Лебедев Андрей Викторович: Собака

СОБАКА НИКОЛАЯ ИВАНОВИЧА

Пьеса.

Действующие лица:

Собака Николая Ивановича Дуралеева. Хозяин полагает, что это помесь дога с кавказской овчаркой. Но на самом деле она обычная дворняга. Только крупная.

Розалия Анатольевна Дуралеева - женщина 55 ти лет со следами былой красоты.

Николай Иванович Дуралеев - мужчина 55 ти лет. Выглядит старше своего возраста.

Алиса Фернанделес - их старшая дочь 35 ти лет. Очень энергичная женщина.

Павел - их сын 24-х лет. Очень современный молодой человек.

Карина - их младшая дочь. Толстая девушка 22 - х лет. Закончила юрфак.

Хосе Альварес Фернанделес- муж Алисы. Латиноамериканец 35 ти лет - очень невысокого роста.

Гоша - жених Карины. Молодой человек 25 ти лет. Работает на рынке.

Таня - невеста Павла. Девушка 19 ти лет.

Зинаида Аркадьевна - мать Розалии Анатольевны. Женщина 75 ти лет. Красится и всячески молодится.

Действие происходит в доме Дуралеевых в наши дни.

Действие первое.

Кухня в квартире Дуралеевых.

Розалия Анатольевна и Карина. Женщины курят.

Розалия Анатольевна: Все-таки правильно Алиса этого своего козла бросила.

Карина: Какого? Первого или второго?

Розалия Анатольевна: Точно... Первый мне тоже никогда не нравился...

Карина: О чем разговор! Оба они были козлы.

Розалия Анатольевна: Этот Хосе, конечно тоже... козел... Но зато иностранец!.. И при деньгах! За мной в молодости тоже один архитектор из Риги ухаживал... Я тогда еще была Алисой беременна...

Карина: Мама! Ты сто раз рассказывала.

Розалия Анатольевна: Да!... Хорошо что Алиса этого козла бросила...

Карина: Ясное дело!

Розалия Анатольевна: А знаешь, хорошо бы она там и тебе в Рио де Жанейро тоже жениха подыскала...

Карина: А как же Гоша?

Розалия Анатольевна: Ну Гоша пока пускай будет... как запасной вариант.

Карина: Да?

Розалия Анатольевна: У меня по жизни всегда кто-нибудь да был в запасе... Я ведь и с Колей познакомилась - у меня тогда и Володя был...

Карина: Да ты ж за ним замужем тогда была...

Розалия Анатольевна: Ну да... Только я все не могла решить - кто из них будет основным, а кто запасным.

Карина: А архитектор из Риги?

Розалия Анатольевна: Ах! Он меня звал...

Карина: Ну так и ты чего?

Розалия Анатольевна: Но у него была жена. А он такой благородный! Он ни за что не хотел развестись... он говорил, - она не переживет, я не могу ее убить!

Карина: Ну?

Розалия Анатольевна: Пришлось за Колю выходить... Алиса же не могла остаться без отца!

Карина: Ну.

Розалия Анатольевна: А Коля тогда, кстати говоря, был завидным женихом. Молодой аспирант. Почти кандидат наук.

Карина: Да?

Розалия Анатольевна: Кто ж его знал, что он так и не защитится?

Карина: Так когда ему было защищаться то? Ты же не работала, да нас трое.

Розалия Анатольевна: Ну, если берешь такую женщину - надо соизмерять свои силенки...

Входит Павел.

Павел: Ма, чего пожрать есть?

Розалия Анатольевна: Разогрей мясо на сковороде с картошкой. Суп есть с фасолью.

Павел: Не, я суп не буду...

Розалия Анатольевна: Наживешь гастрит.

Павел: Нормально, в армию не возьмут.

Розалия Анатольевна: Ну, скажешь тоже... в армию тебя и так не возьмут...

Павел: Это почему? До двадцати восьми нормально могут загрести.

Розалия Анатольевна: Теперь не заберут.

Павел: Ты че! К Миронычу вон с милицией позавчера из военкомата приходили... Карина, ты поняла, как в дверь теперь звонить? Я открываю только на два длинных и два коротких... и вообще, я завтра в Сестрорецк на месяц к ребятам уезжаю, пока набор идет.

Розалия Анатольевна: Успокойся, Павлуша, не возьмут тебя.

Павел: Ладно тебе темнить!

Карина: И вообще, надо Алиску попросить, чтоб тебе невесту там в Рио де Жанейро подыскала.

Павел: А Таньку куда?

Розалия Анатольевна: А зачем она тебе? Она не хорошая!

Павел: Ага! У тебя все нехорошие. Одна ты только...

Карина: Не хами матери.

Павел: Да ладно! Пусть ей Алиса самой кого - нибудь в Рио де Жанейро найдет.

Розалия Анатольевна: Ну уж...

Карина: А что!

Входит Николай Иванович. Держится за сердце.

Розалия Анатольевна: Что тебе не лежится? Что ты встал?

Николай Иванович: Да чайку хотел попить...

Карина: Ты с ума сошел, иди ложись сейчас же.

Николай Иванович: Да завтра все равно на работу надо.

Розалия Анатольевна: Какая уж там работа, у тебя давление сто восемьдесят на сто двадцать.

Николай Иванович: Паша, выведи собаку.

Павел: Я ее не покупал. Она мне сто лет не нужна ваша собака.

Розалия Анатольевна: Коля, ты же знаешь, Павлику нельзя на улицу выходить, пока набор не закончится...

Николай Иванович: Карина, ну хоть ты выведи собаку!

Карина: Мама, чего он ко мне привязался с собакой со своей!

Николай Иванович: Ну ладно... Я сам потом ее выведу.

Розалия Анатольевна: Что б тебя там Кондратий хватил? Тебе этого надо? Совсем ты меня не жалеешь, Николай - стыдно тебе!

Николай Иванович: Ну дайте мне чаю хоть спокойно попить, Карина, не кури, ради Бога!

Карина: Ну прям! Можно прям подумать, что у тебя приступ от моей сигареты!

Розалия Анатольевна: Ладно - пусть его поест - пойдем, Карина в комнату...

Уходят.

Николай Иванович садится пить чай. Собака ложится у него в ногах.

Николай Иванович: Ну что - что - что? Хорошая, хорошая... сейчас вот попью чаю и схожу с тобой... ненадолго... Сейчас я долго с тобой не смогу, что то сердечко вот прихватило. А болеть нельзя... Кому теперь больные работники то нужны? Таких как я социологов - сейчас пруд пруди. А возраст уже не тот - чтобы переучиваться. Да и куда переучиваться - то? Через пять лет уж на пенсию. А в фирму то придешь - и страх берет... Там ведь все молодые - просто до неприличия молодые! Я самый старший на фирме... А выгонят - куда в пятьдесят пять устроишься? Разве что сторожем на автостоянку... так там денег разве что тебе только на педи гри... А у меня - тыж видишь - Розалия денег тратит - ей сколько не принеси - все мало - как в прорву! Павлик не работает... Ему нельзя... Эх! Хорошая ты моя... Только ты меня и понимаешь!

Так что нельзя мне болеть. И тем более - помирать нельзя. Павлика то я из рук выпустил - а его Розалия и испортила в конец! Так что мне теперь за них за всех и отдуваться. Вот был бы я достаточно твердым - не бросил бы Павлик на первом курсе институт - все бы иначе было - можно бы было и поболеть... наверное... а так нельзя - ты же понимаешь - кто вас всех кормить то будет?

