Елена ГРЕМИНА

ГЛАЗА ДНЯ
Фильмовая мелодрама 1928 года о жизни, любви шпионки МАТА ХАРИ в пяти фильмах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

М А Т А   Х А Р И , она же Гертруда Целле, знаменитая танцовщица.
К Л О Д   Ф Р А Н С , она же Ханна, фильмовая дива.
Т А П Е Р, лицо загадочное.
К А П И Т А Н, исполнитель сразу двух ролей:
     мужа Гертруды, капитана Маклеода
     и капитана французской разведки Леду.
С Л У Г А, в прошлом - граф Рауль де Шайни.

Действие происходит:

в Париже, 1928 г.,
в Париже 1916,
в Сингапуре 1905 г.

Титр: Звезда немого кино в припадке черной меланхолии день и ночь она рыдала красота ее увяла враги настоящего искусства изобрели звук немой померк карьера закрыта говорящие головы уродливы кокаин кончился телефон выключен жизнь не удалась появляется таинственный незнакомец.

ЗВЕЗДА НЕМОГО КИНО В ПРИПАДКЕ ЧЕРНОЙ МЕЛАНХОЛИИ

КЛОД (с мучением). Зачем ты снова приходишь ко мне? Разве тебе мало всего, что было?

КЛОД. Уходи! Все это было неизвестно когда и было ли! Кто это знает!

ЖЕНЩИНА танцует.

Ты умерла. Тебя убили, это известный факт. Я тоже умерла и потом родилась заново. Ты говорила мне, что это возможно.

ЖЕНЩИНА (тихо, доверительно). Возможно все. Просто нужно понять это - что ты можешь все, что захочешь. Ты поймешь это. Потом становишься на цыпочки, на самые кончики пальцев. Набираешь в грудь как можно больше воздуха. До конца, до конца. И тогда...

КЛОД (в отчаянии). Сгинь! Уйди! Я не знаю тебя! Тебя расстреляли, пуля попала в сердце! А-а-а!

КЛОД. Это ты.

СЛУГА. Долгонько спите, мадам.

КЛОД пьет. Зубы стучат о край стакана.

СЛУГА (зевая). Тридцать часов. Мадам изволила проспать тридцать часов.

КЛОД. Что ты мелешь! Так не бывает.

СЛУГА. Не бывает - значит, не бывает. Как угодно.

КЛОД. Твои мерзкие намеки! Это все неправда, понимаешь? Я больше не...

СЛУГА. Да по мне хоть занюхайтесь совсем. Я вам кто?

КЛОД. Мерзкий старик. Опять... опять ты грязно моешь стаканы. Какая гадость.

Подбери.

СЛУГА. Буду я тут ползать, как же.

ТАПЕР встал из-за рояля. С растущим вниманием разглядывает все происходящее на сцене.

ТАПЕР (задумчиво). Звезда немого кино в припадке черной меланхолии.

КЛОД. Кто мне телефонировал, пока я спала?

СЛУГА не отвечает. Кряхтя, он все же подбирает осколки.

Кто мне телефонировал?

СЛУГА молчит.

Отвечай немедленно. Мне могут телефонировать корреспонденты. Журналисты. Отчего ты молчишь? Ты же знаешь, что мной всегда интересовались газетчики. Меня должны разыскивать. С фильмовой студии "Гомон". Ты споришь со мной?

С трудом поднимается. СЛУГА закутывает ее в халат.

Почему ты молчишь? Разве ты не знаешь, что мне должны звонить с фильмовой студии""Гомон". Новый контракт! Разве ты не...

СЛУГА (тихо, злорадно). Что? Опять - ночью?..

КЛОД (теряя самообладание). Нет!

СЛУГА (ухмыляясь). Каждую ночь... И так будет всегда... Нет покою.

КЛОД. Нет!!!

СЛУГА. Уж вам-то, дорогая мадам... уж столько отвратительных мелодрам вы бездарно переиграли... Уж могли бы выучить, что порок в конце-то концов всегда наказан... и что предательство...

КЛОД идет к нему. Бьет его по лицу.

КЛОД (угрожающе). Повтори еще раз.

СЛУГА. Предательство. Предательство. Извольте-ка. Предательство!

КЛОД. Другое.

П а у з а.

Ты сказал... Что я бездарна? Я? Клод Франс?

П а у з а.

Уходи. Ты больше не служишь у меня.

СЛУГА. Ухожу, ухожу, мадам.

КЛОД. Ты уходишь и возвращаешься... Вон отсюда! Уходи совсем! Видимо, я совсем тронулась рассудком... как говорят мои завистники... если я до сих пор не вышвырнула тебя под мост, на помойку... гадкий отвратительный старикашка. Посмотри, на что ты похож.

СЛУГА, ковыляя, невозмутимо прибирает в комнате.

На тебя нельзя смотреть без отвращения. Десять лет ты живешь у меня. Во что ты превратился. Я женщина, я звезда. Мое лицо сияет с экрана. Меня желают тысяч мужчин... Что ты молчишь? Тысячи мужчин. А ты грязный старик, пролетарий, люмпен.

СЛУГА. Просто я играю лучше, чем вы, мадам.

КЛОД. Убирайся! Убирайся прочь!

СЛУГА. Я уйду. Уйду, когда...

КЛОД (подозрительно). Чего ты ждешь?

СЛУГА не отвечает. Привычно прибирает комнату.

КЛОД. (тихо). Что? Что ты молчишь?

СЛУГА. Я не молчу, мадам. Я пою.

КЛОД. Что? Ты поешь? Поговори со мною. В сущности, кто вообще во всем виноват? Не молчи... Ты знаешь... Ну да, ты же знаешь... Она опять приходила ко мне во сне... Она говорила со мной... она танцевала.... Нет покою, ты прав.

СЛУГА (ухмыляясь). День и ночь она рыдала, красота ее увяла...

КЛОД. Что? Ты о ком?

СЛУГА. Так вообще. Это песня такая. День и ночь она рыдала, красота ее увяла... Трам-там-там...

КЛОД. Я прекрасна. Мое лицо сияет с экрана. Продюсеры, режиссеры и любовники надоедают мне звонками и визитами. Ты ничтожество. Ты стоишь с подносом у моей кровати, подаешь моим любовникам коктейли... все, о чем я тебя прошу...

СЛУГА. Да?

КЛОД. Все, о чем я тебя прошу - чище мой стаканы! Это невозможно!

П а у з а.

Что ты молчишь! Ответь мне.

П а у з а.

Она приходила ко мне... ночью... Опять приходила. Уже три дня я не притрагиваюсь к этому зелью... они говорили - будет лучше. И что же? Когда же это лучше? Ты должен быть добрее ко мне.

КЛОД (кричит). Что? Что это?

СЛУГА (недоверчиво). Телефонируют...

КЛОД. Но кто? Кто может?

СЛУГА. Пресса. Фильмовая студия.

КЛОД. Ах, отстань!

Телефон звонит.

СЛУГА. Мне... взять трубку?

КЛОД. Нет, нет... тише... сейчас.

ТАПЕР положил телефонную трубку на рычаг. Звонки прекратились.

КЛОД. Кто это мог быть?

СЛУГА. Ошиблись номером.

КЛОД (приходит в себя). Отчего ты не взял трубку? Ты мой слуга. Ты плохо выполняешь свои обязанности. Ты должен был ответить в телефон, а не рассуждать. Рассуждать тебе не по чину.

СЛУГА. Да зачем отвечать, ежели все равно кто-то ошибся номером.

КЛОД. Это телефонировали с фильмовой студии.

СЛУГА. Послушайте... если вам так уж не по себе... то я могу..

КЛОД. Молчи.

СЛУГА. Понюшку-другую я вам всегда раздобуду.

КЛОД. Замолчи, негодяй. Никогда больше при мне...

СЛУГА. Как знаете. Только по всему видно, не сегодня завтра...

КЛОД. Не сегодня-завтра я сойду с ума? Ты это хочешь сказать?

СЛУГА (недоверчиво). Звонит...

КЛОД. Звонит...

СЛУГА. Как он вообще может звонить, ежели хозяйка отрезала нам телефон за неуплату?

КЛОД (в истерике). Он вправду звонил! Это не галлюцинация!

СЛУГА. Может, я тоже спятил. С вами за компанию.

КЛОД. Это мне звонили! Мне хотели предложить! Это - Чарли Чаплин мне звонил! Жан Ренуар! Рене Клер! Они все мне звонили, чтоб умолять, чтоб я у них снималась.

СЛУГА. Безумие заразительно, как инфлюэнца или дифтерит, я где-то читал.

КЛОД. Никогда! Сказала я им. Никогда я не снимусь в этом ужасном звуковом синематографе. Слова разрушили все! Вот что я им сказала.

СЛУГА. Безумие может передаваться по воздуху, как чумовое поветрие. Или с капельками слюны.

КЛОД. Я ненавижу говорящих актеров. Они уродливы. Они уничтожают великую красоту молчания.

СЛУГА. Бедлам, сумасшедший дом. Погибли оба, хозяйка и слуга.

КЛОД (вдруг трезво, спокойно). Не понимаю. Отчего ты так радуешься? Что с тобой будет, если я и вправду сойду с ума? Что тогда с тобой будет?

СЛУГА (со смешком). Что-что, все то же.

КЛОД. Так о чем я? Великая красота молчания. Когда все понятно без слов. Картинки без подписи, загадочные, как сама жизнь.

СЛУГА. Один вопрос меня мучает...

КЛОД. Деньги? Ты опять об этих деньгах? Разве у нас совсем кончились деньги? Как странно. Действительно, кончились деньги.

СЛУГА. Один вопрос - существует ли возмездие? Не в фильмах, а на самом деле, и если да, то...

КЛОД. Вот ты о чем. Спятили оба, хозяйка и слуга.

КЛОД. Ошиблись номером.

