень разговорчивый с женщинами. Обычно стеснительный, не знаю о чем гово-рить. ДАЛИЛА. Ты стеснительный? Не похоже. МАКСИМОВ. Правда! С тобой разговорился ... Хочешь, верь, хочешь, √ нет, я ви-дел тебя во сне еще до нашей первой встречи в школе. Именно тебя и должен был встретить. Ты виделась мне в мечтах. Во сне. Я ждал нашей встречи, и, вот, дож-дался. Потому и смелый. ДАЛИЛА. Горный воздух, ночная тишина и звезды, вдохновляют тебя на красивые речи, навевают лирическое настроение. Не знаешь, ничего обо мне, виделись два раза мельком и вс╦. МАКСИМОВ. Достаточно. В Москве должны были еще встретиться. Жили в од-ном городе, ходили одними улицами, в одном вагоне метро ездили... ДАЛИЛА. Выходит не судьба, сам говорил. МАКСИМОВ. Судьба послала испытания и встречу в далеком Кабуле. Теперь в этом диком ущелье. (Далила не отвечает и Сергей какое-то время молчит). У те-бя есть кто-то?.. Парень, друг. (Далила качает головой). И не было никого? ДАЛИЛА. Любопытный! Сам говоришь, что девушка я ничего, все при мне, как у вас говорят (смеется)┘ Не переживай, нет никого, и не было. Не довелось влю-биться и встретить человека, за которым пошла бы на край света. Никто и не объ-яснялся мне. Даже о луне не говорил, как ты. Не называл принцессой. Никого я не любила. Мать с отцом, братьев, это естественно. Как во всех наших семьях, с дет-ства был у меня жених. Увидела его девчонкой уже в лицее. Отец обещал меня ему. МАКСИМОВ. Ты отказала? ДАЛИЛА. Он отступился. МАКСИМОВ. От такой девушки? Не нормальный! ДАЛИЛА. Нормальный. После лицея он меня не видел. Воспитанный в старых традициях, узнал, что собираюсь на учебу в Россию, поставил отцу условие: или не еду, или он возьмет свое слово обратно... Я уехала, отца не стало, и он официально заявил родственникам, что мой образ жизни не соответствует его идеалу жены аф-ганца. Представляешь, какими высокими категориями мыслил. Тогда я еще не вступила в НДПА. МАКСИМОВ. Жалеешь, что так получилось? ДАЛИЛА (смеется). Очень! Да не пошла бы я за него в любом случае! МАКСИМОВ. А в любовь с первого взгляда веришь? ДАЛИЛА. Не знаю. Случается. Истории известны имена: Фархад и Ширин, Лейла и Менжнун, есть еще примеры. Оживает рация, что лежала рядом на земле. - Первый, Первый. Я Сова Один прошу на связь! -Я Первый, слушаю, Сова Один! - Гора сообщает, в глубине ущелья замечена группа душманов человек 12 √ 15, двигаются вдоль арыка. Как поняли? МАКСИМОВ. Вас понял. Будьте бдительны. Сова! Держите связь с Горой и второй Совой. Конец связи! ( Далиле). Вот и прервалась наша сказка на самом интересном месте. Не судьба сегодня побыть нам вместе. Пока! (Спускается на нижнюю пло-щадку и командует). Дневальный, тревога! ДНЕВАЛЬНЫЙ (кричит). Взвод, подъем! Тревога! Выбегают солдаты, на ходу одеваются, проверяют автоматы, бронежилеты, каски, становятся в строй. МАКСИМОВ. Сержант Медведев, постройте взвод! ЗАТЕМНЕНИЕ ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ В стане душманов. Глинобитное помещение с узкими бойницами вместо окон. Мебель заменяют несколько больших камней. На ящике из-под кинокамеры сидит Майкл Хадсон - корреспондент американского агентства ЮСИА, его коллега - кинооператор Джон Грин расставляет софиты, подключает их к аккумулятору. На полу камера и магнитофон. ХАДСОН. Только бы Аббас-хан выполнил обещание... Материал обещает получиться!.. Кроме Эй-Ти-Ви можно будет и европейцам толкнуть. ГРИН. Если живьем выберемся. До границы ночь пути и до Пешевара еще неизвестно сколько. Да день отсидеться... Обещали до темноты, а теперь? Без внешнего антуража, диких гор и кровожадных горцев кому нужен твой репортаж? Днем на натуре и сняли бы. ХАДСОН. Завтра как сурки залезем в нору и носа не высунем. Надежда на защитников Ислама, не велика. Открыли себя раньше времени, русские наверняка удвоят силы. ГРИН. Что хотите от дикарей? Им бы у пленных животы вспарывать да члены отрезать... Аккумулятора хватит минут на десять. Для освещения он не рассчитан. Если моджахеды захватят пленных, почему бы их ни взять с собой? ХАДСОН. Самим бы выбраться. Сегодня не 86 - й год, местные враждуют с пешеварскими и еще кто с кем, не разберешь. (Входит Аббас-хан, к нему). Не сумели засаду устроить без шума... Как теперь? АББАС-ХАН. Все будет, как обещали. Не надо волноваться, мистер Хадсон. Двух шурави сейчас приведут. ХАДСОН (нетерпеливо). Давайте скорее, где ваши шурави? АББАС-ХАН. Один момент. (По его знаку два бородача с автоматами втаскивают избитых советских солдат со связанными руками - Вихрова и Маслова.) ХАДСОН. Развяжите и оставьте нас. АББАС-ХАН. Не советую. ХАДСОН. Обойдусь без советов. Душманы развязывают руки пленным. ВИХРОВ (Маслову). Американцы. По - английски чешут. ХАДСОН. Привет, ребята! Мы американцы, правда. Тащите вон те камни и садитесь, другой мебели нет. Смотрю, вы едва на ногах держитесь. Маслов нагибается передвинуть валун, душману - охраннику кажется, что тот что-то замышляет, отталкивает грубо парня прикладом. Маслов падает. Хадсон помогает подняться, усаживает. ХАДСОН (Аббас-хану). Сказал, уведи головорезов, не сбегут твои шурави. Охранники выходят, остается лишь Аббас-хан. Вихров продолжает стоять. ХАДСОН. Ты тоже садись! Здорово отделали вас бородатые! (Вихров садится на камень рядом с Масловым. Хадсон достает флягу с водой и протягивает Маслову, Грин отдает свою Вихрову). Лица ополосните, вид у вас, видели бы! (Напившись, ребята ополаскивают лица). Вот и хорошо. МАСЛОВ (заискивающе). Помогите нам. ХАДСОН (сама доброта). Постараемся. Мы же цивилизованные люди. ВИХРОВ. Хорошо говорите по-русски. ХАДСОН. Работал в России. Москва, Ленинград. Постараемся помочь вам, только будьте благоразумны. Небольшой разговор перед камерой. Тайны открывать не нужно. Какого полка, оружие, сколько вас, никого не интересует. Поговорим о жизни. Давайте знакомиться: я Майкл Хадсон или просто Майкл. Он - Джон Грин. Корреспонденты ЮСИА, работаем под эгидой ООН. (Поворачивается к Грину и дает знак, тот включает свет и кинокамеру). А вас как звать? МАСЛОВ. Олег Маслов. С Украины я, полтавский. ВИХРОВ. Вихров Вячеслав. ХАДСОН. Откуда ты? ВИХРОВ. Из Подмосковья. Есть такой небольшой городок Истра, вряд ли слышали. ХАДСОН. О, Москва, Большой театр. Великолепный город. Европа. Бывал и в Подмосковье... Как, же вас, ребята, бородатые обманули? Обещали наркотики, а привели в засаду. ВИХРОВ. Никто ничего нам не обещал. ХАДСОН. Как же? Договаривались, вы - оружие, афганец - пакет травки. ВИХРОВ. Ни о чем, ни с кем мы не договаривались. Шли вместе с отрядом афганцев и один из них предательски затолкал нас в подземелье. Хадсон по-английски спрашивает Аббас-хана, те ли это русские, тот согласно кивает. ХАДСОН. Вихров, говори правду. Вы предложили оружие в обмен на наркотики, а вас обманули, так было? МАСЛОВ. Он ничего не знает, я виноват. Только никакого оружия не обещал. Знакомый сарбаз пожаловался, что потерял запасные рожки к автомату и ему