Ну ладно. Давай, пошли - а то небось сейчас еще тут нам наделаешь! Задаст нам тогда хозяйка обоим!

Уходят.

Николай Иванович (кричит из коридора): Розалия! Мы ушли на пол-часа...

В кухню входят Павел и Таня.

Павел: Танька, ты хомячить будешь?

Таня: Не, я худею.

Павел: Че те худеть то? Ну смотри - тебе жить.

Таня: Ладно - свари кофе.......

Павел: Слыш, мне Алиса сказала, что меня к себе в Рио Де Жанейро пригласит этак месяца на два - три пожить. А там, глядишь и пристроит меня куда...

Таня: А кем? Что ты можешь? Тарелки в макдональдсе мыть?

Павел: Дура ты! Точно маман говорила.

Таня: Что говорила?

Павел: Что мне там Алиса найдет какую-нибудь... Может я там и останусь вообще.

Таня: А что, здесь никак жить нельзя? Здесь что - воды и кислорода уже нет?

Павел: Дура ты.

Таня: А ты умный - университет бросил, думал бизнесом займешься - а в бизнесе то оказалось, без диплома - только ящики с пепси в ларьки подтаскивать или на воротах в камуфляже с дубинкой стоять...

Павел: Че ты меня грузишь? Ты мне че - мать или жена?

Таня: Да жалко мне тебя - ничего из тебя путного не получится.

Павел: Ладно, посмотрим годика через два - приедешь ко мне в Рио Де Жанейро!

Таня: Я к тебе? Ха-ха-ха! Насмешил... Ты там в коробках из под бананов жить будешь...

Павел: Дура ты! Меня Хосе Альварес к себе менеджером возьмет. Мне Алиса говорила.

Таня: Ты сам подумай, о чем ты говоришь! Тебя папан в российскую фирму никак не может пристроить - где между прочим, по русски объясняются, потому что ты ничего делать не умеешь, а ты уже ме-не-дже-ром размечтался в стране, где говорят не то по испански - не то вообще чуть ли не по португальски... И как ты там собираешься руководить? Ме-не-джер - это ведь ру-ко-во-ди-тель!

Павел: Папан - вообще козел!

Таня: А между прочим, ваша семья вся на его зарплату живет...

Павел: Во - первых, Алиса нам скоро машину купит. А во-вторых, я через год сам папану буду на карманные расходы подкидывать...

Таня: Ну-ну...

Возвращаются Розалия Анатольевна и Карина.

Розалия Анатольевна: Таня, ты теперь где?

Таня: В смысле?

Розалия Анатольевна: Где работаешь?

Таня: В клубе.

Розалия Анатольевна: Что за клуб?

Таня: Ну типа кафе... вместе с мюзик холлом.

Павел: Да стриптизершей она в баре работает - слушай ее больше!

Розалия Анатольевна: Вот те на! Стриптизершей! Это голая что ли по сцене скачет?

Таня: Не слушайте его дурака - я в танцевальной группе в подтанцовке, когда звезды на халтуру к нам в клуб приезжают - под фанеру попеть - они своих танцовщиц не привозят, а мы любому подтанцуем - и Алеше Свистунову, и Наташе Краснопоповой и Иосифу Кобзону...

Павел: И все равно - с голой задницей!

Таня: дурак!

Розалия Анатольевна: но это же ночная работа?

Таня: Конечно - клуб то ночной - днем то ведь никто на рулетке играть не приходит - днем они бизнес делают...а ночью жизнь прожигают.

Розалия Анатольевна: Но я так понимаю, эти... бизнесмены... они же потом на вас голых глядя - распаляются и... это... предлагают!

Павел: Ясное дело предлагают - они все там проститутки!

Таня: Я сейчас уйду.

Павел: Шуток не понимаешь!

Розалия Анатольевна: Ну а как оплата - хорошая?

Таня: Ну ничего - я же у родителей не занимаю - и сама за учебу плачу.

Розалия Анатольевна: Да? А где ты учишься?

Таня: На юридическом. Платном.

Розалия Анатольевна: Вот молодец! Держись Павлуша за нее - с Танюшей по жизни не пропадешь.

Павел: Ты ж сама только говорила, что мне Алиса получше кого-нибудь в Рио Де Жанейро найдет.

Розалия Анатольевна: Ну я это в шутку... А впрочем, Таня, а ведь Хосе Альварес тебе может с контрактом помочь... Там же в ресторанах нужны танцовщицы... а у тебя внешность для них экзотическая...

Павел: Точно, Танька, ты там со своей задницей тысячу баксов за вечер будешь зарабатывать. А я...

Розалия Анатольевна: И Павлушка там тоже пристроится как нибудь...

Таня: Ага - будет мною торговать.

Павел: Ну-у-у...

Розалия Анатольевна: Э-э-э...

Раздается звонок в прихожей.

Карина: Это папан с собакой пришел. Павел - поди открой.

Входит Николай Иванович. Держится за сердце.

Розалия Анатольевна: Ну, как самочувствие?

Николай Иванович: Да вроде ничего. Налей чайку. Павел, Карина, вы б не курили, пока я поем.

Розалия Анатольевна: ладно - пошли в гостиную.

Все кроме Николая Ивановича и собаки выходят.

Николай Иванович: (треплет собаку за уши) Вот мне Розалия все говорит - ты мол не умеешь жить - у всех мужья нормальные - умеют деньги заработать. Они и шубы женам покупают, и отдыхают на островах - на Кипре, на Канарах... А мы весь отпуск на электричке в Зеленогорск... Или того лучше - дома... Благо живем в зеленой парковой зоне! А я что ей могу ответить? Я ведь знаю секрет - те кто умеет заработать - они душу заложили... как моя покойная бабушка про таких говорила, подле таких надо кадилом почаще кадить! Во как! Уметь зарабатывать - тут одного ума мало. У нас с тобой что - мало ума? У нас с тобой много ума - мы же с тобой умные собаки! Мы с тобой и университет, и аспирантуру закончили. Мы с тобой тысячу умных книжек прочитали - и сами вот статьи пишем для толстых журналов - учим других как делать бизнес и как экономикой управлять - а коснись того, чтобы самому сделать тысячу - другую долларов - ан нет - штанга! А почему? А почему рядом другой шустрый мужичонка в красном пиджаке - без дипломов и аспирантур - в один миг из воздуха мильен заработает? Да потому, хорошая моя бессловесная ты тварь, что мужичонка этот душу черту продал. А иначе - никогда ты в этом мире - мире, где цена всему мерится не умом и честностью, а умением заработать - никогда ты не сможешь ни крутиться - ни вертеться. Продай душу - станешь своим! И сразу к тебе доллары липнуть начнут. А что значит душу продать? В чем это выражается? А в том, что ни одна сделка по определению - честной быть не может. В любой сделке - уже философски заложен обман. Как налог на добавленную стоимость заложен в цену продукта. Потому как если не обманешь - то какая же тебе тогда выгода? Ведь еще в старину говорили - не обманешь - не продашь... А хорошо разве обманывать? Вот и я про то же. Но ведь Розалия этого понимать не хочет. Она все о жизни красивой мечтает. И живет какими то схематическими представлениями. Один идеализм в голове - мол все нормальные люди - должны уметь заработать деньги. А я так думаю - нормальные, то есть добрые и хорошие люди - не должны уметь денег зарабатывать... Они должны уметь честно и много работать... а то что все эти новые хозяева жизни подразумевают под умением вести дела - это уже по ту сторону добра... по ту сторону нравственного. А мои учителя в науке - они всегда говорили, что наука и вообще любая деятельность интеллигентного человека - должна быть прежде всего - глубоко нравственна... Недаром и благородный рыцарь в средние века, хоть и сам по сути своей был бандитом с большой дороги, с торгашом - негоциантом - или пуще того - с ростовщиком - ни в жисть за один стол бы ни сел!