СЛУГА. Ошиблись номером. Я пойду разъясню.

КЛОД. Молчи. Стой на месте.

Стук повторяется.

КЛОД (недоверчиво). Стучат. Хотят войти.

СЛУГА. Стучат.

С т у к .

СЛУГА. Ну не открывать же, в самом деле!

КЛОД. Не двигайся. Ты и вправду слышишь этот стук?

С т у к .

СЛУГА. Ничего я не слышу.

КЛОД. Стук в дверь. В фильме и была бы такая титра - "СТУК В ДВЕРЬ". Но если не смотреть на экран, то титры не читаются, а значит, и стука никакого нет...

ГОЛОС. Мадам, позвольте войти представителю прессы! Интервью с вами...

ТАПЕР. Извините за настойчивость... Представляю, как наскучила вам назойливость журналистов... Но моя газета...

СЛУГА и КЛОД смотрят на него.

Моя газета... Я не смею вернуться в редакцию без интервью с вами... Несколько вопросов... Ваша жизнь окутана тайной...

КЛОД. О, это только так кажется. Хотите чего-нибудь выпить?

ТАПЕР. Такая честь... Помилуйте... Разрешите? Всего несколько вопросов.

КЛОД. У меня нет тайн.

ТАПЕР. Вы родились в Лозанне, не правда ли? Ваш отец был врач. По матери вы немка...

КЛОД. Неужели это кому-то интересно?

ТАПЕР. Меня интересует все, связанное с вами...

КЛОД. Немой кинематограф умер, об этом кричат все газеты.

ТАПЕР. Я не верю в смерть.

КЛОД. Как интересно! Вы любите мои фильмы? Которую же?

ТАПЕР. Все.

КЛОД. Назовите хоть одну! Мне, право, любопытно...

ТАПЕР. Еще два-три вопроса, и я уйду. Ваше настоящее имя...

КЛОД. Что вы будете пить?

ТАПЕР. Ханна Виттиг. Потом вы вышли замуж за графа Рауля де Шайни... Или я ошибаюсь?

КЛОД (после паузы). Совершенно верно.

ТАПЕР. Как я счастлив встретиться с вами!

КЛОД (встает и ходит по комнате). Боже мой, все это было в другой жизни. Замужество не принесло мне счастья. Моя жизнь, настоящая жизнь, началась с той минуты, как я стала перед фильмовой камерой. И ассистент ярко посветил мне лампой в лицо... И я умерла, чтобы наконец родиться для той жизни, о которой я всегда мечтала. Какая фильма с моим участием вам нравится больше других?

П а у з а .

Но теперь все кончено, великий немой синематограф умирает, тайна разрушена и... Тайны не должны раскрываться! Тогда наступает смерть! Картинки не нуждаются в подписи!

ТАПЕР (медленно). Вы не можете представить себе... с каким интересом я вас слушаю.

КЛОД. Как называется ваша газета? Я с удовольствием поговорю с вами. Мне кажется, мы можем понять друга.

ТАПЕР. Я не смел надеяться, что прославленная Клод...

КЛОД. Я отвечу на все ваши вопросы.

Подходит к Таперу. Неожиданно достает пистолет и приставляет к виску Тапера. Совершенно спокойно и буднично.

Вы из полиции. И я знаю, что вам нужно. Стреляю на счет "три".

ТАПЕР. Даю вам честное слово, что я вовсе не...

КЛОД. Не двигайтесь! Иначе счет "три" наступит быстрей, чем...

ТАПЕР (с любопытством). Как вы объясните, откуда в комнате труп?

КЛОД. Вооруженное ограбление. Попытка самозащиты. Все, что я делаю в этой жизни, и в тех моих жизнях - это лишь попытка самозащиты, о Боже мой! И не моя вина, что... Я сейчас выстрелю.

СЛУГА (встает). Подождите, мадам! Это я выдал вас.

КЛОД (опускает пистолет). Ты?!

СЛУГА. Понимаете... Это я... я донес, что вы балуетесь наркотиками. Взял и рассказал про вашу связь с Косым.

КЛОД. Ты?! Но зачем?

СЛУГА (тихо). Мне хотелось посмотреть, что из этого выйдет. Но я тоже не ожидал, что их агент так плохо сыграет. Это же надо! Придумать про интервью! Все уже забыли, что была такая звезда немого кино - Клод Франс!

ТАПЕР. Не все.

Подходит к Клод, целует ей руку.

КЛОД (Слуге, задумчиво). Ты предал меня.

СЛУГА. Понимаете... так долго ничего не случалось...

КЛОД. Ты рассказал им, что... Моя карьера... Все погибло...

ТАПЕР. Какая нежная, прекрасная рука.

КЛОД. Мои руки! Я сотворяла их - терла отрубями, мыла миндальным молоком. Ничто так не выдает человека, как его руки. Видели бы вы эти красные шершавые обрубки. Почему у благонравных девушек из честных семей всегда бывают такие красные шершавые обрубки? Я сама сотворила свои руки. Вы можете посмотреть на них. Руки кинозвезды.

СЛУГА. Не сердитесь на меня, мадам... Так долго ничего не случалось. Я устал ждать.

ТАПЕР. И не случится. Вы в безопасности.

П а у з а .

Я пришел сказать вам... Косого вчера убили... и он успел сжечь списки своих клиентов.

П а у з а .

Никто не узнает, что вы покупали у него кокаин. Что вы остались должны ему...

ТАПЕР. Я почитатель вашего таланта. Я решил помочь вам.

КЛОД. Почитатель таланта... который не видел ни одной моей фильмы!

СЛУГА. День и ночь она рыдала, красота ее увяла... Я ухожу.

КЛОД. Куда же? Ты мне нужен.

СЛУГА. Нужен? На что?

КЛОД. Приготовь нам что-нибудь выпить... как ты умеешь. Представьте себе, что до войны этот старикашка лучше всех во всех европейских столицах умел смешивать коктейли! Только в мой коктейль не клади оливку... я их не люблю, ты же знаешь...

СЛУГА. Значит, все как всегда.

КЛОД. Да, все как всегда. А ты что думал? Поднос подашь в постель!

СЛУГА со вздохом берет поднос, ставит на него два стакана. Смешивает коктейли, сливая остатки из подозрительного вида бутылок. КЛОД, успокоившись, обращается с Тапером кокетливо и призывно.

Мой старый наивный слуга все не поймет одну вещь... что случается все только в синематографе. Пока бы уже понять это, но упрямство! А вы упрямы, мой почитатель моего таланта! Боже мой! Как давно у меня не было поклонников! Как давно никого не было в этой комнате! Никого, кроме... ночных кошмаров!

СЛУГА продолжает, воюя с непокорными предметами, сооружать коктейли.

КЛОД. В сущности, из-за этих, впрочем, достаточно редких кошмаров я и начала. Мы, артисты, так ранимы! Тут-то я и познакомилась с Косым... впрочем, я всегда знала, что могу бросить, у меня совершенно железная сила воли...

ТАПЕР рассматривает ее. Пожирает глазами. СЛУГА хотел что-то сказать, но передумал.

Что ты хотел сказать, глупый, упрямый старик? Мне, пожалуйста, покрепче... Я напьюсь сегодня... со своим фильмовым поклонником!

СЛУГА (мрачно, покорно). Разрешите, я уйду

КЛОД. Нет-нет... не сейчас. Ты уйдешь... чуть позже. И не больше чем на два часа! Ты же знаешь, что больше чем два часа я не могу без тебя обходиться. Мы, фильмовые звезды, так капризны...

ТАПЕР. Я именно такой вас и представлял.

КЛОД. Вы, наверное, удивляетесь... зачем мне этот грязный старикашка лакей... Когда я могла бы нанять проворную горничную... Но дело в том, что я совершенно не выношу женщин... Все, что женщины твердят о равноправии - это полное лицемерие. Сами они прекрасно сознают свою неполноценность. Оттого они не могут не предавать... Женщины всегда предают. Всегда...

ТАПЕР. Предательство - это неизбежно, не правда ли? Это жизнь. Каждый день мы предаем то, что было вчера - и мужчины, и женщины.

КЛОД. Мужчина хотя бы иногда верен самому себе. А женщина! Она сама не знает, какой хочет быть, поэтому она может быть любой...

СЛУГА, наконец справившись с приготовлением коктейлей, несет поднос со стаканами.

КЛОД. Мужчина - это совсем другое дело! Каких только мужчин не приводилось мне любить на экране! Но никогда не приходилось любить полицейского... Может быть, оттого, что мои фильмовые героини всегда имели роман с героями и любовниками. Полицейский же фигура скорей комическая... В первый раз я пью мой вечерний коктейль с полицейским.

СЛУГА стоит перед ними с подносом.

ТАПЕР. Но сейчас еще далеко до вечера.

КЛОД. Ах, действительно.

ТАПЕР. И я должен признаться... Я вовсе не полицейский. И мне нет дела до Косого и до его кокаина. Не в кинематографе же мы, в самом деле.

КЛОД застыла.

Я обманул вас... Я вовсе не журналист и не полицейский агент по борьбе с наркотиками. Я с фильмовой студии "Гомон".

КЛОД встает. СЛУГА замирает.

Я пришел уговаривать сняться в фильме...

КЛОД (кричит). Я не статистка! Я героиня! Я не снимаюсь в эпизодах!

ТАПЕР. О нет. Это большая, интересная роль... в остросюжетной фильме, где будет и любовь, и измена, и музыка... Главная роль...

КЛОД затаила дыхание.

Главная роль в нашей новой фильме о Мата Хари. Вы же слышали о Мата Хари, самой знаменитой в мире шпионке? Ее расстреляли десять лет тому назад.

ЖЕНЩИНА (доверительно). Возможно все. Я же говорила тебе, моя дорогая. Ты спрашиваешь, как я танцую? Это очень просто. Все остальное тоже просто. Нужно только захотеть.