грозит расстрел, ну я и предложил пару рожков. У меня были лишние. ХАДСОН. На войне лишнего оружия не бывает. Сарбаз обещал тебе травку? Ты и раньше имел с ним дела, продавал патроны за доллары? ВИХРОВ (Маслову). Это правда? Ах ты, подонок! И меня затащил с собой. Я же ничего не знал о твоем бизнесе. (Хадсону) Этот гад в первый раз взялся за бизнес и погорел! ХАДСОН. Откуда у русских солдат деньги на наркотики? ВИХРОВ. Кто вам сказал, что у нас потребляют наркотики! ХАДСОН. Ты считаешь, справедлива эта война? ВИХРОВ. В каком смысле? ХАДСОН. Зачем советские войска сюда вошли, нарушили вековой покой и обычаи, восстановили племена друг против друга. ВИХРОВ. Мы выполняли интернациональный долг. Теперь уходим. ХАДСОН. Браво! Интернациональный долг, говоришь. Спроси его - (показывает на Аббас-хана), он звал? Коммунистическая пропаганда. Ваша печать, Горбачев признают ошибку, а ты долг... Вижу, не желаешь помочь себе. (Маслову) Олег, а ты повторишь, что я скажу? (командует Грину выключить камеру и свет). В России этот репортах никто не увидит, не бойся, говори правду. Как идет служба, многие ли курят травку, продают патриотам оружие, переходят в исламскую веру. МАСЛОВ. Ничего подобного! Решил немного подзаработать, продать два лишних рожка к автомату, а вы оружие... Хотите, чтобы я говорил такое... ХАДСОН (теряет самообладание). Вам предлагают шанс спастись! ЗАТЕМНЕНИЕ Один из переулков кишлака. Здесь должны встретиться две группы, разыскивающие потерявшихся Вихрова и Маслова. Первыми приходят Матвиенко и Васенко. МАТВИЕНКО (смотрит на часы). Минута в минуту. Пора бы и Борисову. (Достает красивый нож с выбрасывающимся лезвием, пробует в действии). ВАСЕНКО. Дай посмотрю! (Рассматривает) Классный. Жаль, на гражданке заставят сдать - холодное оружие... Что-то написано. МАТВИЕНКО. Мне перевели. ╚Убей неверного!╩ Из знаменитой чарикарской стали, объяснил знакомый сарбаз. ВАСЕНКО. Занятная игрушка, будь моя - не сдал бы. МАТВИЕНКО. Этим ножом меня едва не отправили на тот свет. Спасибо Виxpoвy. He он, получили бы мои предки ╚при выполнении интернациона-льного долга╩. Жизнью ему обязан. В таком же кишлаке по узкому проулку мы со Славкой преследовали бородатых и вдруг, откуда ни возьмись, сверху, со стены, что ли, громадный детина прыг на Славку. Я поворачиваюсь и прикладом (показывает) по голове духа. Или не сильно саданул, или чалма съамортизировала, дух развернулся, оставил Славку и ножом этим мне в грудь. Еще секунда и мне конец, увернуться не мог, а тут Славка, подскочил и выбил нож, тот отлетел, и мы со Славкой прикончили духа. Куда он сегодня подевался, ума, не приложу. Все были вместе - и наши, и сарбазы. ВАСЕНКО. В самоволку мотанул. (Смеется). МАТВИЕНКО. Куда тут мотанешь - горы одни. (Прислушивается), Стой! Кто ид╦т?! БОРИСОВ. Свои, сержант, свои. Подходит вторая поисковая группа Борисов и Касперюнас. БОРИСОВ. Есть новости? МАТВИЕНКО. Как сквозь землю провалились. КАСПЕРЮНАС. Может, и правда в кяриз провалились. БОРИСОВ. Или затащили. МАТВИЕНКО. Вихрова затащишь! БОРИСОВ. В кяризах такая система подземных ходов, что ни дымом не выкуришь, ни автоматом. В кишлаке почти все колодцы бульдозером завалены, - не разгребешь. ВАСЕНКО. Не все завалили, раз афганка с гэбэшниками нашла свободный проход. КАСПЕРЮНАС. Может, остановились у арыка, а потом заблудились? МАТВИЕНКО. Не хрена было отставать, не город, чтобы бегать в самоволку. Эх, была бы собака! БОРИСОВ. Ничего не известно, обойдем еще раз и встретимся на базе. Возможно, парни ждут помощи, а мы языки чешем. Пошли! ЗАТЕМНЕНИЕ В тайном помещении душманов американские корреспонденты не оставляют надежды сделать задуманный репортаж с участием советских солдат. ХАДСОН. Сами выбрали свой конец. Мы собираем аппаратуру. (Передает Грину микрофон, тот сматывает кабель, Хадсон подталкивает ногой кофр от аппаратуры). Собирай, уходим. МАСЛОВ. Постойте, я скажу, что вы хотите, ВИХРОВ. Гад, паршивый, подонок! Не понимаешь, чего они задумали! Так и так, хана нам, имей мужество остаться человеком. ХАДСОН. Откровенный разговор считаете изменой... (Аббас-хану по-английски). Коммунистов каких-то упертых привел. Забирай. Аббас-хан открывает дверь, входят два охранника. МАСЛОВ. Включайте аппаратуру, я готов. (С улицы слышны отдаленные выстрелы). ХАДСОН (командует Грину включить аппаратуру). Ваш комсомольский писатель говорил: жизнь дается один раз... Тебе, Вихров, гожусь в отцы, и поверь мне, ведешь себя неразумно. Олег понял это. Грин включил софиты, передает Хадсону микрофон. Закрутились кассеты на магнитофоне. МАСЛОВ. Многие солдаты и офицеры потребляют наркоту. Без нее не выжить. Офицеры достают водку и виски, солдаты √ местный самогон. ХАДСОН. Подожди, куда заспешил, я еще микрофон не дал. (Подносит микрофон). Повтори, что говорил. МАСЛОВ. Без травки здесь не выжить. Офицеры хлещут водку и виски, а пацаны достают травку. Не расслабляться - с ума сойдешь от страха и тоски. ХАДСОН. Солдаты переходят к моджахедам, принимают Ислам? МАСЛОВ. Сарбазы. Солдаты Наджибулы. Получат оружие и - в горы, к своим. ХАДСОН. Я про русских спрашиваю. Переходят на сторону освободительной армии? Понимают несправедливость своей миссии? МАСЛОВ. В нашей части, я слышал, один узбек или таджик сбежал, больше не было случаев. ВИХРОВ (громко). Падла ты! Что несешь, как попугай. МАСЛОВ. Прости, Слава, я еще не жил и скажу, что он хочет. ХАДСОН. О кей! Только с улыбочкой, пожалуйста. Что за лицо, испуганное? МАСЛОВ. Чтобы русские сбегали, я не слышал. Вихров, выбрав момент, кошкой кидается к магнитофону и хватает катушку с пленкой, разматывает ее, рвет на куски. Хадсон, бросив микрофон, старается отнять кассету с пленкой, на помощь бросается Грин. Повалив парня, они вырывают у него пленку, он не выпускает ее из рук. Когда Грину удается отобрать кассету, в руках оказывается моток спутанной пленки. На шум вбегают охранники, Хадсон делает знак не трогать Вихрова. ГРИН. Вс╦! (Выключает софиты, начинает складывать аппаратуру). ХАДСОН. Дурак, ты, Слава. ВИХРОВ (приходит в себя после побоев). Сволочи! Не будет у вас его трусливой лжи! МАСЛОВ. Мистер, корреспондент, не оставляйте меня! Охранники берут аппаратуру, Хадсон и Грин, не обращая внимания на мольбы Маслова, выходят. Маслов кидается за ними, но третий охранник отталкивает его и запирает дверь. Маслов и Вихров остаются в полумраке. МАСЛОВ (в истерике бросается на Вихрова). Что наделал! Козел, вонючий! Вывели отсюда, сказали бы, что нас пытали! Говорили под пытками. (Исступленно бьет кулаками лежачего Вихрова, плачет, падает рядом). Какое-то время они молча лежат, на улице близко слышны выстрелы. Разда╦тся топот ног, скрипит дверь, парни поднимаются, на пороге душман с автоматом. Он дает по парням длинную автоматную очередь. ЗАТЕМНЕНИЕ Ночь. Тот же дворик, где расположился отряд Максимова. Горит небольшой костер, несколько солдат у костра поют негромко под гитару Новикова. Сержант