Ну ладно - пойду лежать, хорошая моя.

Выходит.

Зинаида Аркадьевна и Розалия Анатольевна.

Розалия Анатольевна: Мама, жить так дальше просто невыносимо. Николай совсем ни на что не годиться.

Баба Зина: А я тебе и раньше говорила. Куда глаза то смотрели?

Розалия Анатольевна: Мама, нужны деньги, Павла может придется от армии отмазывать. И Карина все из меня тянет...

Баба Зина: У Карины муж есть.

Розалия Анатольевна: С этого Гоши толку еще меньше чем с моего Николая.

Баба Зина: А куда вы обе глядели? Где ваши глаза были, когда выходили за всякую шваль перекатную?

Розалия Анатольевна: Мама!

Баба Зина: Что мама? Как денег, так мама! А что твоя Алиса тебе не подкинет из-за границы? Ты ж ее растила... Чего ж она теперь своей матери не подбросит?

У нас теперь мужик только тогда на что то годен, если может денег украсть

А диссертации, хренации? Кому это надо?

Зато женщина вроде меня или Алиски нашей - может денег достать - женщины в наше время только и годятся на что то в этой жизни потому как могут устроиться... И достать.

Розалия Анатольевна: Это так. Вот если бы не ты, я и не знаю, где б мы все жили!

Баба Зина: В общаге бы вы все жили на Седьмой пролетарской, откуда Николаша твой безпартошный вышел!

Розалия Анатольевна: А ты тогда, за Ивана Петровича вышла, у него трехкомнатная, которая теперь нашей стала - тогда была... И как ловко, мама! Иван то Петрович всего годик как потом прошамкал.

Баба Зина: А то! Потому как я не так как вы с Каринкой - за всякую голь перекатную. В наше время женщина только умом может!

Розалия Анатольевна: Правильно, правильно... И во второй раз ты нас всех потом выручила, когда Алиска за своего первого козла вышла - опять нам квартирку подбросила!

Баба Зина: Да. За Петра Иваныча тогда вышла - у него двухкомнатная была, в которой нынче Каринка со своим Гошей голоштанным...

Розалия Анатольевна: И ведь тоже не долго шамкал после свадьбы...

Баба Зина: А то! Потому как с умом надо...

Розалия Анатольевна: Мама, на тебя вся надежда!

Баба Зина: Да сколько ж можно со старой матери тянуть? Ей Богу! Я только после смерти Сидора Николаевича в его квартирке четырехкомнатной зажила по человечески, так нет, ты уж опять ко мне подбираешься!

Розалия Анатольевна: Мама!

Баба Зина: я тебе, Розалия, вот что скажу, бросай своего Николашку и выходи за старого, но с деньгами. Ты еще молодая, найдешь! Вот Алиска - молодец! Три раза замужем была и нашла наконец - в Бразилии!

Розалия Анатольевна: Я мама языков не знаю, а Алиску то мы не даром на филфаке пять лет тянули.

Баба Зина: А в этом деле языков и не надо! Богатых старичков одиноких - их много. Надо только выбрать, чтоб с квартиркой да с дачкой, да потом хвостом чуток покрутить, да покумекать, чтоб его деткам ничего не досталось - ну разве значки да побрякушки вроде орденов-медалей. А это уже дело нехитрое.

Розалия Анатольевна: У тебя мама это все ловко получается.

Баба Зина: А то! А иначе вы б с Николашкой и Каринкой да Павлушкой до сих пор в общаге на Седьмой пролетарской жили!

Розалия Анатольевна: Мама, Павлушке то, кстати говоря...

Баба Зина: Розалия! Совесть имей! К той квартирке что от Гаврил Гаврилыча осталась - и не думай прикасаться!

Розалия Анатольевна: Так ты ее все равно сдаешь - сдай ее нам!

Баба Зина: Я на эти деньги живу - сама понимаешь - пятикомнатная в центре города - я ее иностранцу сдаю - через агентство - все по честному! А у тебя откуда такие деньги возьмутся? Разве что только если твой Николашка голоштанный почку продаст или глаз! Да и кто его почку вонючую возьмет? Нынче вон молодых да здоровых - миллионы под заборами - голоштанников...

Входят Карина, Гоша, Павел, Таня. Поют хором:

Мы все хотим вкусно и много жрать...

Мы все хотим заниматься качественным сексом...

Мы все хотим красиво жить...

А красиво жить не запретишь!

В комнатах воет собака...

Розалия Анатольевна: и чего она так противно воет? Каринка, сходи посмотри.

Карина, вернувшись: Там папаша помер - весь какой то синий лежит.

Павел: Во блин его угораздило!

Розалия Анатольевна: Не знаю уж - плакать или смеяться?

Баба Зина: а и поплачь - оно так принято. Я по всем им плакала понемножку - и по Гаврил Гаврилычу и по Петру Иванычу, и по Сидор Сидоровичу... У кого был больше - по тому и плакала подольше...

Конец первого действия.

Действие второе.

Розалия Анатольевна (в трауре), Карина, Павел, Гоша, Татьяна.

Розалия Анатольевна: Собака опять в коридоре нагадила... Алиса вот вот с Хосе-Альваресом приедут, а эта сволочь вонючая в прихожей лужу напустила!

Павел: Собаку на фиг!

Карина: Собаку на фиг!

Гоша: Может ее выгнать?

Таня: Уж лучше тогда усыпить...

Павел: Вот еще возиться - кто ее к ветеринару повезет? Я не повезу.

Карина: И я не повезу.

Гоша: Тогда и в самом деле - лучший вариант - выгнать к едреней фене.

Таня: Это не гуманно! Она будет страдать...

Розалия Анатольевна: Точно. Это не гуманно, она будет страдать.

Карина: Да, это и не по европейски! Надо иметь сострадание, собаку необходимо усыпить.

Таня: Это совсем не по-европейски бросать бедное животное.

Павел: А кто ее к ветеринару повезет? Только не я! Мне военкому попадаться зарез!

Карина: и я не повезу.

Гоша: тогда может мы сами.

Таня: что сами?

Гоша: Ну это! Усыпим...

Карина: как это?

Гоша: ну ножом или топором... я не знаю...

Таня: это не гуманно. Это не по-европейски...

Павел: Лучше таблеток ей развести снотворных, и пока спит в пруд в парке с утюгом на шее, как Каштанку.

Таня: как Му-Му, дурень!

Павел: мне все равно

Карина: А как потом хоронить?

Павел: я ее не повезу - мне нельзя...

Гоша: может просто выгоним?