КЛОД (повторяет машинально, словно давно известные слова). Больше всего на свете мне хочется стать вами.

ЖЕНЩИНА (ласково). Стать такой, как я?

КЛОД. Нет. Стать вами. Быть Мата Хари. Как это у вас получается?

ЖЕНЩИНА. Просто нужно понять это - что ты можешь все. Ты поймешь это. Потом становишься на цыпочки, на самые кончики пальцев. Набираешь в грудь как можно больше воздуха. До конца, до конца. И тогда, все, что было с тобой, все, что было с тобой, что сделали с тобой другие люди, что ты сделала с другими людьми - все исчезает. И ты можешь танцевать. И ты можешь все.

...Ты можешь все, Гертруда. Ты можешь быть хорошей женой. Пока не получается, но это только потому, что надо больше стараться...

ТАПЕР (глядя на сцену). Ужасная участь молодой жены в Сингапуре.

КЛОД (истерически). Если отвернешься от экрана, если не смотришь на него, то титры прочесть невозможно... Если отвернуться, то...

ТАПЕР. Тише. От вас уже ничего не зависит.

М у з ы к а .

ЖЕНЩИНА (возникает. Доверительно). Моя дорогая, Ты просишь, чтоб я научила тебя любить мужчину. Это просто. Это самый прямой путь к ничтожеству и унижению. Выйти замуж легко. Легче этого только прыжок вниз головой в грязную тинистую реку. В Сингапуре, куда меня увез мой муж, капитан Ричард Маклеод, под нашим домом текла именно такая река. Стоит ли вспоминать ее название.

З А Т Е М Н Е Н И Е

Титр. Ужасная участь молодой жены в Сингапуре тяжелый климат жестокий муж не выходи замуж опрометчиво пьет утром и вечером бьет беззащитную жену унижает какое несчастье по службе неприятности ребенок умер спаси меня Матерь Божья но никто не спас

УЖАСНАЯ УЧАСТЬ

МОЛОДОЙ ЖЕНЫ В СИНГАПУРЕ

Объект: Дом Маклеодов в Сингапуре.

КАПИТАН. Ужасный климат. Ты что-то хотела сказать?

П а у з а .

Отвечай, когда тебя спрашивает муж!

П а у з а .

Ужасный климат. Не знаю, как я еще жив. Не знаю, не знаю, не знаю.

П а у з а .

Что ты делала целый день?

ГЕРТРУДА. Как вам будет угодно.

КАПИТАН. Как вам будет угодно, мой капитан!

ГЕРТРУДА. Как вам будет угодно, мой капитан.

КАПИТАН. Ты на что намекаешь? Будто меня разжаловали? Понизили в должности? Как ты смеешь намекать на это?

ГЕРТРУДА. Прилягте, мой капитан. У вас усталый вид.

КАПИТАН. Твоя кротость меня не обманет больше! Этот твой взгляд! Все кругом жалеют тебя, все считают, вся голландская колония, будто ты ангел... Но меня ты не обманешь больше! В тебе сидит черт! Да-да! Ты сама знаешь, что там, внутри - черт! Уйди от меня!

ГЕРТРУДА. Чем я вновь прогневала...

КАПИТАН. Они все жалеют тебя. Никто не жалеет меня. Никто не понимает, во что я влип, женившись на тебе.

Что мне делать? Что мне делать, что мне делать?

ГЕРТРУДА (тихо). Ужасный климат, мой капитан?

КАПИТАН. Я гибну. Ты понимаешь это? Мне страшно смотреть в зеркало по утрам... Когда я еще трезв. Как ты терпишь это, Гертруда?

ГЕРТРУДА (тихо). Это все климат.

КАПИТАН. Зачем ты так стараешься, Гертруда? О, Боже мой... Что ты делала целый день?

ГЕРТРУДА. Я молилась.

КАПИТАН. Черт побери!!!

ГЕРТРУДА вздрагивает.

Бесполезно. Это бесполезно. Неужели ты не понимаешь, что это бесполезно!

П а у з а .

Я проклят. Вот в чем дело. Я проклят, проклят. Я проклят, раз я приехал в эту страну. Раз я связался с тобой. О, тысяча чертей. Никогда не связывайся с туземками, иначе ты пропал. Так говорил мне мой полковник. А он знал, что говорил. Туземная женщина - это болото, в котором увязнет белый человек. Нет спасения.

ГЕРТРУДА (с возмущением). Но я вовсе не...

КАПИТАН. Нет спасенья, нет спасенья, нет спасенья... Вот в чем дело.

ГЕРТРУДА. Но я голландка!

КАПИТАН. Гертруда. Ты не обманешь меня больше. Как в день нашей первой встречи. Ты не обманешь меня больше никогда. Я вооружен против тебя, Гертруда.

ГЕРТРУДА. Мой отец владеет шляпной мастерской! Он джентльмен!

КАПИТАН. Я вооружен, против тебя Гертруда. Я вооружен, я вооружен.

П а у з а .

Иди сюда. Иди сюда ближе. Еще ближе. Вот так.

Гертруда прильнула к нему.

Обними меня. Это ты умеешь, Гертруда. Это ты умеешь. Болото. Жаркое туземное болото. Белые женщины всегда остаются холодны, всегда, всегда.

ГЕРТРУДА. О, Ричард. Я люблю тебя. Уедем отсюда... Уедем... Все будет, как раньше...

КАПИТАН (обнимая ее). Всегда холодны и свежи, всегда, всегда. А ты.... Ты дрожишь, когда я обнимаю тебя. Ты льнешь ко мне. Ты дурная женщина, Гертруда, раз ты так льнешь к мужчине.

ГЕРТРУДА. Просто я люблю тебя...

КАПИТАН (отшвыривает ее). Черт! В тебе сидит черт!

ГЕРТРУДА. Как ты можешь так, Ричард, как ты можешь...

КАПИТАН. В тебе сидит черт. Ты сама это скоро увидишь. И все увидят. Я погиб, связавшись с такой женщиной. Все кончено.

Ногой сшибает накрытый столик с цветами, хватает бутылку, идет к выходу.

ГЕРТРУДА. О, Ричард. О, мой капитан. Отчего вы всегда недовольны мной. У нас может быть еще ребенок, другой ребенок, вместо того, который...

КАПИТАН. Молчи.

ГЕРТРУДА (в отчаянии). О, мой капитан. Неужели и впрямь вы вновь идете к... непотребным женщинам...

КАПИТАН. Да!

ГЕРТРУДА. О, Боже мой.

КАПИТАН. Любая из них лучше тебя, Гертруда... И ты еще сама это поймешь. И все поймут.

ГЕРТРУДА. Господи! Я всегда старалась быть хорошей. Я молилась на ночь, как нас учили в монастыре. Я буду стараться еще больше. Я перестану танцевать. Пусть он только вернется. Пусть только ко мне вернется мой муж. Мой единственный на всю жизнь мужчина. Сделай так, о Господи, и я никогда больше ни о чем не буду просить тебя. Я не буду даже просить больше о новом ребенке. Пусть только ко мне вернется мой муж, мой муж...

ГОЛОС КАПИТАНА. Гертруда! Это я! Где ты там!

ГЕРТРУДА (замерев). О Боже мой! Ты услышал меня! Он вернулся! Благодарю Тебя... Прости, что я сомневалась в Тебе. Прости, что я ходила в языческие капища. Прости, что я училась этим дьявольским пляскам... Никогда больше...

Появляется КАПИТАН. Он пьян, растерзан и агрессивен. За руки он тащит ДВУХ РАЗМАЛЕВАННЫХ ПОЛУГОЛЫХ ДЕВИЦ.

ГЕРТРУДА потрясена.

КАПИТАН. Почему ты не встречаешь своего мужа, тварь! Туземная тварь! К тебе пришел твой муж! К тебе пришел белый мужчина!

ГЕРТРУДА. Кто эти женщины?

КАПИТАН (смеясь). Посмотри на них получше. Разве не ясно?

Плюхается на кровать, увлекая за собой девиц.

ГЕРТРУДА (тихо). Ричард... это ведь наша постель... На этой постели я рожала нашего бедного сыночка... Ричард...

КАПИТАН. Иди сюда, к нам. Две шлюхи или три, разницы нет для белого человека, когда такая жара и нет ветра.

Тискает девиц, издевательски смотря на Гертруду.

Иди сюда. Ты должна быть с нами. Ты будешь делать все, что велит твой муж.

ГЕРТРУДА. Ричард, я боюсь за тебя.

КАПИТАН. А ты за меня не бойся. Бойся за себя. Я сейчас отделаю тебя так, что ты не встанешь. Ты не сможешь, как тогда, жаловаться губернатору на свои синяки...

ГЕРТРУДА. Но я никогда...

КАПИТАН. Молчи, Не смей оправдываться. Ты мне мешаешь. Или иди к нам сюда, или убирайся прочь, навсегда.

ГЕРТРУДА (с болью). Скажи мне одно, Ричард...

КАПИТАН. Называй меня - мой капитан!

ГЕРТРУДА (глотая слезы). Мой капитан... Отчего, мой капитан, вы не хотите, чтоб все было хорошо? Чтоб мы с вами жили, как живут хорошие жены с хорошими мужьями... Что я сделала не так, когда я так старалась?

КАПИТАН (убежденно). В тебе сидит черт. В первую же нашу ночь я понял это.

ГЕРТРУДА (в отчаянии). Что я сделала не так?

КАПИТАН. Либо ты уничтожишь меня, Гертруда, либо я тебя. Иди сюда, к нам. В нашу постель. Раздевайся, Гертруда. Ну-ка, тащите ее сюда.

ГЕРТРУДА. Но я твоя жена, Ричард! Мы венчались в церкви! Я... я люблю тебя...

КАПИТАН делает знак рукой, ДЕВИЦЫ хватают Гертруду, тащат ее в постель.