Медведев пишет письмо. Звучит: Я тоскую по родной по земле По ее рассветам и закатам. На афганской выжженной земле Спят тревожно русские солдаты. НОВИКОВ (перестает петь, лениво перебирает струны Медведеву). Дорогой мамочке или невесте катаешь? МЕДВЕДЕВ. По╦шь и пой, не мешай. Самому лень или некому писать. НОВИКОВ. Некому? Знаешь, сколько девок на гражданке сохнут по мне! Спроси Вихрова, скажет - по пять - шесть писем в день получал на первом году. ИСМАИЛОВ. Что ж теперь не пишут? НОВИКОВ. Бортанул всех. МЕДВЕДЕВ. Матери пишу. Жалуется, что редко, а о чем писать? Она ведь не знает, что я год, как в Афганистане. Вот и приходится сочинять про нашу замечательную жизнь. Узнает если... Не знаю, что с ней будет. НОВИКОВ. А я не скрываю, пишу: служим за границей, в увольнения ходим в классные дискотеки и стриптиз - клубы. МЕДВЕДЕВ. Без писем никак нельзя. Получишь письмо и повеет домом, родным воздухом, живо представляю родных, что они сейчас делают. На какое-то время забываю о черномазых, что в любую минуту могут убить. Две радости у солдата - баня и письмо из дома. ИСМАИЛОВ (Новикову). Несерьезный человек, всем врешь. МЕДВЕДЕВ. Без уверенности, что тебя ждут, служба совсем невмоготу покажется. НОВИКОВ. Ждут, пока не подвернется кто-то, а тогда раз - и в ЗАГС. ИСМАИЛОВ. Зачем так плохо думаешь о девушках, самого перестали ждать? НОВИКОВ. Почему плохо? Какие есть, так и думаю. А на гражданке меня по-прежнему не одна деваха ждет. Здесь, в санбате, хоть сейчас краля готова под венец. ИСМАИЛОВ. Ну и хвастун, ты, Новиков! Входят ст. л-т Максимов и рядовой Корсунский. МАКСИМОВ. Что еще за посиделки? Был отбой. И костер немедленно загасить. МЕДВЕДЕВ. Костер ни откуда не виден, проверяли. НОВИКОВ. Не спится, товарищ ст. л-т. Приказ о дембеле вышел, а вы отбой. Пусть салаги отдыхают, ветераны, что умаялись. Нас, дедов, оставьте, пожалуйста. (Снова берется за гитару, звучит мелодия все той же песни). МАКСИМОВ. Накурился опять? НОВИКОВ. Никак нет, все что достали, давно засмолили. Нового никто не предлагает, чеки требуют, баксы. МАКСИМОВ. Жалко мне тебя, Новиков. Пропадешь на гражданке. Не избави-шься от наркоты, окажешься на зоне. Спать, немедленно! ИСМАИЛОВ. Товарищ ст. л-т, посидите с нами, попо╦м. В такую прекрасную ночь разве усн╦шь. МАКСИМОВ. Тоже мне, деды! Давно салагами были? Какой пример молодым показываете? Гасите кост╦р, и всем спать. МЕДВЕДЕВ. Мы на войне, товарищ ст. л-т, не на учениях. В полку достаточно погоняли. Скажите лучше, Бевзенко и афганцы ничего о Вихрове и Маслове не узнали? МАКСИМОВ. Подождем рассвета, утром еще раз прочешем кишлак. В Вихрове я уверен. Да и Маслов не должен подкачать. (Садится у костра, подбрасывает хворост в огонь). Мне тоже не уснуть, а ты (Корсунскому) марш отдыхать!.. Ребята не дают покоя, куда подевались? Душманскую вылазку, как понимать - разведка? Ждут, значит, караван. Выходит, без дела не останемся. МЕДВЕДЕВ. Мало им дали? Двое убитых, раненные, не сунутся больше. МАКСИМОВ. Когда духи отступали, Вихрова я видел. ИСМАИЛОВ. И Маслов был с нами. В плен взять не могли. На верхней террасе из дувала появляется Далила. Потягивается, делает несколько гимнастических упражнений и спускается к костру. Солдаты перестают петь, восторженно приветствуют ее. НОВИКОВ. К нашему шалашу, просим! ДАЛИЛА. Добрый вечер! Не спите, караулите? МЕДВЕДЕВ. Отдыхаем, караул внизу. Разбудили вас? ДАЛИЛА. Да нет, на верху не слышно ничего. Не спится. Вздремнула чуть-чуть и проснулась. Предчувствие нехорошее. Жуть какая-то снилась. ИСМАИЛОВ. Возможно, на левом боку спали. ДАЛИЛА. Не помню, имеет значение? МАКСИМОВ (Далиле). Наш медик учит, на левом боку нельзя спать. Исмаилов, объясни девушке. ИСМАИЛОВ. От тяжести тела, сердце мгновениями останавливается. В тот момент и снится разная жуть √ тебя убивают, ты проваливаешься в пропасть. НОВИКОВ. Меня каждую ночь во сне убивают. Один и тот же сон. Другие видят дом, родителей или девушек своих, а я вижу войну, на каком бы боку не спал. Засыпая, стараюсь думать только о хорошем, о гражданке, доме, а засну - появляются духи, наш прапор, старлей, потом кто-то пытается ударить ножом или стреляет, граната рвется в руке. (Берет гитару и поет). Я тоскую по родной земле, По ее рассветам и закатам, На афганской выжженной земле, Спят тревожно русские солдаты МАКСИМОВ (солдатам). Что с вами поделать? Сидите, только тихо, не разбудите остальных. (Далиле). Не будем мешать. ( Уходят, Максимов расстилает плащ-палатку на одном из камней и они садятся). МАКСИМОВ. Как тебе бой, испугалась? ДАЛИЛА. Был бой? Несколько мятежников, завидев ваших, бросились в рассыпную, кто куда. Может ты, товарищ Сергей, боя настоящего не видел? Мне довелось побывать не в одном! Видел бы меня в деле, не спрашивал. После боя за хлебозавод в Кандагаре, когда меня едва в плен не захватили, на подобные перестрелки смотрю, как на детские забавы, и внимания не обращаю. МАКСИМОВ. Да ты и в правду герой, оказывается. ДАЛИЛА. Обыкновенная женщина, призванная революцией. Трусиха как все, но стараюсь не показывать страха. МАКСИМОВ. В плен, говоришь, чуть не взяли, расскажи. ДАЛИЛА. Тебе интересно?.. Думала тогда - конец. Бандюги захватили живой, а я больше всего боюсь не пули, а пыток. Испугалась! Пистолет у меня не отобрали, и я поняла √ выход один, застрелиться. Фазиля обыскали, а меня забыли или не решились. Мы тогда с ним проводили митинг в только - что освобожденном правительственными войсками, кишлаке. Все подходы к митингу охраняли наши, на шоссе два бэтээра, все спокойно. На площади собрались дехкане, старики, женщины, детишки. Выступил Фазиль, беру слово я. Начала говорить и вдруг: пах-пах. Пуля мимо уха. Слегка задела. Пощупай (берет руку Сергея и подносит к уху). Чувствуешь след? Вторая пуля раз! И сквозь рукав, только дырку в куртке оставила. Рядом вдруг раздается автоматная очередь. Падают наши охранники. Один, второй. Старики, что стояли в первом ряду и слушали, распахивают халаты, а под ними автоматы. С криком ╚Аллах Акбар!