Розалия Анатольевна: Тебе же сказали, что это не по европейски. Хосе Альварес и Алиса нас не одобрят.

Павел: я придумал.

Гоша, Карина, Таня (хором): что?

Павел: Насыплем ей снотворных таблеток и когда уснет - скинем с балкона...

Карина: а что?

Гоша: А это идея!

Таня: а соседи? Что они скажут когда на утро ее найдут? Они заставят нас ее везти хоронить...

Павел: а ни фига! Мы ее перекрасим мамашиной краской для волос! И соседи не узнают!

Розалия Анатольевна: Но-но! Я попрошу не зарываться!

Раздается звонок в дверь. Все выбегают в прихожую.

Розалия Анатольевна и все остальные хором и наперебой: Это Алиса с Хосе-Альваресом!

Входят Алиса и Хосе-Альварес (очень маленького роста в сомбреро)

Алиса: Здравствуй мама, какое горе у нас! Я как только узнала, сразу поехала в аэропорт!

Розалия Анатольевна: Да, конечно, но представь меня своему супругу наконец!

Хосе - Альварес (целует руку): Бона сьера сеньора! Какая честь для меня!

Алиса: А это мои брат, его невеста, сестра и зять...

Хосе - Альварес: абригадо, компаньерос!

Павел: Гутен морген!

Таня: Хау-ду-ю-ду!

Карина: Бон жур!

Гоша: кель ер эт иль!

Розалия Анатольевна: Ну, Алисочка, ты проходи, вы с дороги устали, конечно!

Алиса: мама, там у лифта шофер такси с чемоданами ждет, ему надо показать, куда ставить.

Розалия Анатольевна: а в гостиную...

Алиса (Хуану-Альваресу): быр-мыр-дыр альварес - гостиная - чемоданес быр-мыр-дыр

Хосе - Альварес: абригадос, дорогая! Быр-мыр-дыр - подаркос в чемоданес!

Алиса (Павлу, Гоше и Татьяне): Помогите занести. Там в пакетах сувениры и подарки...

Розалия Анатольевна, Павел, Гоша и Татьяна с гиканьем убегают в гостиную.

За ними следом степенно проходит Хосе Альварес

Алиса (Карине): Ну. Как живете?

Карина: Ах, Алиска, как мы живем? Прозябаем! Вот ты - какая ты счастливая, как тебе там хорошо живется, и красивые машины, и дом с бассейном!

Алиса: Сестричка дорогая. Все это дается большим - пребольшим трудом. И что бы все это получить, надо много и много работать...

Карина: Я для такой красивой жизни на все готова - я готова все делать, ты мне только скажи - как!

Алиса: С одной стороны все вроде как и не сложно - всего то делов - сосать... но с другой стороны...

Карина: Сосать?

Алиса: Конечно, сестрица, а ты как думала? И не просто как у мужа или начальника на работе, а так, будто в последний в жизни раз, чтобы ему - фирмачу так понравиться, чтобы он сразу всех своих черножопых одноклассниц позабыл, да на тебя на одну запал...

Карина: Уж я бы расстаралась.

Алиса: Да, сестричка. Все эти и машины и дома с бассейнами даются нам на Западе большим - пребольшим трудом... Без труда, как еще баба Клава говорила, не вытащишь и рыбку из пруда.

Карина: Но почему ты говоришь, что работать надо много? То, что работать надо качественно - это я понимаю, но почему много?. Они что, такие ненасытные?

Алиса: Как же ты не понимаешь? В нашем деле, прежде чем на своего фирмача выйдешь - очень много приходится всякого бракованного материала перепробовать. Это как у Маяковского было - одного грамма ради - тысячу тонн руды приходится пересосать, тьфу - перебрать!

Карина: И всем надо как в последний раз?

Алиса: А ты как думала? Если хочешь бразильский паспорт получить - надо много-много постараться.

Карина: Уж я бы постаралась... Да не знаю с чего начать...

Алиса: Тебе, сестренка, похудеть бы надо, для начала, да языки подучить... они - папики фирмовые, они любят чтоб худенькая была, и что б потом поговорить... Они и хвастаться любят перед своими черножопыми одноклассниками - де вот какой я орел! Русскую профессоршу отхватил - она и сосет и Бодлера с Бродским чешет по-нашему!

Карина: придется на курсы записаться - на те и на эти.

Входят Павел, Гоша. Татьяна и Розалия Анатольевна.

На Павле и Гоше сомбреро - Татьяна и Розалия Анатольевна в пончо. Все с маракасами в руках. С ними Хосе Альварес. Он держит в руках гитару и напевает Бессамемучо.

Розалия Анатольевна: Алиса, он у тебя такой шебутной!

Алиса: Кто?

Розалия Анатольевна: Хосе твой.

Алиса: а-а-а, ну да, конечно.

В коридоре воет собака.

Розалия Анатольевна: Вот зараза!

Хосе Альварес: быр-мыр-дыр шао?

Алиса: Мама, Хосе спрашивает, от чего собака воет?

Розалия Анатольевна: известно от чего - с этой заразой гулять никто не хочет, раньше то с ней Коленька покойный гулял...

Алиса (Хосе Альваресу): быр-мыр-дыр-шао гулять

Хосе Альварес: быр-мыр-дыр Хосе шао гулять!

Алиса: мама, он спрашивает, может ли он сам пойти с собакой погулять.

Розалия Анатольевна: С этой заразой? Ну да, конечно!

Таня: А я тоже с ними пойду!

Таня решительно берет Хосе Альвареса за руку и они выходят из гостиной.

Павел, Карина и Гоша (хором): И мы завсегда с собакой погулять!

Уходят

Розалия Анатольевна: Ну как живешь, дочка, ты счастлива?

Алиса: Не знаю... раньше мне казалось, вот уеду за границу, выйду за богатого, потом приеду сюда вся такая, как прежде интуристы возле Астории ходили, и больше мне ничего не надо, а теперь...

Розалия Анатольевна: Что?

Алиса: Чего-то мало, чего-то недостает...

Розалия Анатольевна: Ну чего недостает то? Берез что ли наших?

Алиса: Да нет, конечно. Просто на душе как то пусто... Раньше бывало поругаешься с вами на кухне, на тесной кухне, где к крану не протолкнешься, когда все разом выйдут, а все какой то комфорт в душе. А теперь выйду на кухню в моем с Хосе Альваресом ранчо - а кухня у меня сто двадцать квадратных метров... И думаю, на кого бы накричать! Кухарка у нас - Хуанита - так иногда, кажется, убила б ее от тоски...

Розалия Анатольевна: А ты не думала пол поменять?

Алиса: чего?

Розалия Анатольевна: Ну, если ты гражданство поменяла, то почему бы и пол не поменять ну как теперь переделывают - маскулян на фэминан и наоборот...

Алиса: Мама, я иногда тебе удивляюсь. Ты с одной стороны дура-дурой, но порой говоришь такие вещи, до которых и иные мудрецы навряд бы дошли...

Розалия Анатольевна: я еще тебя вот о чем спросить хотела, ну вот у нас все бабы туда к вам выехать хотят... А вы там, куда уже хотите, на Марс?

Алиса: Мама! Если по-честному, то им-дуракам все равно где жить, а мне, да и всем нашим - по ночам хочется домой, но так, что бы все знакомые сказали ой.

В прихожей слышится лай собаки и голоса вернувшихся с прогулки людей.