ГЕРТРУДА (отчаянно). Я твоя жена, Ричард! Не делай этого!

КАПИТАН (хладнокровно смотрит на происходящее. Берет бутылку, пьет из горла). Ужасный климат. Ужасный климат для белого человека.

ТАПЕР. Вам нехорошо?

КЛОД. Какое неожиданное предложение.

ТАПЕР. Мата Хари, она же Гертруда Целле, рассталась при невыясненных обстоятельствах со своим мужем, капитаном Ричардом Маклеодом. Там, на Сингапуре, она похоронила своего маленького сына. О, в нашем фильме достаточно драматических событий и душераздирающих сцен... Важно, чтобы нас не опередили... Осведомленные люди сообщили мне, что готовятся сразу две фильмы о Мата Хари: одна с Гретой Гарбо, другая с Марлей Дитрих...

КЛОД. С чего вы взяли, что я - смогу сыграть эту роль?

ТАПЕР. Вы можете все. Важно понять это. Набрать в грудь побольше воздуха... До конца, до конца...

КЛОД застывает. СЛУГА поднимается с кресла.

ТАПЕР. Признайтесь, вам давно хочется сыграть Мата Хари...

КЛОД (со смешком). Что вы знаете обо мне?

ТАПЕР. Все, что фильмовый режиссер должен знать о своей героине. Ваше настоящее имя - Ханна Виттиг. Вы родились в Лозанне, Потом вышли замуж за графа Рауля де Шайни... В высшей степени аристократический брак... Но вы предпочли карьеру фильмовой дивы... Та роль, что я вам предлагаю, прославит вас...

СЛУГА. День и ночь она рыдала, красота ее увяла...

ТАПЕР (удивленно). Что это?

КЛОД. Мой старый верный слуга выживает из ума.

СЛУГА (себе под нос). До конца, до конца... Понять, что можешь все... И тогда случится все, на что перестал уже надеяться...

ТАПЕР. Кто вы такой, черт побери? Что за загадки строите?

СЛУГА не отвечает. ОН становится посреди сцены... снимает с себя обтрепанный сюртук, выпрямляется во весь рост... оказывается, он высок и хорошо сложен, этот Слуга... и вовсе не стар...

СЛУГА (воодушевляясь). ...тогда можно все, если очень захотеть. Можно танцевать. Можно любить. Можно умереть и родиться заново.

ТАПЕР (тревожно). Кто вы такой?

СЛУГА. У меня тоже есть роль в вашей фильме.

КЛОД (кисло). Разве я не познакомила вас? Разрешите представить Граф Рауль де Шайни. Мой муж. Как ни странно, мы до сих пор живем вместе.

ТАПЕР (поражен). Но ведь граф Рауль умер десять лет тому назад, сразу после своей женитьбы!

СЛУГА. Разве она не научила вас... Что смерти не существует?

Титр: Совсем одна в каменных джунглях Парижа одинокие скитания вдовы что ей еще оставалось делать как она несчастна Боже мой она не может даже молиться она больше не верит этот прекрасный незнакомец купил ее на одну ночь зачем только они встретились

КАМЕННЫЕ ДЖУНГЛИ ПАРИЖА

ИЛИ

ОДИНОКИЕ СКИТАНИЯ ВДОВЫ

Объект: меблированные комнаты с претензией на роскошь.

РАУЛЬ. Отчего ты называла меня всю ночь - мой капитан?

П а у з а .

Ты мне понравилась.

П а у з а .

Отчего ты не говоришь, что принято в таких случаях?

ГЕРТРУДА. А что принято говорить?

РАУЛЬ. Что ты счастлива. Что тебе было хорошо со мной, как ни с кем и никогда.

ГЕРТРУДА. Я многого не знаю. Я недавно приехала в Париж.

РАУЛЬ. Сколько тебе лет?

ГЕРТРУДА. Отчего вам это интересно?

РАУЛЬ. Мне хочется поболтать с тобой. Другие так не делали?

ГЕРТРУДА. Мадам Тереза редко присылает мне своих друзей.

РАУЛЬ. Здесь, в Париже, много женщин красивей тебя и моложе. Ты понимаешь это? Здесь, в Париже, все женщины молоды и красивы, такой уж это город.

ГЕРТРУДА. Мне не нужно столько денег. Отдайте все мадам Терезе.

РАУЛЬ. Но мадам Тереза...

ГЕРТРУДА. Оставьте деньги мадам Терезе. Мы с ней так договорились.

РАУЛЬ. В тебе есть что-то странное. Тебе говорили об этом?

ГЕРТРУДА. О чем вы еще хотите спросить меня, мсье?

РАУЛЬ. Отчего ты называла меня всю ночь - мой капитан?

ГЕРТРУДА. Я не помню.

РАУЛЬ. Ты забываешь обо всем, когда ты с мужчиной? Что ж... тот, кто был с тобой, может в это поверить. Я приду к тебе еще.

ГЕРТРУДА. Быть может, я уеду скоро.

РАУЛЬ. Уедешь? Куда тебе ехать?

ГЕРТРУДА. Дорога сама выбирает человека...

РАУЛЬ. Расскажи мне что-нибудь, и я уйду. Ты ведь хочешь, чтоб я ушел?

ГЕРТРУДА. Что же мне рассказать вам?

РАУЛЬ. Ты все равно не расскажешь правду. Женщины всегда лгут. Поэтому расскажи что-нибудь, все равно что.

ГЕРТРУДА. Дело в том, что я недавно приехала в Париж. Вы - первый, кого прислала ко мне мадам Тереза.

РАУЛЬ. Так, так. Замечательно. Все так говорят.

ГЕРТРУДА. Таким образом, вы второй мужчина, которого я узнала.

РАУЛЬ. Ну конечно же. Вы все так говорите.

ГЕРТРУДА. Но это правда.

РАУЛЬ. Ну, ну. Кто же был твой первый любовник?

ГЕРТРУДА. Это был мой муж. Он был ирландец-офицер. Мы прожили много лет. Потом он умер.

РАУЛЬ. Обычная история.

ГЕРТРУДА. Мы жили на Суматре, потом на Сингапуре. Там был тяжелый климат. У мужа начались неприятности с подчиненными, с туземцами... Он плохо ладил с туземцами. Наш маленький сын умер. Муж стал пить. Он часто бил меня...

РАУЛЬ. Английский офицер? Плохо верится в это.

ГЕРТРУДА. Моя бабушка была малайская принцесса.

РАУЛЬ. Никому больше не рассказывай это. Вся эта история совершенно фантастична.

ГЕРТРУДА. Но это правда.

РАУЛЬ. Правдивые жизненные истории звучат особенно фантастично.

П а у з а .

Послушай... Мой отец умер. Он оставил мне много денег. Меня бросила моя невеста... Я совсем один. Хочешь, ты будешь жить у меня?

ГЕРТРУДА. Горе скоро проходит. День сменяет день, снова восходит солнце...

РАУЛЬ. Хочешь ли ты жить у меня? Я богат. Я одинок.

ГЕРТРУДА. В Париже много женщин моложе и красивее, чем я. Даже у мадам Терезы среди женщин, которым она помогает...

РАУЛЬ. Тебе было плохо со мной?

ГЕРТРУДА. Вы очень красивы.

РАУЛЬ. Тебе было плохо со мной. Даже тебе. О, Боже. Даже этой презренной...

ГЕРТРУДА. После всего, что со мною было, меня невозможно оскорбить.

РАУЛЬ. Меня не любят женщины.

ГЕРТРУДА. Ваша невеста не сумела оценить вас. Вы настоящий мужчина. Я впервые в своей жизни прелюбодействовала, поэтому у меня тяжело на сердце. Вы настоящий мужчина. С вами можно забыть обо всем.

РАУЛЬ. Послушай... Ты недавно приехала в Париж и у тебя нет денег. Ты связалась с мадам Терезой, а от нее одна дорога - на улицу, на бульвары...

ГЕРТРУДА. Я могу танцевать.

РАУЛЬ. Не смеши меня. Ты? В Париже? Где так много всего и ничем никого не удивишь?

ГЕРТРУДА. Вы не любите Париж.

РАУЛЬ. Да-да, одна дорога - на панель... Потом больница... После того, как мадам Тереза познакомит тебя со всеми своими приятелями... Ты ведь совсем некрасива, у тебя просто своеобразная внешность, и ты можешь быть обаятельной. Особенно когда вот так горят свечи...

ГЕРТРУДА (настойчиво). Я могу танцевать.

РАУЛЬ. Все парижские проститутки собирались либо петь, либо танцевать.

П а у з а .

Ты погибнешь.

ГЕРТРУДА. Нет, нет. Не сейчас.

РАУЛЬ. Отчего ты не хочешь жить со мной у меня в доме? Я щедр. Иногда мне бывает грустно, но я щедр, я добр с теми, с кем я живу...

ГЕРТРУДА. Нет-нет. Ни за что на свете. Вы погубите меня.

РАУЛЬ уходит.

ГЕРТРУДА (ему вслед). Я могу танцевать. Это очень просто. Встать на цыпочки, набрать в грудь побольше воздуха и... Я не могу больше молиться Пресвятой Деве, но я могу теперь умирать и рождаться заново. Я не могу больше любить, но я могу танцевать...

ГЕРТРУДА медленно танцует.

Моя дорогая. Ты спрашиваешь, как я стала Мата Хари. Мата Хари по-малайски "глаза дня", солнце. Каждый вечер Солнце умирает, чтобы утром родиться заново. Солнце никого не любит, ни о ком не жалеет. Если ты не передумаешь, моя дорогая, я научу тебя танцевать. Прошли годы, прежде чем я научилась этому. Но что думает Солнце об этих годах? Знает ли оно о них? Тень набежала на солнечный луч. Не думай об этой тени, дорогая моя.