╩ начинают стрелять. Нас с Фазилем окружили, да быстро, неожиданно, мы и оружие вытащить не успели. Схватили и поволокли к кяризу. Видимо к главарю. Я уже сказала, Фазиля обыскали, а меня не догадались или забыли. И вдруг мне, безбожнице, Аллах подсказывает другое решение. (Показывает). Я выхватываю пистолет и раз, раз в своих конвоиров. Фазиль, воспользовавшись суматохой, выбивает автомат у бандита и дает очередь. Я подбираю на земле второй автомат и мы, отстреливаюсь, бежим к дувалу. Тем временем подоспели наши сарбазы. МАКСИМОВ. Двоих положила на смерть? ДАЛИЛА. Если бы двоих только... МАКСИМОВ. Война не женское занятие, а тем более гражданская война. Самое страшное, что можно представить. В детстве, помню, о некрасивых девчонках мы говорили - ╚страшней гражданской войны╩. В смысл не вдумывались, а теперь до меня дошло. Понял, как страшна гражданская война, когда не знаешь где друг, где враг, когда брат стреляет в брата, сын в отца. ДАЛИЛА. Если стреляют в человека - всегда страшно. Окраина, кишлака. Из кяриза, сигналя электрическими фонариками, выползают и расходятся группами душманы. МАКСИМОВ. В лунном свете ты, и в правду, похожа на восточную принцессу. Такая красивая! Нам бы о любви говорить, а мы о чем? Наконец √ то остались одни и опять о войне... ДАЛИЛА. Когда из - за каждого камня ждешь выстрела, о чем еще говорить? МАКСИМОВ. О нас с тобой. О луне, звездах, любви. ДАЛИЛА. О любви в нашей стране не принято говорить вслух. В сказках если. Коран тысячу лет запрещал. Ты человек европейский, образованный, выходит тебе, и рассказывать, а я послушаю. Максимов несмело пытается обнять ее, кладет руку на плечо, Далила решительно убирает ее. ДАЛИЛА. Это обязательно? Убери руки! МАКСИМОВ. Тебе неприятно? ДАЛИЛА. Не нужно. Ни к чему. МАКСИМОВ. Ты словно с другой планеты. А если меня переполняют чувства? Не могу сдержаться! Тянет к тебе, хочу прижаться, обнять, прикоснуться к твоей красоте. Взять е╦ частицу. ДАЛИЛА. Охладись, спустить к арыку, и умойся холодной водой. (Сергей снова пытается обнять ее, но Далила встает). Ухожу! Я тебе не девчонка из Марьиной рощи, с которой все можно в первый же вечер. Если штаны надела и все время среди мужчин, не значит, что потаскушка. Так, помнится, русские называют подобных женщин? МАКСИМОВ (берет ее за руку и усаживает обратно). Прости, меня. Зря обиделась, азиаточка, ты моя! И девчонки из Марьиной рощи тоже не позволяют лишнего. ДАЛИЛА. Не рассказывай, видела, что позволяют. За пять лет в Москве всего насмотрелась. (Садится). Расскажи лучше о своей девушке, ждет тебя, верит, а ты тут азиаточку охмурить пытаешься. Почему так меня назвал? МАКСИМОВ. Ты напомнила, что я из Европы, а сама значит из Азии. Не нравится? Хотел поласковее. ДАЛИЛА. Никогда не слышала такого - азиаточка. Понимаю, что не обидное. Ты ушел от ответа, я просила рассказать о своей девушке в Москве. МАКСИМОВ. Нет у меня девушки, не успел завести. ДАЛИЛА. Так и поверила. Девчонки всегда крутятся вокруг военных училищ. Даже наши афганские, чуть продвинутые. МАКСИМОВ. Клянусь мамой, никого! (Лезет в карман гимнастерки и достает вместе с бумагами фотографию). Мама моя. У каждого из нас с собой обязательно фотографии близких, у меня - мама. ДАЛИЛА (берет фото, рассматривает). Темно, плохо видно. Кажется красивая женщина. Похож на нее? (Сергей кивает). А отец? МАКСИМОВ. Папа у нас рано умер, потому и пошел в военное училище. Брат тоже в армии, преподает в Академии. У младшей сестры своя семья. ДАЛИЛА. Счастливый! Столько родных близких людей. У меня никого не осталось... Говоришь, нет девушки, но ведь была, не поверю, что дослужился до старшего лейтенанта и ни разу не влюбился. Признайся. МАКСИМОВ. Старшего лейтенанта досрочно получил месяц назад, а девушку по сердцу не встретил. В школе увлекался не серьезно, по - детски. Помню, в шестом классе все мы, пацаны, были влюблены в нашу пионервожатую из восьмого класса. И сейчас перед глазами: высокая, стройная, с длинными косами, в них синие банты. Глаза - темные, большие, как у тебя. В девятом пришла новенькая. Переехала из провинции, не помню - из Рязани или Казани, Валентиной звали. Очень скромная, наивная, всегда с удивленными глазами, никак не могла привыкнуть к московскому ритму жизни. Она не походила на наших одноклассниц, и я впервые влюбился. ДАЛИЛА. Она тебя отвергла? МАКСИМОВ. До объяснения не дошло. Провожал после школы, сумку ее с учебниками таскал, шпаргалить помогал. К концу десятого она переключила внимание на дружка моего Кольку, и мы отдалились друг от друга. Теперь закончила педагогический, замуж вышла. ДАЛИЛА. У меня в лицее никаких контактов с парнями не допускали. Нравы строгие остались и поныне. МАКСИМОВ. Потому и пошла в революцию, где большинство мужчины? (смеется). ДАЛИЛА. Не смейся. Глаза открылись в России. Поняла, не могу больше оставаться в стороне, когда решается судьба родины. Вступила в НДПА. МАКСИМОВ. Родственники, возмущались, требовали вернуться домой? ДАЛИЛА. Еще как! Отца к тому времени не стало. Люди Амина убили, мама умерла с горя, братьев поубивали мятежники - они тоже приняли революцию. Осталась я одна. Случись что - жалеть и убиваться будет некому. Некому переживать за меня, волноваться или радоваться. И мне теперь не перед кем отчитываться, что-то доказывать, объяснять. Перед товарищами по партии, если... МАКСИМОВ. Неужели и волноваться за тебя некому? А друзья? В ЦК партии, в университете, где преподаешь - так и некому пожалеть? ДАЛИЛА. Как активистку и преподавателя, возможно и пожалеют. МАКСИМОВ. Вокруг столько мужчин и не обращают внимания на красивую современную девушку? Не верю. Я как в первый раз увидел, сердце забилось - вот она, мечта моих снов. Не заметить тебя не возможно. ДАЛИЛА. Внимание обращают. Часто больше чем хочется. Вс╦ это не то. И потом, идет война, я не отомстила за отца и братьев. МАКСИМОВ. Надеешься? Поражаешь меня. Таких, преданных идее, я видел лишь в кино... В революции нашей встречались, если верить книгам. ДАЛИЛА. У нас разве не революция? МАКСИМОВ. Революция. Опять перешли на политику. Снова про войну да революцию, а мне хочется о чувствах, что переполняют. ДАЛИЛА. Говори. Со мной еще никто не говорил. МАКСИМОВ. Наверное, не позволяла. Поздно я тебя встретил.┘ Или рано? Война не время любви, а увидел тебя, голову потерял. ДАЛИЛА (смеется). Напрасно. Бородатые могут вернуться, а командир без головы не воин. МАКСИМОВ. В этом ты права, голову терять нельзя, но разве человек властен над своими чувствами? Себе это же говорю. ДАЛИЛА. Тебе посты проверить не пора? МАКСИМОВ. Можно. (Включает рацию). Я Первый! Первый! Сова Два, ответь! Сова Один, ответь! - Первый, Сова Два на связи!" Сова Один на связи! - Проверка связи. Что нового у Второго? - Трое сарбазов перешли на сторону духов. - От наших никаких новостей? - Ничего нового. - Конец связи. Максимов выключил рацию, долго молчит. На нижней площадке солдаты давно ушли, костер погасили. ДАЛИЛА. Наши опять подвели. Может, и твоих, с собой забрали, не допускаешь? МАКСИМОВ. Все может быть. ДАЛИЛА. Если так - плохи их дела. Теперь мятежники пленных не держат. Какое-то время сидят молча, каждый думает о своем. МАКСИМОВ (обнимает Далилу за талию, она неподвижна). Далила... ДАЛИЛА. Не привыкла я к нежностям. У нас не принято. МАКСИМОВ. В студенческие годы в Москве, никто не ухаживал? ДАЛИЛА. У русских однокурсниц были поклонники, а я иностранка, не решались, вероятно. Наши - афганцы еще не отошли от своих обычаев, для них была, не знаю кем, сатаной в юбке или кем-то пострашнее... Знаешь, мне скоро двадцать пять! По нашим понятиям старуха. Если кто решится ухаживать, или взять замуж, вдовец разве или в гарем. МАКСИМОВ. Я согласен. ДАЛИЛА. Ты и впрямь потерял голову. Где-то рядом мятежники, в любую минуту жди нападения, а ты опять за свое. МАКСИМОВ. Пока