Карина: Мама, Хосе- Альваресу так понравилась собака, что он спрашивает, нельзя ли ему ее у нас выкупить?

Розалия Анатольевна: Эту заразу? Да пускай задаром забирает!

Павел: Это почему еще задаром? Я единственный из вас, кто с собакой вообще гулял, когда ныне покойный папа не мог... Поэтому, собака теперь моя и я буду решать - продавать и за сколько... И, кстати, Хосе, а сколько ты за нее дашь?

Хосе Альварес: Быр-мыр-дыр- карош шао - моя диш мильш сантош песо давать!

Таня (щелкая на калькуляторе): Тыщщу баксов? Нормально!

Карина: Интересненько это тут у вас получается! Я как почти что юрист с почти что дипломом, могу вам сказать что фигушки вам! Я как дочь Николая Ивановича Дуралеева имею такие же права как и Павлуша. И поэтому заявляю, что во-первых, тыщща баксов за нашу собачечку это смехотворная цена, а во-вторых, у меня есть свидетель - мой муж Гоша, который всегда подтвердит, что Павлик с мамой вообще мою собачку хотели усыпить! И поэтому, на собачечку они прав никаких не имеют...

Розалия Анатольевна: То есть как это?

Карина: А так, что ты мама, от своей доли наследства в виде моей собачушечки дорогой, публично несколько раз отказалась, вместе с сыночком твоим Павлушечкой. И я теперь единственная наследница по линии собаки...

Павел: Чиго?

Карина: А того! Одним словом так, Хосе, будешь собаку покупать за пять тыщщ баксов, я готова сегодня же оформить у нотариуса все документы!

Хосе Альварес: Быр-мыр-дыр, шао-карош-шао. Моя деньга давать - абригадо!

Розалия Анатольевна: стоп-стоп-стоп! В любом случае. Если уже говорить о наследстве, то я - первая рука в его получении... И никакие там устные заявления при твоих вшивых свидетелях сделанные - для суда ничего не значат!

Гоша: это я что ли вшивый? Еще посмотреть надо, кто из нас повшивее!

Карина: Ах, так уже и для суда? Вот до чего дело дошло!

Розалия Анатольевна: А ты как думала? Думала нахаляву получить, то что мы с покойным Николашечкой во всем себе отказывая по крохе копили!

Павел: Мама, все это дешевый базар, собаку вообще мы с папой еще щенком на даче у соседей взяли... Задаром... Они их все равно топить собирались.

Розалия Анатольевна: Да ты что такое говоришь? Мы с твоим папой эту собаку на Кондратьевском рынке за сто пятьдесят долларов покупали. В мороз. В стужу, и я ее потом везла в своем лифчике. Грудью ее вскормила своей, а моя грудь не в одну тысячу долларов оценивается! За нее один архитектор из Риги давал...

Карина: Знаем, знаем! Только на все это суд наплюет и разотрет. Давайте лучше полюбовно договоримся - прямые наследники мама, я и Павел. Павел от своей доли отказался...

Павел: Почему?

Карина: А потому, что ты ее вообще хотел с балкона сбросить и потом отравить и маминой краской перекрасить!

Павел: и еще чего?

Карина: И того, что нам с мамой по пятьдесят процентов! Хосе дает десять тысяч баксов и нам по пять тыщщ наличными в конверте без налогов!

Павел: Ишь, придумала! А пососать?

Карина: Если надо, то и пососу, да не у тебя, а... (глядит на Хосе)

Алиса: Карина! Ты что, совсем?

Хосе Альварес: Быр-мыр-дыр-сосать-карасо-абригадо!

Гоша: А по шее не слабо?

Хосе Альварес: де куа - пуркуа?

Алиса: ладно-хватит! Хосе пошутил и никакой собаки покупать не будет!

Хосе Альварес: нет - шао карош - я за базар отвечаю - пускай наследники решают, я такой шао давно хотел - я его куплю и баста!

Павел: всем по тридцать три процента - мне, маме и Карине, и наша цена тридцать тысяч баксов - то есть по десять тонн каждому.

Розалия Анатольевна: а-а-а-а-а

Карина: мнэ-э-э-э-э-э

Гоша потихоньку выходит из комнаты.

Таня: а по-моему, Вы забыли про еще одну очень важную наследницу.

Розалия Анатольевна: Это про кого ж?

Таня: Я хочу вам всем объявить, что у меня будет ребенок от Павла. А внук тоже является наследником.

Павел: Ты че! Какой ребенок?

Таня: Нормальный ребенок.

Павел: Ты че, ухи поела? У нас же только орально!

Татьяна: А вот так! Будет самый современный оральный ребенок !

Алиса: А что! У голубых и то дети теперь случаются...

Карина: Ребенок? Не знаем никаких ребенков! Мне, Павлу и маме по тридцать три процента, и никаких детей!

Розалия Анатольевна: а бабе Зине?

Павел: какой еще на хрен бабе Зине?

Розалия Анатольевна: да она ж тебя на даче растила!

Павел: в гробу я ее видал! Моя собака!

Татьяна: а где собака то? Что то ее не слыхать...

Все бросаются в коридор.

Розалия Анатольевна: Обокрали! Самое дорогое из дома унесли! Мою память о Николаше!

Павел: это Гоша гад под шумок собаку увел!

Розалия Анатольевна: самое дорогое из дома унесли - мою память о Коленьке!

Конец второго действия.

Действие третье:

Алиса и баба Зина

Баба Зина: Что, Алиска, хорошо ли живешь?

Алиса: да ничего - потихонечку, бабуля!

Баба Зина: а как бразильянец то твой? Небось козел!

Алиса: все они конечно козлы, но уж если из козлов выбирать, то брать надо не с рогами и бородой, а с деньгами.

Баба Зина: это точно, я за те квартирки, что мне мои козлики оставили все терпела - и чахоточные плевки Сидор Сидоровича в пакетике бумажном выносила, и утки из под из под парализованного Иван Петровича выгребала, и Гаврил Гавриловича с ложки кормила...

Алиса: но не слишком подолгу, надо заметить. Очень быстро они все у тебя, бабуля на тот свет отправлялись.

Баба Зина: а в этом, моя милая, тоже острый глаз нужен. Здесь лотерея никому не нужна. Что ж ты хочешь - что б я за ним за паралитиком десять лет ходила, его квартирки дожидаючись? На все есть свои допустимые сроки. За двухкомнатную достаточно и пол-годика поухаживать, за трехкомнатную - год, а за пятихатку в центре, я готова и полтора года из под него любимого какашки выгребать.

Алиса: это точно, баба Зина. Я прежде чем своего найти тоже - в свободном так сказать поиске находясь, чтобы лишних хрено-километров на язык не наматывать, прикидывала всегда - сколько и за сколько... за перспективу болгарского паспорта - один раз после хорошего ресторана, за перспективу германского - две недели, с хорошей хавкой, разумеется... что б лишнего не переработать, у меня ж не казенное - свое!

Баба Зина: Я вот на тебя удивляюсь... И в кого ты такая умная? Уж точно не в Розалию! Это вот Каринка - дура вся в нее! Розалия то при ее то красоте - всю жизнь с этим тараканом! А ты у нас особыми статями да красотой ведь не вышла, чего греха таить? А такого богача отхватила! А Розалия - и красива и телом статна, а вот всю жизнь с тараканом... Точно говорят - не родись красивой, а родись шаловливой!