Титр. Блестящий триумф восточных танцев в Париже все говорят о Мата Хари кто она кто она случайная встреча с графом Раулем и с его невестой Ханной зачем только они встретились это судьба

БЛЕСТЯЩИЙ ТРИУМФ

ВОСТОЧНЫХ ТАНЦЕВ В ПАРИЖЕ.

Объект: Музей восточных культур Гиме в Париже.

РАУЛЬ. Ханна, куда вы привели меня?

ХАННА. Не знаю... По крайней мере, здесь сухо. Неужели в Париже весной такой холод?

РАУЛЬ. Ханна... Вы прекрасно знаете...

ХАННА. Нет, нет.

РАУЛЬ. Дайте мне договорить. От вас зависит...

ХАННА. Молчите.

РАУЛЬ. Мой дом здесь неподалеку... Совсем нет необходимости мерзнуть на улицах или посещать всякие необязательные места вроде... Ханна.

ХАННА. Зачем вы все испортили. Все, все.

РАУЛЬ. Я просто сказал...

ХАННА. Вы пригласили меня пойти к вам.

РАУЛЬ. Да.

ХАННА. Вы считаете, что я одна из ваших знакомых женщин, с которыми... Их было много, я знаю!

РАУЛЬ. Вы мне нравитесь, Ханна.

ХАННА. Прощайте. Я никогда...

РАУЛЬ. Ханна, милая...

ХАННА. Не смейте так говорить со мной!

РАУЛЬ. Я знаю, что обязан вам жизнью... Вы спасли меня - тогда, в госпитале...

ХАННА. Послушайте, господин граф де Шайни... Неужто вы думаете, что война может стереть пропасть между нами?

РАУЛЬ. Не будем ссориться, Ханна... Жизнь так прекрасна!

ХАННА. Есть вещи важнее красоты жизни...

РАУЛЬ. Любовь...

ХАННА. Важнее любви.

РАУЛЬ. Вы и впрямь считаете... что такие вещи существуют?

ХАННА (серьезно). Да.

РАУЛЬ. Ханна... я никогда не встречал такой женщины, как вы.

ХАННА. Молчите.

РАУЛЬ. Мы друзья, Ханна?

ХАННА. Что такое "друзья", Рауль?

РАУЛЬ. Как вам будет угодно. Я готов на все. Мужчина, который ради вас пришел в музей восточных культур. Но здесь действительно тепло и хваленая парижская весна...

ХАННА (тихо). Вы мне тоже нравитесь, Рауль...

РАУЛЬ. Повторите это еще раз...

ХАННА. Кажется, начинается программа. Видите, сколько народу.

Погас свет. Вы когда-нибудь видели сакральные индийские танцы? Я нет.

РАУЛЬ (настойчиво). Повторите это еще раз, Ханна! Я столько времени жду этого...

ХАННА. Я... Я люблю вас, Рауль. Видит Господь, я не хотела этого... Старая дева, сестра милосердия... Я люблю вас с той минуты, как увидела.

Но РАУЛЬ не слушает ее. Он пожирает глазами фигуру танцовщицы. Это ГЕРТРУДА, преобразившаяся в Мата Хари...

ГЕРТРУДА (низким, волнующим голосом). Мое имя Мата Хари. По-малайски это означает "глаза дня", иначе солнце. Солнце, которое всходит и заходит, и будет и впредь восходить и заходить... И что есть наша жизнь, как не отблеск его света и переплетение теней? Узор на крыле бабочки без смысла и цели...

ХАННА (Раулю). Это какая-то языческая философия... Она язычница эта женщина?

ХАННА (встает). Но это невозможно!

ГЕРТРУДА. Как вы настойчивы. Отчего вы не уходите?

РАУЛЬ. Вы не привыкли к настойчивости мужчин?

ГЕРТРУДА. Мы разве уже встречались?

РАУЛЬ. А мне говорили, будто у вас блестящая память... просто блестящая память.

ГЕРТРУДА (нахмурясь). Я артистка. Артисты часто рассеяны.

РАУЛЬ. что вам достаточно бросить взгляд на любой документ... на любую географическую карту... и...

ГЕРТРУДА. У меня болит голова.

РАУЛЬ. Погодите звать прислугу. Я хочу поговорить с вами без свидетелей.

ГЕРТРУДА. Послушайте. Что из того, что я узнала вас. Человек может жить несколько жизней... И танцовщица Мата Хари не отвечает за ту ночь... Гертруды Маклеод, молодой вдовы, только что приехавшей в Париж.

РАУЛЬ. Вы полюбили Париж?

ГЕРТРУДА. Чего вы добиваетесь?

РАУЛЬ. Я ваш друг. И я хочу сказать вам, что есть намерение вас выслать из Парижа и вообще из Франции.

ГЕРТРУДА села.

РАУЛЬ. О Боже мой. Защищайтесь же. Говорите что-нибудь. Кричите о своих правах. Негодуйте, спрашивайте за что вас хотят выслать.

ГЕРТРУДА. За что?

РАУЛЬ. Боже мой, вы совсем не умеете лгать! Это плохо при той профессии, которую вы избрали.

ГЕРТРУДА. Я танцовщица.

РАУЛЬ. Не смешите меня! Я видел ваши танцы. Публика в Париже невежественна и легко возбудима. А вы сумели этим воспользоваться, вот весь ваш талант. Я о другой вашей профессии.

ГЕРТРУДА встает.

РАУЛЬ. Есть убеждение... среди людей, которых я не называю... что вы и есть агент германской разведки под шифром "АШ-21".

ГЕРТРУДА молчит.

РАУЛЬ. Я не верю в это... Женщина вашего пошиба - не может быть столь хладнокровным и неустрашимым, как "АШ-21".

ГЕРТРУДА. Зачем вы говорите мне все это?

РАУЛЬ. Я ваш друг. Я хочу быть вашим другом.

П а у з а .

Почему вы так не хотите уехать из Парижа?

ГЕРТРУДА. Только не это, нет, только не это.

РАУЛЬ. Говорят - чего только не говорят - будто здесь, в госпитале Сен-Роше ваш любовник, русский пленный... Будто он ослеп в результате ранения и вам нужны деньги на его лечение... Какая фантастическая душещипательная история! Прямо сейчас в синематограф!

ГЕРТРУДА. Я танцовщица. Я артистка. Я слабая женщина, и я ничего не знаю...

РАУЛЬ. Соглашайтесь на предложение капитана Леду, это ваш единственный выход. Тогда вам не придется покидать Париж... Вы сумеете быть ему полезной и здесь.

ГЕРТРУДА. Я слабая женщина, О Боже мой.

РАУЛЬ. Говорят - о, все эти пересуды - будто танцовщица Мата Хари отвергла католическую веру своей матери - и нынче состоит в одной из сект буддийского толка...

ГЕРТРУДА. Что вы хотите от меня? Я сделаю все.

РАУЛЬ. За что вас бил ваш муж?

ГЕРТРУДА. Обнимите меня. Идите ко мне.

РАУЛЬ. Я помолвлен.

У х о д и т .

Титр: Откуда у нее столько денег кто такой агент аш двадцать один кто шпионит на Германию когда идет война бедная женщина весь мир против нее грозный капитан Леду он может все как он похож на ее мужа

ДВОЙНОЙ АГЕНТ

ДВУХ КОНТРРАЗВЕДОК

ГЕРТРУДА (вскрикивает). Нет, нет.

КАПИТАН. Отчего же? Ты сама через графа де Шайни назначила мне встречу.

ГЕРТРУДА. Зачем ты вновь тревожишь меня? Ты мучил меня в той жизни. Но теперь я свободна, я свободна? Ты не можешь больше терзать меня.

КАПИТАН (удивленно). Ты, никак, больна?

ГЕРТРУДА (всматривается). Кто ты? Отвечай, заклинаю тебя твоим Всевышним?

КАПИТАН. Если ты совсем больна, я приду еще раз.

ГЕРТРУДА (тускло). Вы капитан Леду?

КАПИТАН. Так точно! Я - капитан Леду, милочка. И нечего так пугаться, будто ты слыхом не слыхивала о контрразведке.

ГЕРТРУДА. Вы... похожи на моего мужа...

КАПИТАН. Которого, милочка? Ты не больното походишь на замужнюю даму. На честную замужнюю даму. Не хотел бы я быть твоим мужем.

ГЕРТРУДА. У меня был... один-единственный муж... Я любила его.

КАПИТАН. Ну уж! Взглянешь на тебя единственный раз, и уже ясно: в тебе сидит черт. Да ты и сама это знаешь.

ГЕРТРУДА (вглядывается в него). Ричард?! Ты не умер, Ричард? О да... Смерти не существует! Две жизни, три жизни...

КАПИТАН (крестится). Да что вы такое тут говорите, дамочка, вас и слушать-то грех доброму христианину!

ГЕРТРУДА (тускло). Простите, капитан Леду.

КАПИТАН. То-то же. Капитану Леду зубы ни одна фифочка не заговорит. Есть тут мнение, что надо вот вас выслать прочь из города. На время войны.

ГЕРТРУДА (холодно). Вы знаете, что я согласна на все, лишь бы избежать этого.

КАПИТАН. Послушай... я не верю, что ты германская шпионка. Ну как шлюха, которая раздевается за деньги перед публикой, может быть агентом "АШ-21"? Нет-нет. Я не верю, что ты и есть агент "АШ-21", погубивший наши флотилии... Но есть люди, которые верят.

П а у з а .

Что ты молчишь?

ГЕРТРУДА. Что вы хотите, чтоб я вам сказала?

КАПИТАН. Что ты думаешь о том, что есть государственная измена?

ГЕРТРУДА. Я не понимаю, о чем вы.

П а у з а .

Государство нельзя любить. Государству нельзя изменить. Можно любить мужчину. Изменить можно только себе.

П а у з а .