ты рядом, ничего не хочу знать. ДАЛИЛА. Делаешь предложение? Так сразу, не узнав меня хорошенько. МАКСИМОВ. Да. Делаю предложение. Сама говорила, любовь с первого взгляда существует. Раз нет отца и братьев, по всем обычаям руки просить остается у тебя самой. ДАЛИЛА. Отказываю. МАКСИМОВ. Тогда украду, увезу а Россию. У вас принято красть невест. ДАЛИЛА. Нынче, чаще с их согласия. Забываешь, я вооружена. МАКСИМОВ. Шутишь, я серьезно предлагаю. Пойдешь за меня? ДАЛИЛА. Начальство не разрешит. Ни тебе, ни мне... Ой, о чем мы говорим? В первый раз вижу, совсем тебя не знаю. А мы о таких серьезных вещах шутим, болтаем черте что. Разве можно? Придет мир в мою страну, тогда и поговорим. МАКСИМОВ. Может, подумаешь? ДАЛИЛА. Ну, и непонятливый! Подумаю. МАКСИМОВ. Долго? ДАЛИЛА. Посмотрим на твое поведение. (Сергей берет ее руку, рассматривает, целует) Грубая рука? Когда-то знала маникюр и французские кремы. МАКСИМОВ (целует руку). Нежная девичья рука. ДАЛИЛА. Самые счастливые годы - учеба в лицее, потом в Москве. Стройотряд, уборка картошки. Веселые беззаботные подружки... Ты вернул меня в юность... В раннем детстве тоже была счастлива. Ничего не знала, всему радовалась. МАКСИМОВ. Поедем со мной. Обещаю, снова будешь счастлива. ДАЛИЛА. Рано мне уезжать. Ваши только засобирались уходить и снова засады, взрывы. МАКСИМОВ. Последние банды. Скоро перегрызут друг другу глотки и разбегутся. Заработала рация, что лежит рядом на земле - Первый, Первый, я Сова Один! - Я Первый, слушаю! - Я Сова Один. Гора сообщает о приближении большой группы духов. - Первый! Я Сова Два! Я Сова Два! Вижу огоньки, похожие на электрические фонарики. ДАЛИЛА. Говоришь, разбегутся┘ МАКСИМОВ. Сова Один! Сова Два! Продолжайте наблюдение! В случае приближения духов, в бой не ввязываться, отходите, встретим здесь, на базе. Как поняли? - Сова Один понял! В бой не вступать и отходить. - Сова Два понял, в бой не ввязываться МАКСИМОВ. Поняли правильно. Продолжайте наблюдения. Конец связи. (В сторону) Дневальный! Подъем! Объявляй тревогу! ДНЕВАЛЬНЫЙ (появляется на нижней площадке). Взвод, подъем! (Слышны недовольные заспанные голоса). Тревога! (Из дувала выскакивают солдаты, на ходу надевают бронежилеты, каски, становятся в строй). МАКСИМОВ (Далиле). Что-то сказала? Опять помешали. ДАЛИЛА. Не судьба, говорю, нам быть вместе. МАКСИМОВ. Все будет хорошо. Иди пока в дом и не высовывайся. Справимся без тебя и твоих агитаторов. Наше укрепление не взять. (Солдатам) Приготовиться к обороне! К шоссе не должен пройти ни один душман! НОВИКОВ. Перед самым рассветом разбудили. Так хотелось спать, в первый раз дом во сне увидел. ИСМАИЛОВ. Пропустим колонну и отдохнем. КОРСУНСКИЙ. Мины устанавливать, гады, пошли. НОВИКОВ. Поставить мины и двух духов хватило бы. Караван их интересует. КОРСУНСКИЙ. Рассвело бы скорее, что ли┘ Вдалеке раздаются несколько одиночных выстрелов, затем автоматная очередь. ИСМАИЛОВ. Уже не таятся. На втором посту стреляли. (Заработала рация). - Первый, Первый! Я Сова Два! Я Сова Два! Нас окружают! МАКСИМОВ. Сова Два, Сова Два! Я Первый! Отходите немедленно! Как поняли? (Рация замолчала, слышна далекая стрельба, снова заработала рация.) - Первый, Первый! Я Сова Два, прошу помощи, ведем бой. Петренко ранен. Духи наседают. Прошу подмоги! МАКСИМОВ (самому себе) Не успели┘Подпустили┘(По рации) Держитесь, ребята! Сова Два! Идем на помощь. (Выключает рацию). Медведев, остаешься за меня. Титов, Киреев, Джафаров, Макаров, Сидоренко, за мной! (Убегают). ИСМАИЛОВ. Сам пошел выручать Петренку. МЕДВЕДЕВ. Если ранение серьезное, Малышеву и Сонину его не донести √ Петренко бугай здоровый. Потому и взял Макарова с Киреевым. Первый пост пока молчит, до них еще не добрались. (С верхней террасы спускается Далила.) Ты куда? Духи пошли в наступление. С минуты на минуту здесь, один Бог знает, что начнется. Вернись в укрытие! ДАЛИЛА. Еще один солдат лишним не будет. МЕДВЕДЕВ. Лишняя мишень. Без оружия какой ты солдат? ДАЛИЛА. А это что? (показывает карабин и гранату). ИСМАИЛОВ. Пусть остается. МЕДВЕДЕВ. Жалко, если такую красотку хлопнут. ДАЛИЛА. Что такое хлопнут? МЕДВЕДЕВ. Убьют, ранят. Поняла? ДАЛИЛА. И тебя могут ┘хлопнуть. И его, и всех. Тебя за командира оставили, и старайся, чтобы не хлопнули. Т√ с - с, слышу шаги. КОРСУНСКИЙ. Я тоже слышу, нас окружают! ИСМАИЛОВ (щелкает затвором). Кто-то подходит, командуй, Медведь! ГОЛОСА. Э-ге-ге! Своих не перестреляйте! КОРСУНСКИЙ. Кто, свои? МЕДВЕДЕВ. С испугу Матвиенку не узнал? МАТВИЕНКО. Кто-нибудь, помогите, раненого тащим. МЕДВЕДЕВ. Корсунский, вперед! Корсунский уходит и вскоре возвращается с Васенко и Матвиенко, помогает им нести на плащ-палатке бездыханного Вихрова. Они кладут его на землю, раздевают. Исмаилов щупает пульс, Далила помогает осматривать раненого. ДАЛИЛА (охает). Ой, ей ей! Шесть пулевых ранений! Автоматная очередь. ИСМАИЛОВ. Дышит! (Достает из санитарной сумки шприц, делает укол. Вместе с Далилой делают искусственное дыхание.) МАТВИЕНКО. Глаза открыл!.. Мы должны спасти его! ВИХРОВ (шепотом) Таня?.. Откуда? ДАЛИЛА. Я не Таня. МАТВИЕНКО (склоняется над Вихровым). Славка, не умирай!.. Узнаешь меня? (Вихров закрывает глаза.) Скоро вертушка прилетит, потерпи. Исмаил, сделай ему еще укол! (Исмаилов делает обезболивающий укол, Вихров открывает глаза). ВИХРОВ. Домой напишите┘ Гад Маслов, подонок┘Американцы┘ МАТВИЕНКО. Что Маслов? Умер Маслов, не дышал, когда мы нашли вас. ВИХРОВ. Умер? Тогда не пишите┘Американцы┘(закрывает глаза и надолго замолкает). БОРИСОВ. Американцев, что ли встретили? А Маслов, подонок почему? ДАЛИЛА. Среди бандитов американцы были, хочет сказать. Это не редкость. ИСМАИЛОВ (сует Вихрову под нос пузырек). Открой глаза, не умирай, Славка! (Вокруг них собрались почти все, и Медведев вынужден скомандовать всем вернуться по местам.) МЕДВЕДЕВ. Кроме Исмаилова, все на боевую позицию! ВИХРОВ (открывает глаза, бредит). Мне не больно, Таня. А Маслов - дерьмо, я как-то писал тебе┘ ИСМАИЛОВ. Что ты все про Маслова? Скажи, как вас захватили, мы же вместе все время были? Маслов убит, а тебя выходим, только потерпи немного. Вертушку уже вызвали. ВИХРОВ. Убит? МАТВИЕНКО (он опять около своего товарища). Убит Маслов. Когда рассветет, принесем его. ВИХРОВ. Матери напишите, Маслов герой. Зачем ей знать┘(теряет сознание и все попытки друзей привести его в чувство бесполезны.) МЕДВЕДЕВ. Перенесите его в дом. ( Исмаилов и Матвиенко переносят Вихрова под крышу дувала.) ВАСЕНКО. Выходим на площадь к заколоченному дому и вдруг, откуда ни возьмись пацаненок. Матвиенко чуть не пристрелил в темноте с испуга. А пацаненок не уходит, подошел к нам, что-то лепечет по-своему и тянет за руку в дом. Мы зайти боимся, обошли вокруг, заглянули в щель, посветили фонариком и увидели их. Рискнули войти. Я на стреме, Матвей вовнутрь, потом и я. Маслов уже окоченел, а Вихров дышал. ДАЛИЛА. Мальчишка где? МАТВИЕНКО. Сбежал. Мы тоже спешили, Бог