Алиса: Баба Зина!

Баба Зина: а что! Он у нее и был тараканом, и помер как таракан. Только все усами шевелил... Ему говоришь - говоришь, а ему хоть кол на голове теши! Я ему - иди укради! Люди из воздуха деньги делают, а ты... Розалию до нищеты довел своей ленью и неумением жить. Разве она для того на свет родилась, чтобы такую красоту да под таракана криворукого, да под ни на что не годного...И Каринка такая же - нашла себе тоже Гошу...А вот ты у нас неизвестно в кого - ловкая.

Алиса: известно в кого - в тебя, бабуля.

Баба Зина: Разве что... Ну да ладно, потом мы с тобой еще поговорим. Ты ведь в свою Бразилию то уедешь - неизвестно потом свидимся ли, а я тебе еще должна один наш семейный секрет передать...

Входит Хосе Альварес

Хосе Альварес: Бон авентура, сеньоры! Я только сейчас смотрел телевизор - у вас там показывают нашу латиноамериканскую жизнь! Как будто никуда и не уезжал. У вас хорошие теле-программы, сплошные сериалы перуанского производства. Я уверен - ваш народ на правильном пути.

Алиса: Раньше еще перед моим отъездом здесь хоть Санта-Барбару показывали.

Хосе Альварес: нет, санту Барбару вам показывать здесь это неправильно! Это кино американское -оно для развитых стран... а у вас жизнь недоразвитая, вам в самый раз наше - перуанское.

Баба Зина: это точно, нам это - самый смак. По Сеньке шапка.

Алиса: Хосе, а что ты правда собрался покупать эту собаку?

Хосе Альварес: Конечно! Ведь если ты умрешь, мне же нужно что б кто то был рядом! У меня была русская жена, будет потом и русская собака.

Алиса: так ты полагаешь, что я первой умру?

Хосе Альварес: у нас в Бразилии мужчины долго живут...

Хосе Альварес выходит.

Баба Зина: не бери в голову, Алиса, я тебя потом научу как с ними быть - нам ведь все одно - что Сидор Сидорович, что Гаврил Гаврилович, что Хосе Альварес Фернанделес.

Входят Розалия Анатольевна, Павел и Татьяна.

Павел: Карину исключаем! Гоша сам никогда бы один на похищение не решился. Его Карина подучила - как пить дать. Так что, ее из процентов надо вычеркнуть.

Таня: Правильно!

Розалия Анатольевна: А тебя сопливую никто и не спрашивает, правильно или не правильно, это чисто наше дело - семейное...

Таня: Я сегодня в женской консультации была...

Павел: Ну? И что - там тебе сказали, что произошло чудо орального зачатия?

Таня: Если ты будешь настаивать, то мы можем сделать генетическую экспертизу моего... нашего ребеночка.

Павел: Ха-ха-ха - орального ребеночка!

Розалия Анатольевна: Таня, не смеши народ! Ты там может со всеми посетителями своего стриптиз-бара... прости - господи, а чуть что - чуть богатством запахло, чуть денежки заблестели, так и Павлик - Павлик! Не выйдет.

Таня: Стыдно вам потом будет.

Павел: стыдно - у кого видно.

Таня: Стыдно - стыдно!

Розалия Анатольевна: Баба Зина специально по этому делу приехала - она у нас все всегда уладить может.

Павел: А! Так и обед семейный будет?

Розалия Анатольевна: А как же! Будет всенепременно.

Павел: И грибочки бабушкины фирменные будут?

Розалия Анатольевна: Думаю, что будут.

Павел: Это хорошо! Я очень люблю ее фирменные маринованные грибочки.

Розалия Анатольевна: Кто ж устоит перед ее грибками!

Входит Карина.

Карина: Вы знаете, мне только что звонил Гоша.

Павел: Ну...

Таня: и где этот негодяй с нашей собакой?

Розалия Анатольевна: Это наш семейный негодяй и собака наша семейная, и к тебе никакого отношения ни он ни она не имеют.

Павел: Да хрен то с ней, ладно, Карина, не тяни, чего там Гоша наплел?

Карина: В общем, он решился на это похищение в знак протеста против вывоза отечественных женщин, детей и собак на Запад.

Розалия Анатольевна: Чиго-чиго?

Карина: Гоша таким образом активно противится утечке из страны красивых женщин, умных детей и ценных пород животных.

Павел: А чего же он тогда год назад активно не противился тому, что Алиска выезжала?

Карина: А он никогда ее не считал ни красивой, ни породистой.

Розалия Анатольевна: ах ты гадина, что же ты такое говоришь?

Карина: Это не я говорю.

Розалия Анатольевна: Муж и жена - одна сатана.

Павел: Да что ее слушать! Она с ним заодно - и они похитили нашу собачечку для того чтобы тайно продать ее и с нами не делиться.

Таня: И самое позорное и совсем не по европейски, то, что они решились обделить моего... нашего маленького!

Розалия Анатольевна: Да!

Павел: что, да?

Розалия Анатольевна: Это позор.

Павел: Карина, мы на тебя с Гошей в прокуратуру подаем за похищение.

Карина: Вы? В прокуратуру? Да прокуратура сразу получит от нас с Гошей телегу о том, что в вашей семейке скрывается дезертир Красной армии.

Розалия Анатольевна: Карина! Ты в своем уме?

Карина: В самом что ни на есть уме. Когда вы с бабой Зиной последнюю ее квартирку от очередного ее жениха девяностолетнего продавали, нам с Гошей, между прочим, жить совсем негде было... Хоть на вокзал!

Розалия Анатольевна: Да ты...

Павел: Да ты...

Карина: Что я? Я как гражданин станы может не могу мириться с тем, что ты маман, укрываешь от призыва в армию этого прыщавого переростка, который привык бездельничать, прикрываясь тем, что ему видите ли на работу нельзя, потому что там военкомат и военный учет... И поэтому он только и делает, что дома сидит с Танькой, а ты, Маман, им и на пиво и на сигаретки даешь... Потакаешь прихотям, а нам с Гошей - фигу пососать.

Розалия Анатольевна: Карина, да я тебе все отдала!

Карина: Да? Все? А Алиску то вы на филфак отдали - она вон язык выучила и схиляла, а на меня денег пожалели? На юрфак отдали - кому он нужен этот юрфак! С ним ни за одного даже болгарина не выскочишь, не то что за мексиканца!

Входит Алиса

Алиса: Мы с бабой Зиной приглашаем всех к столу. Обед готов.

Все выходят в столовую.

За столом рассаживаются Баба Зина, Алиса, Хуан-Альварес, Розалия Анатольевна, Павел, Татьяна, Карина.

Розалия Анатольевна: Ну, давайте выпьем...

Павел: За что?

Алиса: За все хорошее...

Хуан-Альварес: У нас говорят, пур мучос аморес!

Розалия Анатольевна: Как красиво сказано! Надо бы записать, буду в компании блистать такими тостами.

Баба Зина: Грибочками, грибочками закусывайте, уж как эти грибочки покойный Гаврил Гаврилыч любил, как любил!

Павел: А папашу то вообще, когда хоронить то будут?

Розалия Анатольевна: Зачем ты говоришь о неприятном? Давайте лучше выпьем за любовь!