Не высылайте меня из Парижа. Я сделаю все, что вы хотите от меня, мой капитан.

ГЕРТРУДА. Моя дорогая. Ты спрашиваешь, что такое измена. Что такое изменить мужу, Родине, Богу. Что такое предательство. Как объяснить тебе это. Когда само Солнце изменяет нам каждый день, уходя от нас в темноту. Когда красота каждый день предает нас вместе с зеркалом. Когда наши близкие изменяют нам вместе со смертью, бросая нас одних. Моя дорогая, забудь все эти слова. Слова тоже изменяют, и мы не помним сегодня, в чем клялись вчера. Моя дорогая, я Мата Хари, Глаза дня. Я научу тебя танцевать, раз ты так этого хочешь.

ХАННА. Неужели это может нравиться.

РАУЛЬ. Вы же знаете, друг мой, публика невзыскательна. Особенно в Париже.

ХАННА (с горечью). Я думала, хотя бы война научит этих людей...

ХАРИ склоняется в эффектной позе, роняя покрывало. Шквал аплодисментов.

Подумать только, в эту самую минуту... наши соотечественники,. наши солдаты... гибнут, гибнут, чтобы... Летят авиаторы, плывут субмарины... и все это - смерть, смерть...

РАУЛЬ. Такие чувства делают вам честь, Ханна.

ХАННА. Боже мой! Я не понимаю, когда вы шутите, когда говорите всерьез. Как тяжело мне с вами!

РАУЛЬ. Я сам не понимаю, Ханна.

Следят за танцем Мата Хари.

Вы - ангел, Ханна. Я недостоин коснуться кончиков ваших пальцев.

ХАННА. Молчите. Не мешайте представлению. В конце концов, мы ведь зачем-то пришли сюда. Молчите, иначе я уйду.

РАУЛЬ. Отчего вы заговорили о субмаринах, Ханна?

ХАННА. Она ведь даже некрасива. Хороши только глаза. Но зачем так обнажаться, чтоб заставить заглянуть в свои глаза? Все это зрелище дурного вкуса. Якобы священные танцы под якобы восточную музыку...

РАУЛЬ. Так отчего - о субмаринах? О таинственных субмаринах, взорванных в далеком Марокканском заливе?

ХАННА. Признайтесь... будьте со мной откровенны... признайтесь...

РАУЛЬ (осторожно). О чем вы, мой друг?

П а у з а .

Да, у меня есть от вас тайны. Но это не мои тайны, и я... О, Боже мой! Вы плачете!

ХАННА. Нет.

РАУЛЬ (потрясенно). Я впервые вижу, как вы плачете.

П а у з а .

Мои тайны не принадлежат мне... это связано с войной... И... с безопасностью государства... вы знаете, какое нынче время...

ХАННА. Я знаю про вашу связь с капитаном Леду. Разве в этом дело...

РАУЛЬ. Вы - знаете? Откуда?

ХАННА. Я давно поняла это.

РАУЛЬ (с удивлением). Как вы умны и проницательны!

ХАННА. Неужели я стала бы плакать из-за ваших служебных дел! Признайтесь... что вы влюблены в эту ужасную женщину... Вы... оттого вы откладываете нашу свадьбу... ходите на все ее представления... какой стыд...

РАУЛЬ. Не плачьте. На нас смотрят.

ХАННА. Боже мой, как стыдно. Какое унижение.

РАУЛЬ (после паузы). Я клянусь вам... Клянусь, что все это неправда. Есть подозрение... что эта женщина - германский агент. Ни капитан Леду... никто другой... не может доказать это...

П а у з а .

МАТА ХАРИ танцует.

ХАННА. Германский агент?

РАУЛЬ. Если бы мне удалось доказать это... Я смог бы жениться на вас... получил бы отпуск... ангел мой.

ХАННА самозабвенно целует Рауля.

ХАННА. Я помогу вам... Ради вас я могу все... Могу стать другим человеком... Только ради вас.

Титр: Она работает сразу на две контрразведки хрупкая женщина дурачит множество мужчин война идет люди гибнут зачем ей столько денег зачем неужели ради него этого несчастного русского

ТАЙНАЯ ЛЮБОВЬ

РУССКОГО ПЛЕННОГО

ГЕРТРУДА. Как ты себя чувствуешь?

ОН берет ее руку.

ВАДИМ. Темно. Как темно.

ГЕРТРУДА. Тебе скоро сделают операцию... Ты будешь видеть.

ВАДИМ. Нет, никогда. Никогда.

ГЕРТРУДА. "Никогда" не бывает.

ВАДИМ. Я скоро умру.

ГЕРТРУДА. Ты не умрешь. И я не умру. Мы будем жить вечно. Солнце будет восходить и заходить, а мы будем жить... легким облачком... узором на крыле бабочки... белым песком на берегу... О, как это хорошо, как хорошо...

ВАДИМ. Я хочу домой.

ГЕРТРУДА. Домой, в Россию?

ВАДИМ. Нет ничего лучше России.

ГЕРТРУДА. Там снег. Я никогда не видела снега.

ВАДИМ. Я люблю снег! Я не хочу, не хочу...

П а у з а .

Я не знаю вас. Я не люблю вас. Мне очень стыдно за тот вечер, но я не люблю вас, и...

ГЕРТРУДА. Молчи.

П а у з а .

Ты что видишь сейчас?

ВАДИМ. Я смотрю из окна в доме моих родителей. Справа по дорожке кусты сирени, слева, через просеку акаций, крутой берег реки... О, мама, мамочка! За что!

ГЕРТРУДА. Тише, тише.

ВАДИМ (с недоверием). У вас хорошая рука. Но это ничего не значит. У меня на Полтавщине двоюродная сестра, и я...

ГЕРТРУДА. Да, да. Ты вернешься. Вот кончится война.

ВАДИМ. Война никогда не кончится!

ГЕРТРУДА. Кончится. Когда-нибудь они все перебьют друг друга...

ВАДИМ. Мне... мне тяжело! Что-то сейчас происходит. Что-то происходит.

ГЕРТРУДА. Пожалуй. В эти самые минуты взорваны пять германских субмарин.

ВАДИМ. Субмарин?

ГЕРТРУДА. Подводные лодки. Пять подводных лодок. Секретное германское оружие. О, глупцы. Разве они умеют хранить свои секреты.

ВАДИМ. Замолчите! Зачем вы рассказываете мне это?

ГЕРТРУДА. Я должна хоть кому-нибудь рассказать об этом.

ВАДИМ. Молчите. Мне страшно. Я не люблю вас и не могу любить.

ГЕРТРУДА. Разве ты не знаешь... быть может, ты не знаешь еще об этом. Важно не быть любимым, а любить самому.

З А Т Е М Н Е Н И Е

ГЕРТРУДА. Я не могу больше молчать. Мне не с кем больше говорить. Кругом меня мужчины. Моя дорогая, ни о чем никогда не говори с мужчинами. Все, что ты ему скажешь, будет истолковано против тебя. Люби его, если хочешь, греши ради него, если можешь, умирай ради него, если у тебя получится. Только не жди, чтобы он понял тебя, и ничего не говори ему. Тогда он сам скажет тебе много интересного. Я никогда ни о чем не говорила с женщинами.

КАПИТАН (возникает). Плохо твое дело, Гертруда.

ГЕРТРУДА. Капитан Леду? Что ты еще хотите от меня? Я все сделала.

КАПИТАН. Почему ты не назовешь меня - мой капитан?

ГЕРТРУДА. Ричард?!

КАПИТАН. Ты ведь знаешь теперь, что смерти не существует. Я вечно буду твоим мужем. Ты всегда была плохой женой, хоть и старалась, да не о том речь.

ГЕРТРУДА. Я забыла тебя, Ричард. Я больше не люблю тебя.

КАПИТАН. Тогда бы ты стала другой. А ты все та же. Тогда я один знал, что в тебе сидит черт, теперь это знают все. Муж всегда прав, когда подозревает жену. Теперь ты знаешь, как я был прав. Помнишь, как я бил тебя. Ты скучаешь по мне, Гертруда.

ГЕРТРУДА. Уходи. Тебя нет. Я люблю другого. Я выйду за него замуж. Мы уедем в Россию. Там снега. Я забыла тебя, Ричард. Просто я одна в гостинице и не несут эту телеграмму.

КАПИТАН. Как называлась та речка в Сингапуре... Помнишь? Она текла возле нашего дома. Забыл название, а вспомнить хочется...

ГЕРТРУДА (машинально). День и ночь она рыдала, красота ее увяла...

ГЕРТРУДА. Войдите!

ХАННА (входит, падает на колени). Верните мне его! Верните мне моего жениха!

ГЕРТРУДА кладет пистолет на стол. Рассматривает гостью. Постепенно приходит в спокойное и даже веселое расположение духа.

ГЕРТРУДА. Это хотя бы не галлюцинация.

ХАННА. Это ужасно, это неприлично, что я пришла к вам... Он не простит мне!

ГЕРТРУДА. А мы ему ничего не скажем... Кстати, он - это кто?

ХАННА (встает, тихо). Мой жених влюблен в вас. Мой жених, граф Рауль де Шайни.

ГЕРТРУДА. Граф Рауль - ваш жених?

С интересом посмотрела на Ханну.

Граф Рауль! Я думала, он не из тех, кто женится!

ХАННА (тихо). Он лежал в госпитале... после ранения... я служила там сиделкой... и вот...

ГЕРТРУДА (явно развлечена этой историей). Какой прекрасный роман! Но отчего вы плачете, моя дорогая?

ХАННА. Вы... вы не любите графа Рауля?

ГЕРТРУДА. Я? До этих ли игрушек мне сейчас! Уверяю вас, ваша ревность совершенно беспочвенна?

ХАННА (внезапно хватает руку Гертруды и целует ее). Вы добры. О, Боже мой, как вы добры.