знает, кто подослал его. КАСПЕРЮНАС. Духи! КОРСУНСКИЙ. Вижу! Цепью идут в сторону шоссе. МЕДВЕДЕВ. Без паники. Приготовиться! Стрелять только по команде. Тишина. Все в напряжении. Лежит в цепи с карабином и Далила. ВАСЕНКО. (смотрит в оккуляры прибора ночного видения). Остановились. Поворачивают в нашу сторону. Поняли, мимо не пройти. БОРИСОВ. Встретим как надо. Вижу! МЕДВЕДЕВ. Подпустим к арыку, потом скомандую┘Огонь! (В ответ тоже раздаются автоматные очереди). МАТВИЕНКО. Один заплясал! Есть, еще один! ИСМАИЛОВ. Еще один! МЕДВЕДЕВ (Корсунскому). Не спеши строчить, прицелься хорошо. Еще несколько автоматных очередей и душманы повернули обратно. НОВИКОВ. Вперед! (Вскакивает, собирается преследовать отступающих) МЕДВЕДЕВ. Отставить преследование! Вернется Максим, решит. Снова тишина, напряжение постепенно спадает. КОРСУНСКИЙ (Борисову). За службу много духов положил? БОРИСОВ. Не считал. Много. Такая работа у нас на войне - убивать и быть убитым. КОРСУНСКИЙ. Все же, сколько? БОРИСОВ. Что ты пристал! Не понимаешь, ни я, так меня?! КОРСУНСКИЙ. У меня руки дрожали, никак не мог прицелиться точно. Человек все же живой, жалко┘ БОРИСОВ. Жалко? А Маслова, Вихрова не жалко? Кто первым выстрелит - тому и жить. МЕДВЕДЕВ. Не переживай, по - началу у всех так. Я тоже долго не мог привыкнуть, что Афган не продолжение учебки. Лишь после увиденной крови, первых ╚трехсотых╩ перестал испытывать муки и задаваться вопросом, кто у меня в прицеле. Первый раз выстрелить в человека трудно, но ты перебори в себе это чувство. Вспомни, сколько твоих одногодков - Маркелов, Воротников, Носов, Маслов больше не встанут рядом в строю. КОРСУНСКИЙ. Я стараюсь помнить, потому и напросился на операцию. Хочу испытать себя, на что годен. Мужчина или нет. БОРИСОВ. Пацан!.. На кой хрен все это тебе. Сидел бы в части, базу на днях свернут и тебя отправят в Союз. КОРСУНСКИЙ. Человеку, даже без комплексов, трудно стрелять в себе подобных. Не знаю, смогу ли, не задрожат опять руки? БОРИСОВ. Не задрожат. Уже сегодня. Пойдут духи в новую атаку, и будешь стрелять как все, забудешь все эти книжно - интеллигентские рассуждения. Все проходят через это. Думаешь, я не переживал? Или Исмаил? Насмотрелись, как гибли парни, с кем проходили учебку, делились последним глотком из фляги. Увидели отрезанные головы русских ребят, изуродованные трупы, отрезанные мужские члены, из которых духи выложили всем известное слово из трех букв. А однажды, вытеснив духов из кишлака, наткнулись на человеческий обрубок. Наш солдат. Духи отрубили ему руки и ноги, перевязали жгутами конечности, чтобы кровью не истек, а ты говоришь жалко. ╚Мужики, - шептал он запекшими губами,- прикончите, умоляю!╩ Ни у кого не поднялась рука. Отправили в госпиталь. Не знаю, выжил ли, хотя зачем теперь ему жизнь? ИСМАИЛОВ. Надо было сразу застрелить. БОРИСОВ. Теперь, вероятно и застрелили бы, когда насмотрелись всего, а тогда.┘ Помню, в первый раз сопровождали мы колонну и вдруг из зеленки тра - та - та, начали поливать автоматными очередями. Один падает, второй. Остановились, заняли оборону, спрятались за БТР, изредка стреляем по кустам. Старшой дает команду перестать и беречь патроны. Дембеля закурили, пустили по кругу опять косячок с травкой. Затянулся раз, другой и стало легко, ни какого страха. Через несколько минут духи попытались вылезти из зеленки на шоссе. Мы и открыли огонь. И не было у меня никакого страха, жалости, одна ненависть. Стрелял и стрелял. Духов десять положили, остальные отступили в зеленку. КОРСУНСКИЙ. Сам скольких положил? МЕДВЕДЕВ. На войне не принято считать. БОРИСОВ. Не один стрелял, разве определишь, когда шквал огня. Попадал - уверен Слышится шум и в зоне видимости появляются духи. ВАСЕНКО. Духи!.. Сколько их! МЕДВЕДЕВ. Вижу, без паники! Приготовиться к отражению атаки!.. Огонь! Стреляет и Корсунский, он лежит рядом с Борисовым. БОРИСОВ (ему). Не торопись нажимать крючок. Выбери точку и целься, потом только стреляй! (Корсунский стреляет). Молодец! Кажется с почином. КОРСУНСКИЙ (опускает автомат, взволновано смотрит на товарища). Убил? БОРИСОВ. Похоже, попал. (Продолжает стрелять). А может и не ты. Возьми себя в руки! МЕДВЕДЕВ (Далиле после ее удачных выстрелов). Молодцом, девушка! Береги патроны только. ДАЛИЛА. Не учи! Не подпускай близко √ гранату бросит! НОВИКОВ (восхищен успехами Далилы). Давай, девушка, коси антихристов! ДАЛИЛА. Сам ты антихрист. КОРСУНСКИЙ. Белым флагом машет. Подпустим? ВАСЕНКО. Ни в коем случае! Стреляю. МЕДВЕДЕВ. Отставить стрельбу, пусть подойдут. (Матвиенко) Я держу высокого, возьми на мушку второго. ИСМАИЛОВ (кричит на дари, затем по-русски). Чего надо? Душман кричит, что √ то непонятное про девушку, путая русский и пуштунский диалект. ИСМАИЛОВ. Пуштун, молодую женщину поминает. МАТВИЕНКО. Сдаются? ДАЛИЛА. Требуют отдать меня, тогда уйдут все с миром. МЕДВЕДЕВ. Переведи, минуту даем, чтобы убрались, потом стреляем. Далила переводит, парламентеры поворачивают обратно, стрельба возобновляется. КОРСУНСКИЙ (ранен в руку, вскрикивает, роняет автомат). Ой, гад! БОРИСОВ. Куда тебя? КОРСУНСКИЙ. Руку левую задело. Пока терплю. Борисов осматривает руку, зовет Исмаилова. Тот подползает с санитарной сумкой, достает индпакет, перевязывает руку, так, что пальцы остаются свободными. ИСМАИЛОВ. Ничего страшного, прошел крещение. Стрелять сможешь. Если надо будет сменить рожок - Борисов поможет. Исмаилов возвращается к своему камню √ брустверу, духи усиливают огонь. Вместе со всеми ведет огонь и Корсунский. Падает вдруг сраженный пулей Исмаилов, к нему подползает Далила. ДАЛИЛА (подняв голову Исмаилову, заплакала). Убили! НОВИКОВ (подползает к Исмаилову, теребит его). Исмаил, что притворяешься!.. Молчит.┘ Еще один кореш. С первого дня службы койки рядом стояли. Я отомщу за тебя, Исмаил! (Привстает, дает несколько автоматных очередей). Ага, запрыгал! МЕДВЕДЕВ (Новикову). Ложись! Новиков продолжает стрелять, ругаясь не громко. Далила снимает с Исмаилова санитарную сумку и возвращается на место, продолжает стрелять. МЕДВЕДЕВ. В медицине, что - нибудь кумекаешь?.. Понимаешь? Далила, не поворачивая головы, кивает и продолжает стрелять. Роняет автомат раненый Васенко. Борисов стаскивает с него башмаки, рвет штанину, подползает Далила и вдвоем они останавливают кровь. ДАЛИЛА (Борисову). Иди, сама управлюсь. (Васенко) Больно? Потерпи, сделаю укол - полегчает. (Делает укол). Ничего страшного. Держись, командир с остальными скоро подойдет. А рана заживет, еще попрыгаешь. ВАСЕНКО (стонет). Не могу! Умираю. НОВИКОВ. Заткнись! ДАЛИЛА (Новикову). Зачем ты так? У него шок. Станет легче и вернется в строй. Лучше помоги подтащить его. (Вместе подтаскивают к брустверу, Далила протягивает автомат). Будь мужчиной, немного осталось продержаться. Автоматные очереди доносятся из тыла духов. БОРИСОВ. Перестали стрелять. Что- то замышляют. На горе тоже тишина. МАТВИЕНКО (Борисову). Совсем рассвело.