Хуан-Альварес: Пур фавор. Яволь, сейчас нальем, мадам. Желаете водочки, или мадеры стакан?

Баба Зина: Грибочков себе не забудьте положить, очень вкусные грибочки. Как их Семен Аркадьевич покойный любил!

Алиса: Давайте все выпьем за то, что б у каждого сбылись его мечты!

Карина: У тебя то они сбылись - дальше уж некуда!

Розалия Анатольевна: Карина! Пей молча!

Хуан-Альварес: Мы в Америке...

Таня: Уточняйте пожалуйста - в Латинской Америке.

Розалия Анатольевна: Не перебивай старших!

Хуан-Альварес: абригадо! Мы в Латинской Америке, про которую у вас так много показывают сериалы по телевизору, тоже собираются за столом вместе - близкие люди и начинают говорить друг другу приятные слова... и я хочу вам всем сказать, что русский женщина - это очень ка-ра-со! Абригадо!

Баба Зина: грибочками, грибочками, грибочками закусываем, все закусываем, грибочками закусываем. Все закусываем грибочками...

Гаснет свет...

Та же столовая, но стол накрыт черной скатертью. За столом те же лица, однако одеты в странные сочетания цветов...

Павел: Ко мне пришел приход-приходыч.

Таня: А ко мне какой приход-приходыч то пришел!

Розалия Анатольевна: Что это? И кто это?

Павел: это баба Зина нам грибочков удружила!

Розалия Анатольевна: Мама! Ты что нам дала?

Баба Зина: ах, виноватая я, виноватая... Ошиблась я мешочками, ошиблась я баночками. Перепутала - совсем старая стала.

Хосе-Альварос: быр-мыр-дыр - абригадо пур фавор, у нас в Бразилии...

Таня: где много диких обезьян ха-ха-ха!

Хосе-Альварес: совершенно верно, в джунглях Амазонки, где много обезьян - там живут племена диких индейцев, которые тоже едят подобные грибочки...

Розалия Анатольевна: и что?

Хосе Альварес: И поев этих грибочков выживает только тот, кто покуда эти грибки перевариваются - будет говорить только правду...

Алиса: а если я не умею говорить правду?

Хосе-Альварес: тогда ты умрешь...весь смысл образования в организме противоядия, состоит в том, что необходимо как бы публично исповедаться...

Алиса: а если я буду просто молчать?

Хосе-Альварес: ничего не выйдет - либо говорить правду-матку про себя, либо карачум петрович!

Алиса: но я не умею!

Хосе-Альварес: Жить захочешь - разговоришься... Наши черные полковники из контрразведки во время войны Бразилии за независимость широко использовали это явление природы при допросах пойманных лазутчиков.

Таня: а что надо говорить?

Хосе-Альварес: Все! Ничего не скрывая и без утайки. Пур фавор. Абригадо. Я. Пожалуй, начну. А то у меня организм ослаблен сменой часовых поясов - джет лэг, сами понимаете!

Розалия Анатольевна: понимаем, как же!

Хосе Альварес: Ну я начну!

Розалия Анатольевна: Ждем с нетерпением, тем более, что и время поджимает, нам ведь тоже спастись охота!

Хосе-Альварес: Я с детства очень любил женщин... Помню, когда мне было всего восемь или девять лет, я все время подглядывал за своей старшей сестрой Марией-Луизой, когда она переодеваелась ко сну или принимала ванну. Я даже подглядывал за матерью, потому как других женщин в доме не было, а я был маленьким и меня никуда не отпускали! Я забирался на крышу сарая, откуда был виден цех соседней табачной фабрики... вы знаете, у нас бывает очень жарко, и без кондишн женщины работают почти что голыми... Я смотрел на них и вожделел! Я хотел только одного - стать взрослым и богатым. И иметь их всех. Всех сразу и по очереди. Понимая, что высказаться хотят все, я не стану отвлекаться на мелочи, скажу только, что взрослым я стал очень быстро - у нас в Бразилии мальчики становятся мужчинами уже в тринадцать лет. И в армии знаменитого Симона Боливара более известного здесь под именем Зорро - было полным полно двенадцатилетних героев. Но что до богатства - с этим пришлось сложнее. Мне хотелось иметь большой дом, бизнес-офис в деловом центре Рио-де Жанейро, ослепительную секретаршу и длинный белый Кадиллак.

А тут случилась еще одна беда - я не вырос большим... Мой рост - метр и сорок сантиметров - когда я на каблуках, отпугивал всех мало-мальски привлекательных девушек. Более того, во мне укоренились комплексы коротышки, и я попросту начал панически бояться женщин, справедливо предполагая, что всегда получу отказ. И мне оставалось одно - разбогатеть. Разбогатеть - иначе, иначе я рисковал навсегда остаться он май оун. Но для этого надо было долго-долго учиться и работать. И потом никто не мог дать гарантии, что через десять или двадцать лет работы, я бы стал богачом. Но тут нам повезло! Я говорю нам, потому что нас было двое, я и моя сестра Мария-Луиза... Наши родители умерли от рака и оставили нам небольшое состояние. Оно было не слишком большим для двоих, чтобы мне открыть свое прибыльное дело. Половины папиных денег мне явно не доставало... Ах. Как это правильно написал ваш писатель Толстоевский в романе Братья карамазовы - там на суде, старший брат кричит: ну кто из вас не пожелал бы смерти отца! Как это правильно! Я может именно поэтому женился на русской, и не просто на русской, но на женщине-филологе.

Розалия Анатольевна: Но что было дальше?

Хосе-Альварес: Я долго уговаривал Марию-Луизу продать доставшийся ей дом в Рио, и дать мне эти деньги взаймы...

Розалия Анатольевна: Ну!

Хосе - Альварес: И мне пришлось поместить ее в сумасшедший дом, и стать опекуном ее имущества.

Розалия Анатольевна: Но как? Взрослую самостоятельную женщину?

Хосе-Альварес: Я познакомился с одним психиатром и дал ему немного денег. Он порекомендовал мне одно сильное лекарство. Которое я стал подсыпать Марие-Луизе в кофе во время наших встреч у меня или у нее дома. Потом у нее начались головные боли, и я отвез ее именно к моему знакомому психиатру. А потом все дело заняло уже только пару недель. И вот она уже восьмой год как находится в лечебнице... Я открыл свое дело, разбогател, женился на русской...

Таня: А почему на русской?

Хосе-Альварес: Я вам уже говорил, вы заставляете меня повторяться - в моей стране с моими комплексами я не мог решить моих сексуальных проблем - бразильянки любят длинноногих футболистов, и я стеснялся своей внешности и боялся делать женщинам предложения, дабы не выглядеть вдвойне смешным и не нарываться на оскорбительный отказ. Поэтому я решил искать счастья у той части женщин, которые готовы на все ради заграничного паспорта. В интернете море таких объявлений. И потом - русская это своего рода престиж... Ведь если сильные североамериканцы победили в холодной войне, то мы - латинос, как шакалы подле львов - как бы вместе с ними получили кое-какую военную добычу - женщин... мне это приятно, я показываю ее моим друзьям, как нечто экзотическое. Весь мир привык к тому - что мы сами - экзотика, но вот полюса поменялись, и в России смотрят наши телесериалы не как что-то экстра-супер вроде текиллы - для экзотического разнообразия, а как хлеб насущный... И потом еще потому, что даже имея определенные деньги, у нас в Бразилии, где девушки любят длинноногих и политически грамотных футболистов, я мог рассчитывать только на женщину, которая сама готова на все - ради бразильской прописки! И я хочу в конце своей речи пропеть славу великим Соединенным Штатам Америки за то, что они обеспечили сексуальный успех даже самым никчемным моим согражданам! Глори, Глори Ю-Эс-Эй!