ГЕРТРУДА. Как давно никто не говорил Мата Хари... что она добра! Успокойтесь. О, Боже мой. Плакать из-за ревности. Да вы счастливица.

ХАННА (глухо). Я... я понимаю... граф Рауль и я... странная пара, если бы не война, то... я все понимаю...

Это моя первая любовь. Первая и последняя. Извините, что я пришла к вам. Это недопустимо.

ГЕРТРУДА. Нет-нет! Не уходите! Побудьте со мной немного! Поговорите со мной еще про все про это. Про слезы, про жениха. Все это такое родное, женское... Я так давно не говорила с женщинами.

ХАННА. Вы артистка. У вас удивительная жизнь.

ГЕРТРУДА. Какой ужасный, неуютный номер! Что за меблировка! Как ужасно здесь одной вечерами!

ХАННА. Ну что вы, здесь шикарно. Если бы мне хоть денек прожить вот здесь... Ну что вы!

ГЕРТРУДА. И телефон молчит. Почему-то отрезали линию. И телеграмму не несут...

ХАННА. Вы... ждете телеграмму?

ГЕРТРУДА. Ах, какая вы глупенькая. Я же сказала, что у меня нет никаких особых отношений с графом Раулем, вашим женихом... Я жду телеграмму из Берлина... У меня там дела. Скучные, неженские дела...

ХАННА. Боже мой! Как прекрасно побыть вами хоть одну минуточку!

ГЕРТРУДА. Куда же вы?

ХАННА. Мне... мне неловко... мне стыдно потом будет вспоминать... как я... простите меня...

ГЕРТРУДА. Не уходите, прошу вас. Поговорим о чем-нибудь.

ХАННА. Если б я посмела...

ГЕРТРУДА (улыбаясь). Что же? Говорите же! Сядьте поближе. Боже, как вы застенчивы.

ХАННА (шепотом). Как... как у вас получилось добиться всего этого? Научите меня. Он так восхищается вами... я не могу быть счастлива...

ГЕРТРУДА. Граф Рауль?

ХАННА. Мне так стыдно. Я совсем недостойна его.

ГЕРТРУДА. Встаньте.

ХАННА, недоумевая, встает.

Пройдитесь по комнате... Теперь повернитесь...

ХАННА. Я такая неловкая...

ГЕРТРУДА. Милая моя? У вас все получится. Все должно получиться. Вы сами не знаете, своей силы... Главное - захотеть. Понять, чего ты хочешь, и захотеть сильно-сильно. Хотите, я научу вас танцевать?

ХАННА. Меня? Но это невозможно!

ГЕРТРУДА (берет ее за руку). Нужно встать на цыпочки, на самые кончики пальцев... Набрать в грудь побольше воздуха - до конца, до конца... И тогда...

Он не стоит вас... Вы должны больше любить себя... Ни один мужчина не стоит ни одной женщины, поверьте мне... Вы должны быть счастливы. Забудьте о вашем женихе. Вы не любите его. Вы любите собственную зависимость. Вы должны полюбить свою свободу от него. Танцуйте. Вы можете.

ХАННА (смеется). Я хочу быть вами! Хочу быть Мата Хари! Хоть на минуточку! На одну маленькую минуточку!

ГЕРТРУДА. Мы будем танцевать... потом разговаривать... я научу вас всему, всему что я знаю... Вы будете счастливой...

ХАННА. А разве вы не...

ГЕРТРУДА. Потом, потом. Танцуйте. Танцуйте. Как хорошо, что вы пришли, Ханна... Как хорошо...

ХАННА (в забытьи). Я хочу быть Мата Хари! Хочу танцевать, чтоб прозрачные шелка и чтоб мужчины сходили с ума! Чтоб осыпали цветами и драгоценностями! Чтоб платили мильоны за мою любовь!

ГЕРТРУДА. Это неправда. Я не продаю свои ласки. Это клевета.

ХАННА (наивно). Но как же тогда... Все говорят...

ГЕРТРУДА. Что все говорят?

ХАННА. Вся эта роскошь... и вообще... все говорят, мужчины разоряются из-за Мата Хари.

ГЕРТРУДА. Милая моя. Мне не хочется, чтоб вы так обо мне думали. Тот единственный, кого я люблю, совершенно нищ... он сам нуждается в моей помощи.

П а у з а .

Вы не верите мне?

ХАННА. Кто я такая, чтоб не верить вам! Вам!

ГЕРТРУДА. Вы не верите, что я не куртизанка... Хорошо! Вам я скажу правду. Вы сегодня как сестра мне. Ваше лицо знакомо мне. Быть может, мы уже были вместе в прошлых наших жизнях...

ХАННА. В прошлых жизнях? Разве так бывает? Разве мы живем не единственную жизнь?

ГЕРТРУДА. Деньги мне платят мужчины... но вовсе не за любовь. Скорее, за презрение. За то, что я презираю их убогую политику... их бездарную войну... их жестокие государства... За то, что Мата Хари - сама по себе и не играет в их скучные игры.

ХАННА (наивно). Я... не понимаю.

Стучат в дверь.

ГЕРТРУДА. Откройте.

ХАННА. Это телеграмма.

ГЕРТРУДА (разворачивает бумагу). Да, это телеграмма...

ХАННА (заглядывает в бумагу, наивно). Какая странная! Одни цифры. И что это такое "АШ - 21"?

ГЕРТРУДА (отрешенно). Это метка на моем белье.

П а у з а .

Два французских торпедных корабля потоплены у острова Мадагаскар... Может быть, в эту самую минуту поверхность моря наконец успокоилась...

ХАННА. Вам не жаль их?

ГЕРТРУДА. Я научу вас танцевать. Я научу вас всему. Я научу вас тому, что смерти не существует. Это очень просто: надо понять, что ты можешь все. Встать на цыпочки, набрать в грудь побольше воздуха... до конца и...

ХАННА. Я не смогу! У меня не получится!

ГЕРТРУДА. Я расскажу тебе все. Они думают, что это я. Мата Хари, на службе у них. На самом деле это они служат мне... Вся эта идиотская толпа глупых и озабоченных государственными делами мужчин! Таинственный агент "АШ - 21" дурачит спецслужбы двух разведок!

ХАННА. Не рассказывайте мне ничего. Не надо.

ГЕРТРУДА. Что такое наша жизнь? Узор на крыле бабочки... И что нам до субмарин в Марокканском заливе? И существует ли он, этот залив? Я научу тебя... Ты будешь моей подругой, моей сестрой...

ГЕРТРУДА. Моя дорогая. Я об одном беспокоюсь, что может не хватить времени. Я научила тебя танцевать. Научила тебя любить. Научила добиваться всего, чего захочешь - это самое легкое. Я научу тебя быть любимой, раз ты так жаждешь этого...

ХАННА неожиданно встает.

ХАННА (звонко). Граф Рауль де Шайни любит меня, Ханну Виттиг. Он женится на мне. У нас будут дети. У нас будет дом. Он любит меня.

В дверь вламываются ДВОЕ КАРАБИНЕРОВ.

КАРАБИНЕР. Госпожа Маклеод, именующая себя танцовщицей Мата Хари? Именем французской республики вы арестованы. Есть сведения, что вы и есть германский агент "аш двадцать один". Вами получена шифрованная телеграмма. Мадемуазель Виттиг подтверждает этот факт.

КАРАБИНЕРЫ заламывают руки Гертруде. ОНА смотрит на Ханну.

ХАННА. Именем Французской республики. Да здравствует все честные патриоты. Сейчас, когда идет война.

КАРАБИНЕРЫ тащат Гертруду к выходу.

ГЕРТРУДА. Я еще приду к тебе, моя дорогая. Мы поговорим обо многом. Я научу тебя... Я, Мата Хари, Глаза Дня.

ХАННА (надменно). Прощайте навсегда, мадам Маклеод.

ХАННА. Мне не нужны ваши разговоры. Мне наплевать на ваши танцы. Все, что меня интересует - мой вальс на моей свадьбе с моим Раулем. Мой свадебный вальс.

ХАННА. Наконец-то мы вместе. Муж мой. Супруг мой.

РАУЛЬ. Нынче, когда идет война... Не так много осталось таких целомудренных невест, как вы, Ханна.

ХАННА. Как ты. Теперь мы должны говорить друг другу ты. Мы обвенчаны.

РАУЛЬ. Да, мы обвенчаны.

ХАННА. И не так много таких почтительных женихов... как ты, Рауль!

РАУЛЬ. Это упрек?

ХАННА. Нет-нет. Мне хорошо рядом с тобой.

РАУЛЬ берет ее руку - осторожно, нерешительно.

Капитан Леду пообещал мне орден Почетного Легиона... Знаешь, он интересный, этот капитан Леду...

РАУЛЬ. Он тебе нравится?

ХАННА. Мне? Нет. Но кому-то же он нравится. А мне нравишься только ты. Нет вещи, которой бы я ради тебя не сделала.

РАУЛЬ. О, я знаю это.

ХАННА. Скажи мне одно...

РАУЛЬ. Не надо, Ханна.

ХАННА. Ты спал с нею?

РАУЛЬ. С нею? С кем?

ХАННА. С Мата Хари. С Гертрудой Целле.

РАУЛЬ. Зачем ты сейчас о ней заговорила!

ХАННА. Признайся, Рауль.

РАУЛЬ (отодвигаясь от нее). Поговорим о чем-нибудь другом.

ХАННА. Капитан Леду предложил мне и дальше выполнять их задания, но я отказалась.

РАУЛЬ. И он оставил тебя в покое?

ХАННА. Ну конечно же! Я же прямо ему сказала, что не хочу больше.

РАУЛЬ. Странно. Я почему-то никогда не мог сказать "нет" капитану Леду.

ХАННА. Ну, а я могу все, что захочу. Я поняла это.

П а у з а .