┘Знаешь, о чем я сейчас подумал, впервые в голову пришло? Ничего мы в жизни не видели. Признаюсь, я даже женщину не знал. БОРИСОВ. Не много потерял. Еще узнаешь. Немного осталось, и будем дома. Пропустим караван и - в Союз. Максим говорил. Приказ о дембеле вышел, так что нас с тобой долго не задержат. МЕДВЕДЕВ. Я тоже, почему-то сейчас о доме вспомнил. Ждут меня. И мама, и отец, и сестра┘ Катя┘ Отец успокаивает их. Интересно, что сейчас делают? Спят. Дома еще глубокая ночь. Мама читает все газеты, может после объявления о выводе войск из Афгана, успокоилась? Подозревает, что я здесь, хотя в письмах и не намекал. ВАСЕНКО. И меня ждали. Ногу отнимут, - кому буду нужен? Она и так не обещала дождаться, а теперь┘ НОВИКОВ. Ожил? Не скули, дождется. Поблагодари афганку, она хорошо обработала рану. Кто сказал, что ногу отрежут? Обойдется. МЕДВЕДЕВ. На кой она тебе, если не обещала даже ждать? Моя Катерина поклялась, и я верю ей на все сто. Уверен, убьют если, сразу в ЗАГС не побежит с другим. МАТВИЕНКО. Мне легче. Нет у меня девушки, а умирать тоже не хочется. Столько всего собирался сделать! Объездить мир. Кроме Харькова и Белгорода, и города другого большого не видел. Нигде не был, даже в Москве. А есть еще Париж, Венеция и Рио де Жанейро. ВАСЕНКО. На хрена мне твои Парижы, живым бы домой вернуться. КАСПЕРЮНАС. Ну, вы, старика, даете! Расчувствовались┘ МЕДВЕДЕВ. А ты, писатель, запоминай. Напишешь потом правду об этой войне. НОВИКОВ. Правду? На кой хрен, кому она нужна? Восьмой год воюем, а ты на гражданке читал что-то об этой войне? Будет скулить, мужики! Две атаки отбили, отобьем и третью. Духи поняли: из ущелья не выпустим. Слышите? Это Максим наш гонит их обратно в горы. (Слышны звуки далекой стрельбы). Скоро вертушки за ранеными прилетят. БОРИСОВ. Кто скулит? Просто треплемся. Крепость нашу не взять, только завидно тем, кто пошел с командиром. Они наступают, а мы защищаемся. НОВИКОВ. Слушайте лучше анекдот, что перед рейдом прапор рассказывал. Снайпер - дух пришел к главарю банды за вознаграждением и докладывает об успехах, сколько наших положил. Главарь смотрит ценник - словарь перед собой, и считает. Одна большая звездочка - майор - 200 тысяч афганей, три маленькие звездочки - старший лейтенант - 100 тысяч, две маленькие звездочки - прапорщик. Что? - Переспрашивает главарь банды - ты убил нашего кормильца? Кто сгущенку, сахар, одеяла нам теперь будет давать?! Повесить тупицу! ВАСЕНКО. Для кого война, а для кого - мать родная. И наш прапор, сколько всего пустил налево черномазым! Помню, как его прислали, в каптерке была куча одеял, а похолодало и оказалось ни одного. Говорит, из Союза не поставили. ДАЛИЛА. Я не совсем поняла анекдот. Почему снайпера повесить? Здесь, какой-то русский нюанс, мне не понятный? НОВИКОВ. И не поймешь. Встречаются у нас деятели, что торгуют казенным имуществом. МЕДВЕДЕВ. Это чисто русский юмор, тебе и не надо понимать. Расскажи лучше, где так ловко научилась обращаться с оружием. Наши парни не каждый так метко стреляет. ДАЛИЛА. Скромничаешь. Война всему научит. МЕДВЕДЕВ. Что у тебя за работа, постоянно с мужиками, стреляешь в своих, не боишься, братья - мусульмане изловят и расправятся с тобой? ДАЛИЛА. Боюсь. Постараюсь не попасться. Мое оружие - слово. Действует надежнее автомата. Все эти бородатые √ темнота беспросветная. Воевать их заставляют угрозами. Прикажет мулла или землевладелец, и они безропотно идут на смерть. Фанатики веры. Их просвещать и просвещать! Доверчивы как дети. А стрелять мне никакого удовольствия, потом неделями мучаюсь, вспоминая. ВАСЕНКО (стонет). Умираю! Дайте воды глоток. ( Матвиенко протягивает флягу Далиле, и та поит парня, сам переползает к Корсунскому.) МАТВИЕНКО. Что замолчал, тоже помираешь? КОРСУНСКИЙ. Живой пока, жжет только очень. Бинт кровью пропитался. Если можно и мне бы укол. МАТВИЕНКО (Далиле). Где сумка Исмаила? ( Достает из сумки шприц и делает Корсунскому укол. Далекая стрельба приближается). МЕДВЕДЕВ. Наши┘Если отрезали путь назад, попытаются вновь пробиться к шоссе. Мужики, перенесите Исмаила в дувал и будем готовиться к встрече. БОРИСОВ. Точно! Вижу духов, готовьсь! (Приближаясь, духи открывают стрельбу). МЕДВЕДЕВ. Не дрейфь, мужики! За нашего Исмаила, за Вихрова и Маслова, огонь! Душманы наседают и защитникам приходится вести почти непрерывный огонь. МАТВИЕНКО. Ну, чего, мать твою так - рас так, лезешь! Все равно не пущу! КОРСУНСКИЙ. Коля, смени рожок, рука совсем онемела от укола. БОРИСОВ. Крепись! Еще чуть - чуть (выбирает момент и меняет ему рожок). Они мечутся на одном месте - хода нет ни вперед, ни назад. (Стреляет). Есть! Вот сволочи, опять к нам повернули. КОРСУНСКИЙ (испуганно). Граната! КАСПЕРЮНАС. Где? ( Увидев упавшую гранату, бросается к ней, хватает и выбрасывает обратно к духам, раздается взрыв.) КОРСУНСКИЙ (восхищенно). Ну, ты дал!.. Я бы никогда не смог. МЕДВЕДЕВ. Молодец, салага, не ожидал! МАТВИЕНКО (Васенко). Видал?! А ты стонешь. Терпи. (Замечает, что тот без движения) Что с тобой?! (Тормошит его). Видно крови много потерял. Вскрикивает раненый Касперюнас, роняет автомат, хватается за плечо. БОРИСОВ (подползает к нему). Куда тебя? (Касперюнас молчит, Борисов переворачивает его, ищет рану). Плечо. Девушка, займись им. Шестеро осталось┘ КОРСУНСКИЙ. А я? Семеро! МЕДВЕДЕВ. Отставить счет! ДАЛИЛА (раздевает и перевязывает Касперюнаса, интересуется последней командой). Считать плохая примета? МЕДВЕДЕВ (зло). Примета! Быстрее заканчивай с ним. Выстрелы вдруг смолкают, слышится голос Максимова. - Есть кто живой? ДАЛИЛА (радостно). Сергей! (Она бросилась, было, навстречу ему, но сдержалась и остановилась). МАКСИМОВ. Мы. (Вбегают несколько солдат и Максимов с перевязанной рукой, оглянув защитников). Не густо. (Далиле) Цела? Слава Богу. Я очень рад. МЕДВЕДЕВ. Командир! Духи не прошли! Ни одного не выпустили из ущелья. МАКСИМОВ. Раненым помощь оказали? (Склоняется над Исмаиловым). Как же ты, дорогой? Не уберегся. А приглашал в гости, как вернемся в Союз┘ КАСПЕРЮНАС (ожил). Он из Узбекистана родом? МАКСИМОВ. Где- то под Хорезмом жил. НОВИКОВ (обнимается с Титовым). Живой, не ранен! Поздравляю с боевым крещением. Где вы с командиром так долго пропадали? Нам тут такое выпало! ТИТОВ. Второй пост выручали с отрядом Бевзенки. Они поддержали сверху, а то всем хана бы вышла. Три десятка духов мимо первого поста прошли и наткнулись на второй; ну, мы и пришли на помощь. Максим собирался в пару минут справиться, а заваруха вышла серьезная. Духов положили! Среди наших есть раненные. Если бы Максим разрешил преследовать, всех бы положили, а так ушли в горы. НОВИКОВ. Не духарись. Радуйся, что сами уцелели. Сколько вас было, чтобы еще преследовать! Нам тоже досталось. Начальство не ожидало встретить такого напора духов. Последнего своего одногодка потерял - Исмаила. И Маслов погиб. Раненных полно. МАКСИМОВ (подходит к Далиле). Все хорошо? ДАЛИЛА (улыбается