Таня: Ну, вы все сказали?

Хосе-Альварес: Вроде как все

Таня: Тогда я расскажу про себя. Я виновата в том, что когда мы с Павлом стали встречаться, я ему сказала неправду, что у меня не может быть детей. Я сделала это для того, чтобы он не опасался относительно моей случайной беременности. Мне так хотелось, чтобы мы с ним были вместе, и я солгала. А теперь, я уже два с половиной месяца беременна. И он мне не верит.

Розалия Анатольевна: А мы и теперь тебе не верим.

Татьяна плачет.

Хосе-Альварес: Вряд ли Таня стала бы нам лгать теперь, когда все мы стоим перед лицом безжалостной вечности.

Карина: Павел, тебе должно быть стыдно!

Алиса: Да, Таня говорила, что нам всем будет стыдно...

Павел: Ну ты все? Тогда я про себя расскажу. Мне вообще все до фени. И это мой главный по жизни принцип. И когда папаша вот помер - мне ни капельки его не жалко. И мамашу мне не жалко. Мне только вот угарно на вас на всех смотреть.

Алиса: Краткость - сестра таланта.

Хосе-Альварес: Зато похоже на честность.

Карина: А пофигисты всегда остаются в плюсе, потому что им все по фигу... А на самом деле, а на самом деле...

Таня: что на самом деле?

Карина: а на самом деле - за этим пофигизмом, мол мне ничего не надо - стоит самый махрово-отъявленный эгоизм... на самом деле - ему надо все! Мол все передохнут в мирской суете. А мне все и достанется!

Алиса: разумно.

Карина: а ты сама то что про себя расскажешь, сестрица?

Алиса: Я?

Карина: Да, ты.

Алиса: ничего.

Карина: Но ты же умрешь.

Алиса: по всей видимости.

Карина: но почему?

Алиса: потому что я не умею говорить правду.

Хосе-Альварес: Но ты любишь меня?

Алиса: Да.

Хосе-Альварес: Но правда ли это?

Алиса: Да...

Розалия Анатольевна: отстаньте от нее, я чувствую приступ дурноты - мне срочно необходимо высказаться.

Алиса: говори, мама.

Розалия Анатольевна: Я всю жизнь прожила мечтательной дурой, и теперь, когда все вокруг стали жить богато, я стала как бешеная... Я не любила Колю. Я его разлюбила, когда поняла, что он никогда не заработает мне столько денег, сколько мне надо. Может от того он и умер...

Карина: Это точно!

Павел: А ты, Карина, ты чего нам скажешь?

Карина: Я живу честно. Никого не обманываю. Я живу правильно. И более того, я справедливо полагаю, что меня обидели и по большому счету недодали...

Розалия Анатольевна: Чего мы тебе недодали?

Карина: Я честно выполнила свой долг перед родителями- ела манную кашу, какала на горшок, а вы мне недодали ни квартиры, ни машины, ни языков иностранных, ни иностранного жениха!

Павел: Ты так серьезно думаешь?

Карина: Да, потому что родители были обязаны мне обеспечить и счастливое детство и счастливую старость, потому как с моей стороны - я все делала честно - и манную кашу ела, и на горшок какала.

Павел: ну-ну.

Хосе-Альварес: я думаю, она про себя сказала именно так, как она про себя думает - от чистого сердца.

Павел: Простота - хуже воровства.

Хосе -Альварес: у нас только моя женушка ничего про себя не сказала и ее уважаемая гран-маман баба Зина.

Баба Зина: Ну, ладно, слушайте, детки да внучки мои. Слушайте про бабку про свою грешницу. Грибочки то я нынче и правда попутала. А те, что принести хотела, теми я Гаврил Гаврилычу, Сидор Петровичу и Ивану Николаевичу эфтоназию совершала.

Павел: чего-чего?

Баба Зина: ну это когда чтобы не долго мучились...

Все хором: Да-а-а?

Баба Зина: Вот такая вот загогулина в жизни у нас.

Все хором: а почему У НАС?

Баба Зина: так вы же все в квартирах моих Сидор Сидоровичей и Гаврил Гавриловичей живете!

Павел: Дети за родителей не отвечают.

Хосе-Альварес: Нет, мой юный зять, грехи родителей ложатся на детей болезнями и неудачами.

Павел: Вот я и не хочу никаких детей...

Хосе - Альварес: Алиса, ты меня любишь?

Алиса: Да, конечно...

Раздается звонок в дверь.

Розалия Анатольевна: кто там может быть?

Павел: не открывайте. Это из военкомата за мной.

Карина: я пойду открою, это Гоша наверное.

Все хором: не открывай

Карина идет открывать дверь.

Входит собака Николая Ивановича.

Хосе-Альварес: Это дурной знак, у нас в Бразилии...

Таня: Где много диких обезьян, ха-ха-ха...

Хосе-Альварес: У нас в Бразилии - у индейцев бассейна Амазонки - собака вечером - к чьей то смерти!

Розалия Анатольевна: Утренний паук - к известию, вечерний паук - к сексуальным отношениям.

Карина: Мама!

Алиса: Я чувствую, что умираю.

Хосе-Альварес: Ты любила меня?

Алиса: Да, конечно...

Павел: как и тех козлов, что у тебя до него были...

Розалия Анатольевна: Павел!

Павел: Что Павел? Мама, собаку нам вернули - пора переходить к товарно-денежным отношениям. Бизнесмен-товарообмен. Наша собака - бразильянские деньги!

Хосе-Альварес: я не могу делать бизнес, когда умирает моя жена!

Баба Зина: Да никто у нас с вами не умирает и не умрет! Сейчас я Алиске пургенчику дам, как бывало, и все как рукой снимет.

Алиса: я не умру?

Баба Зина: Еще попомни мои слова, ты Алиска еще себе трех таких козлов поменяешь... вся в меня... И я тебе еще передам секрет моей фирменной для них эфтаназии.

Хосе-Альварес: Что такое?

Розалия Анатольевна: все хорошо, пойдем те ка зятек лучше потанцуем!

Все поют:

Мы хотим красиво жить

Мы хотим много жрать и пить

Мы хотим качественного секса

А красиво жить не запретишь!

Карина: я ела манную кашу и аккуратно какала на горшок - теперь родители мне обязаны!

Павел: а мне все по фигу. Я угораю от ваших проблем!

Таня: от орального секса получаются замечательные ребенки!

Розалия Анатольевна: надо жить чувствами, мне архитектор из Риги делал предложение!

Хосе Альварес: глори ю-эс-эй!

Баба Зина: грибочки, грибочки, грибочки!

Алиса: отсосу за марсианский паспорт!

Павел: смотрите - ка! Собака то померла!

Все хором: От чего она померла?

Резонер ex mahina: И не знали они, что померла собака от любви к своему хозяину. Не знали этого, так как чувство сие было им неведомо изначально.