Обними меня, Рауль. В конце концов, это моя брачная ночь. Я никогда еще не была с мужчиной. Обними меня.

РАУЛЬ (повинуется). Ты не думай.... Я очень люблю тебя, Ханна... Я... я не знаю, что со мной сегодня...

П а у з а .

Я хочу, чтоб ты знала одно - я никогда не любил эту женщину. Я никогда не верил в ее танцы, в ее красоту, в ее восточное происхождение. Я преклоняюсь перед тем, как ты ловко и просто выведала у этой знаменитой шпионки ее тайну - ее шифр. Ты лучшая женщина, которую я встречал в своей жизни... и я счастлив, счастлив, что я женился на тебе!

ХАННА. Успокойся, Рауль.

П а у з а .

Ее расстреляли сегодня... Это невозможно! - кричала она. Целый взвод мужчин стрелял в нее... Она сползла по кирпичной стене...

РАУЛЬ. Жаль, что я не видел этого.

ХАННА. Существует ли она, эта кирпичная стена? Нам то что до этих кирпичей в красных пятнах? И кровь ли это? Можно представить себе, что ничего этого нет, а просто кто-то снимает фильму... "Это невозможно!" - кричит женщина, но звука нет... просто раскрывается рот... Значит, все возможно! И толпа в синематографе смотрит на экран, девицы пересмеиваются с кавалерами, дети шуршат серебряной бумагой от конфет... Брызнула ли кровь на кирпичную стену... или это пятна темной краски? И не все ли нам равно? Иди ко мне. Иди ко мне, Рауль. Я все это сделала ради этой минуты.

РАУЛЬ. Я... я не могу.

ХАННА. Ты сейчас плохо себя чувствуешь?

РАУЛЬ встает. Одевается.

Значит, ты любил ее?

РАУЛЬ. Нет. Я... я должен идти...

ХАННА. Куда?

РАУЛЬ. Просто... идти... куда-нибудь. Но я вернусь. Я... я всегда буду возвращаться к тебе, Ханна.

ХАННА. Негодяй... подлец... грязная тварь... мерзкая, грязная тварь... ненавижу тебя...

И вновь 1928 год. Апартаменты Клод - бывшей Ханны. Она лежит в постели в забытьи. ТАПЕР склоняется над ней. СЛУГА - бывший блестящий граф Шайни - прибирает в комнате.

ТАПЕР. Вам нехорошо?

КЛОД встает.

Часто с ней так бывает?

СЛУГА (злорадно). Да ладно вам. Железная она баба. Нас с вами переживет. С ума сходит временами, ну так это не беда. С этим живут и не тужат.

ТАПЕР. Может, все же позвать врача?

СЛУГА. Врача! Да что врач делать с ней станет? Я знаю, что ей нужно.

КЛОД (открывает глаза). Это ты, старый пес.

СЛУГА. Сейчас, сейчас принесу... Все в лучшем виде.

Лезет куда-то в шкаф. Достает пузырек. Шаркая, подходит к постели, подносит Клод. Та нюхает его, постепенно реанимируясь.

ТАПЕР. Вот оно что.

СЛУГА. Зелье первый сорт. Косой мне продал по старой дружбе. Получше кокаина будет.

ТАПЕР. Что может быть общего у графа Шайни с Косым и со всем с этим?

СЛУГА. А, бросьте. Ладно вам. Потом, где вы здесь видите графа Рауля де Шайни? Где он? Надеюсь, четырнадцать поколений графов де Шайни... которые смотрят сюда с небес или откуда там... Тоже не могут здесь узнать своего потомка. Перед вами старый лакей фильмовой дивы Клод Франс...

КЛОД. Чего ты разболтался? Кто тебя спрашивает!

СЛУГА (тихо, грустно). Прощай, Ханна. Я ухожу от тебя.

КЛОД. Да ладно тебе чепуху городить!

СЛУГА. Я ухожу. Прощай. Я так и не стал тебе мужем... Зато все эти десять лет я был тебе неплохим слугой. Прощай.

ТАПЕР. Какая сцена! Какая сцена!

КЛОД. Да вы только послушайте этого выжившего из ума... И куда интересно, ты пойдешь? Да ты пропадешь без меня.

СЛУГА молча одевается. Плащ, шляпа.

ТАПЕР. Позвольте полюбопытствовать... Отчего вы не ушли раньше? Если ваш брак... э... оказался...

СЛУГА. Я... я ждал. Я ждал, что будет расплата... за то, что мы погубили ту женщину. О, в моем случае расплата наступила быстро... Но я следил за Ханной... за моей женой... Она стала актрисой, звездой... И я ждал...

КЛОД. Ну и чего ты дождался? Да, у меня был неудачный год... По никто не виноват, что изобрели хронофон... что кино стало другим... А теперь я снова буду работать! Будут деньги... Чего ты дождался?

СЛУГА (тихо). Прощай, Ханна. Прощай навсегда.

У х о д и т .

КЛОД. Ничего не понимаю... Чего он дождался? Какой расплаты? Он вернется... Куда ему деваться? Значит, все просто... Он вернется...

ТАПЕР находит на столе пистолет. Берет его в руку. Медленно, медленно поднимает пистолет, целится в Клод.

ТАПЕР. Обернитесь, Ханна. Я не хочу стрелять вам в спину. Ей они стреляли в лицо. И она просила не завязывать глаз. Она хотела видеть свою смерть. Смотрите и вы.

КЛОД оборачивается. Замирает.

Знаете ли вы... что если на сцене есть оружие... то оно непременно должно выстрелить?

КЛОД. Вы русский.

ТАПЕР. Это неважно.

КЛОД. Вы тот русский пленный офицер, которого она так любила.

ТАПЕР. Я сейчас выстрелю.

КЛОД. Ну конечно же! Отчего вы не явились тогда на суд?

ТАПЕР. Вас это не касается! Вы предали ее, и вы умрете. Я долго искал вас, Ханна Виттиг. Если бы не Косой, то я бы никогда...

КЛОД. Косой? При чем здесь Косой?

ТАПЕР. Он должен знать все про людей, которым продает кокаин. И вот я нашел вас.

КЛОД. Значит, вот вы какой. Значит, это ради вас... взлетали на воздух корабли, тонули субмарины... падали аэропланы... Вот вы какой!

ТАПЕР. Замолчите. Я сейчас выстрелю. Десять лет я мечтал отомстить за нее...

КЛОД. Вы мне нравитесь. Я тоже могла бы полюбить вас. Я все могу делать, как она. Стреляйте - в память о ней!

ТАПЕР кладет пистолет на стол, садится.

ТАПЕР. Я... я не могу...

КЛОД. Ты можешь все. Ты должен только захотеть. Ты захотел найти меня и нашел. Теперь ты должен захотеть выстрелить и...

ТАПЕР. Я... я не могу стрелять в вас...

П а у з а .

Я лежал в госпитале... Я потерял зрение... Нужны были операции... Деньги, деньги... Она платила врачам. Я не знал ничего... и вот...

П а у з а .

Я не любил ее. Никогда ее не любил.

КЛОД. Бедный мальчик! Она обещала мне... научить быть любимой...

Гладит его по голове.

ТАПЕР. Я... я не мог видеть ее... только чувствовал... ее руки... Я... я хотел домой, в Россию... Потеряна жизнь...

П а у з а .

Теперь я работаю тапером в синематографе... Я видел все ваши фильмы... Вы великая актриса...

КЛОД. Бедный, бедный мальчик... Голова уже седая...

ТАПЕР. У вас ее руки... Я узнаю их... Боже мой? Это ты!

КЛОД. Она должна была научить тебя... что смерти не существует

ТАПЕР. Это ты, Гертруда! Ты, Мата Хари! Ты, любовь моя! Мы снова вместе - уже навсегда!

ТАПЕР. Ты спишь, моя любимая? Ты спишь, Клод?

П а у з а .

Хорошо, спи, тебе надо отдохнуть. Ты устала. Я позабочусь о тебе.

О д е в а е т с я .

Мы должны жить, ты и я. Мы нашли друг друга. Ты забудешь голубой листок чужой телеграммы... А я забуду, какой снег в феврале в Смоленской губернии... И неизвестным станет, была ли та женщина расстреляна у кирпичной стены.

П а у з а .

Спи, любимая. Я скоро вернусь. И мы всегда будем вместе. Я придумаю, где достать денег на новую фильму. Здесь много русских, они не откажут мне... Я всегда мечтал стать фильмовым режиссером. Фильма о Мата Хари сейчас - вот то, что заинтересует публику нынче и кому какое дело что...

КЛОД. Я могу сыграть эту роль. Я могу все.

П а у з а .

Твой возлюбленный изменил тебе со мною. Для него ты взрывала субмарины, губила армии... а он изменил тебе со мною. Что есть измена?

Оглядывает комнату. Берет пистолет.

Значит, он узнал тебя во мне. Значит, я стала тобою. Все получится, что ты захочешь, говорила ты. Я научу тебя этому... Вот у меня все получилось.

Приставляет пистолет к груди.

Пуля попала прямо в сердце... Тебя расстреляли у кирпичной стены. Что ты почувствовала в эту минуту? О чем думала? Когда пуля - прямо в сердце?

П а у з а .

Когда оружие появляется на сцене, в конце концов оно непременно стреляет. Русский национальный обычай.

П а у з а .

Я Мата Хари. По-малайски - "Глаза дня". Стреляю на счет "три". Раз, два...

ГЕРТРУДА. Я же говорила тебе, что смерти не существует. Мы будем жить с тобой вечно. Узором на крыле бабочки. Белым песком на берегу того самого залива где тонули когда-то субмарины... Сияющим экраном в синематографе, по которому сейчас пробегают тени... Шепотом в зрительном зале... Все очень просто - только нужно понять, что ты можешь все. Ты слышишь меня? Я научу тебя всему...

3 А Н А В Е С