ему радостно). Я - то цела, у тебя, что с рукой? МАКСИМОВ. Пустяки, до нашей свадьбы заживет. ДАЛИЛА. Не можешь быть серьезным. Ребята твои племянника моего видели. МАКСИМОВ. Уверена, был он? ДАЛИЛА. Как описали твои солдаты, он. МАКСИМОВ. И я говорил, найдем. Извини, потом еще поговорим. (Переходит к Новикову и другим солдатам). Медведев сказал, что ты отличился. Твой подопечный Титов тоже геройски держался, к медали представлю. ТИТОВ. Как все. А медали если, так всем, кто держал те ворота. МЕДВЕДЕВ. У нас салага-писатель - герой. Душманскую гранату руками схватил и выбросил им обратно. Касперюнас тем временем оправился от шока, его осматривает сан - инструктор, возвратившийся с Максимовым. Офицер склоняется над Касперюнасом. МАКСИМОВ. Как дела, корреспондент? КАСПЕРЮНАС. Все в порядке, товарищ старший лейтенант. МАКСИМОВ. Молодец, доказал, не одну авторучку можешь держать в руках. Сейчас потерпи еще немного, и переправим в госпиталь. МЕДВЕДЕВ. Маслову и Вихрову не повезло. МАКСИМОВ. Где их? МЕДВЕДЕВ. Нашли в заброшенном дувале. Наверное, захватили, когда мы возвращались. МАКСИМОВ. Спасибо тебе, здесь меня выручил и никого не пропустил к шоссе. Нам тоже пришлось пострелять, правда, повезло больше чем вам. Кое-кого поцарапало, а так все вернулись. Вбегает еще группа солдат и ст. л √ т Бевзенко. БЕВЗЕНКО (увидев перевязанную руку Максимова). Тебя где угораздило? МАКСИМОВ. Сам бы помнил. Шальная пуля. Полтора года везло, а тут┘ БЕВЗЕНКО (подходит к Далиле). И ты, вижу, молодцом. Страшно было? ДАЛИЛА. Ты как думаешь?.. Все нормально, ребят жалко. МАКСИМОВ. (Далиле). Рассказывают, ты и за бойца, и за медсестру была. Спасибо от всех наших. ДАЛИЛА. А от тебя? МАКСИМОВ. И от меня. Поцеловать бы тебя, да многолюдно слишком √ не поймут. И ты дала бы затрещину. ДАЛИЛА. Что такое затрещина? БЕВЗЕНКО. Ударила бы. ДАЛИЛА. Зачем? МАКСИМОВ. Тебе виднее. (Делает знак Бевзенко, чтобы он отошел). Теперь кажется вс╦. Задание выполнено, путь каравану открыт. Можно передохнуть и поговорить. ДАЛИЛА. Опять станешь охмурять меня? МАКСИМОВ. Зачем ты так! Я же серьезно. ДАЛИЛА. Предлагаешь руку и сердце? МАКСИМОВ. И это. Мы возвращаемся на базу в наш городок, а тебя где я смогу найти? ДАЛИЛА. Найдешь. В отделе пропаганды и агитации ЦК НДПА спросишь. Лекций и поездок по кишлакам у меня не убавится, но встретиться, я думаю, удастся. МАКСИМОВ. (Здоровой рукой жмет е╦ руку). Мое предложение в силе. В Союз со мной поедешь? ДАЛИЛА. (Лукаво). С тобой?.. Может, и поехала бы, да не могу оставить своих. Наведет порядок Наджибула, тогда подумаю. Если еще отпустят, вс╦ не так просто, как ты думаешь. Раздается одиночный выстрел и Далила падает, сраженная снайперской пулей. Максимов подхватывает ее. Подскакивает Бевзенко и вдвоем они укладывают девушку на землю, их окружают солдаты. МАКСИМОВ. Далила!.. Ты слышишь меня? Скажи хоть слово! Ефрейтор! Сделай что-нибудь! ЕФРЕЙТОР ( растегивает куртку, разрезает свитер, осматривает девушку. Солдаты отходят в сторону). Пуля прямо в район сердца попала. Ничем не поможешь. МАКСИМОВ. Нет - нет! Сделай что-нибудь! ЕФРЕЙТОР. Что я могу? ( Пытается делать искусственное дыхание, делает укол, сует под нос пузырек и Далила вдруг открывает глаза.) ДАЛИЛА. Сергей!.. Племянник мой┘ МАКСИМОВ. Найдем, не волнуйся. Только не умирай! Я спасу тебя, потерпи! ДАЛИЛА. Не знаю┘. Кроме племянника и тебя - никого (закрывает глаза). МАКСИМОВ. Не умирай, азиаточка ты, моя! ( Далила что-то невнятно шепчет и затихает). Далила! Открой глаза!.. В плен брали, в боях участвовала и надо же так глупо погибнуть! Шальная пуля┘ БЕВЗЕНКО. (Он все время рядом) Видно судьба погибнуть от снайперской пули. От судьбы не уйдешь. Это конец. Уже ничем не поможешь. (Пытается поднять с колен друга). Поднимайся, подумай о себе, у тебя тоже серьезная рана, сказали Слышится шум спускающегося вертолета, входит майор √ замполит полка. БЕВЗЕНКО (собирается доложить). Товарищ майор! МАЙОР. Отставить рапорт, сам все вижу. (Обнимает Бевзенко, помогает Максимову встать, обнимает и его, замечает мертвую Далилу). Не уберегли комиссаршу. Сам как? (Не дожидаясь ответа, оставляет офицеров и переходит к солдатам.) Молодцы, соколики! Не представляете, какие вы герои! Такую орду задержать. МАКСИМОВ. Герои┘ Столько людей потеряли. Вот вам и перемирие. МАЙОР. До перемирия еще далеко. Знаешь, сколько бородатых вы с Бевзенко остановили √ больше двух сот человек. Есть сведения, что в душманской группе были и американцы. МАТВИЕНКО. Товарищ майор, рядовой Вихров пытался, что-то про американцев рассказать. МАЙОР. Где он? МЕДВЕДЕВ. Тяжело ранен. В доме, в дувале. МАКСИМОВ. А Маслов? МАТВИЕНКО. Погиб. Вихров сказал геройски. МАКСИМОВ. Не рвался он идти в рейд, я настоял. Считал слабаком. Не прощу себе никогда. (Вслед за майором идет в дувал к Вихрову). СОЛДАТ. (К Бевзенко). Товарищ старший лейтенант, капитан дал команду грузить раненых в вертолет. БЕВЗЕНКО. Грузят картошку, рядовой! Людей несут, везут. Начинайте. МАЙОР. (Выходит с Максимовым из дувала). Умер Вихров┘ Нелегкое испытание выпало мальчикам. БЕВЗЕНКО. Первогодки не подкачали, замечательную школу прошли. МАКСИМОВ (склоняется над Далилой, навсегда прощаясь с ней). Не судьба нам с тобой. А так все красиво началось┘ БЕВЗЕНКО. И так быстро закончилось. Крепись, Сережа! (Максимов поднимается, и вместе с Бевзенко подходят к Васенко) МАКСИМОВ. В ногу тебя? Потерпи чуть-чуть, сейчас перенесут в вертолет. ВАСЕНКО (лежит на носилках, до него никак очередь не дойдет). Сколько уже терплю! Не дайте умереть на чужой земле. (Наконец солдаты поднимают носилки и с ним). МАЙОР. На чужой земле, говорит солдат. Сколько их полегло здесь, на чужой земле, не известно за что. МАКСИМОВ (майору). Почему, на чужой земле? Вспомните, что говорил Хемингуэй, великий писатель войны. МАЙОР. При чем твой Хемингуэй? Людей, не вернешь ни какими словами. МАКСИМОВ. Он считал: ╚Нет чужих стран. Где ты умрешь, не имеет значения, если ты умрешь за свободу╩. Это он писал, когда вместе с другими интернационалистами воевал за свободу республиканской Испании. Тоже теперь делаем и мы. МАЙОР. Запомнил! Красиво звучит. Только всем им, как и нам с тобой, хотелось бы остаться в живых. (Поднимает брезент, прикрывающий мертвых). Совсем зеленые пацаны. Раздается шум проходящей по шоссе колонны тяжелых грузовиков, боевых машин. МЕДВЕДЕВ. Колонна проходит! БЕВЗЕНКО. Она. Как и намечали √ на рассвете. Мы выполнили свой долг. МАКСИМОВ. История еще оценит их подвиги и воздаст каждому советскому солдату. Вечная слава всем им и тем, кто не доживет до тех дней! БЕВЗЕНКО. Вечная память нашим ребятам √ афганцам, отдавшим свои молодые жизни на этой чужой им земле! Мы никогда не забудем их! (Шум проходящей рядом тяжелой техники нарастает). МЕДВЕДЕВ. Прощай наш Исмаил. Прощай, Славка Вихров! (Стреляет очередью из автомата. Звучит песня об афганцах). . З А Н А В Е С ╘ Copyright Борис Михайлов, 2001 |